Невеста Братвы - Т. Дж. Магуайр

— Алессандро Де Лука и его жена Изабелла Де Лука. Рядом с ним его старший сын, Артуро Де Лука, который, по слухам, является его младшим боссом. Винченцо, как вы, я уверен, догадались, мужчина рядом с Изабеллой. Насколько я могу судить, он работает Силовиком своего отца.

— Я слышал об Артуро Де Луке. В преступном мире Вегаса его называют Тенью, — начал Лукьян. — Говорят, что Алессандро платил пять миллионов в год за то, чтобы он отправился в Швейцарию учиться у Элиаса Хубера.

— Элиас Хубер? Тренер наемных убийц? — удивленно спросил Александр.

— Единственный и неповторимый. Он учился там с тринадцати до семнадцати лет, — сказал Лукьян, вновь зажигая затухшую сигару. — Во всяком случае, я так слышал, — закончил он, пожав плечами.

Элиас Хубер был легендой криминального мира. Известный своим мастерством в борьбе и знаниями в области оружия. К нему обращались, когда нужно было кого-то убрать. Не имело значения, насколько важен или высок по статусу был человек в мире. Ходили слухи, что он мог расправиться с любым. На его счету не было ни единого промаха.

— Винченцо тоже довольно известен. Даже несколько наших солдат слышали о его жестокости, — начал Николай. — Демьян рассказал мне, что однажды он услышал, как Винченцо наткнулся на крысу в семье. Вскоре после этого тело крысы было расчленено, а куски разбросаны по всему Нью-Йорку в качестве предупреждения для других.

Я присвистнула, низко и протяжно.

— Вот это даааааа… Такого рода правосудие мне по душе, — сказала я, улыбаясь.

— О да, — согласился Лукьян, подняв руку, чтобы мы ударились кулачками.

Я рассмеялась и снова обратила своё внимание на отца.

— Так вот с кем мы встречаемся завтра? — спросила я, пытаясь сосредоточиться.

— Da, — ответил отец, наливая очередную рюмку водки. — Будьте готовы. Я хочу, чтобы вы оба были вооружены и надели бронежилеты. Сомневаюсь, что это засада, но рисковать не хочу.

Мы с Александром кивнули.

В голове я уже перебирала все свое оружие, которое возьму с собой. Мой клинок, кинжал, несколько метательных ножей. Нельзя забывать и о моем старом добром пистолете «Smith & Wesson»; этот красавец не раз выручал меня из трудных ситуаций. Отчасти я надеялась на конфликт — Волковы уже давно не воевали.

— Николай и Лукьян, мне нужно, чтобы вы оба отправились в «Русскую рулетку» и уладили кое-какие разногласия с нашими Крупными Игроками, — сказал отец, указывая руками на моих старших братьев.

«Русская рулетка» — лишь одно из многочисленных казино, которыми мы владеем в Лас-Вегасе, а также как несколько элитных стрип-клубов и ресторанов. Честно говоря, у нас имеется достаточный доход, чтобы выйти из мафиозной среды и жить мирной жизнью, но какое в этом удовольствие?

— Да! — сказал Лукьян, доставая пистолет и нож. — Как бы ты хотел это уладить, отец? — спросил он, подняв правую руку с пистолетом, а затем левую с ножом.

Отец постучал пальцами по столу, задумчиво поджав губы. Он мотнул головой в сторону ножа Лукьяна и улыбнулся.

— Не торопитесь, мальчики, — сказал он с усмешкой. Лукьян грациозно встал, на ходу застегивая пиджак. Николай обогнул стол и встал рядом с Лукьяном. Они поклонились и ушли.

Александр же поднялся с дивана, подошел и сел в кресло, в котором ранее сидел Лукьян. Отец также встал у своего стола, прислонившись к нему. Он скрестил руки на груди и устремил на меня суровый взгляд.

— Мне нужно, чтобы ты была особенно внимательна на завтрашнем собрании, Doch.

Я подняла бровь, но промолчала, потому что знала, что он еще не закончил.

— Есть вероятность, что предложат брак. Это единственный способ укрепить союз между двумя нашими семьями, которому можно доверять. Мы ценим святость брака так же, как и итальянцы, и ни один из нас не станет пренебрегать этим.

А-а. Это объясняет, почему он хочет, чтобы я поехала завтра. Если будет предложен союз, то, скорее всего, в брак вступит один из мужчин семьи Де Лука.

— Я никогда не стану принуждать тебя к браку. Выбор будет за тобой и только за тобой, — продолжил отец, положив руку мне на плечо. — Я не стану тебе лгать, союз с Де Луками принесет нам немалую пользу. Нью-Йорк будет открыт для нас, а деньги и власть, которые мы получим, сделают нашу семью еще сильнее, чем сейчас.

Я кивнула, внимательно слушая.

— Но выбор в конечном итоге за тобой, Илиана. Всегда.

Я улыбнулась отцу. Так редко удается увидеть эту его сторону, любящую, заботливую, когда большую часть своей жизни я знаю жесткую, суровую сторону русского мафиози. Я взяла его руку со своего плеча и сжала её.

— Мне тоже любопытно узнать о войне между Де Луками и Гамбино, отец. Я буду внимательно следить за происходящим завтра, и если они предложат мне брак, я сравню все «плюсы» и «минусы», прежде чем приму решение.

Отец усмехнулся, на его губах появилась небольшая улыбка.

— Эти чертовы списки с «плюсами» и «минусами». Твоя мама была в этом хороша, — его глаза остекленели, как будто он внезапно погрузился в воспоминания о прошлом.

Я старалась, чтобы упоминание о матери не выбило меня из колеи, особенно потому, что знаю, как больно отец переживает ее утрату.

Вознесенские, враждующая русская семья, пытались свергнуть нас и забрать все, что у нас было. Они нанесли удары одновременно по нашему дому, казино, стрип-клубам и ресторанам. Мы не знаем, как им это удалось, но они нанесли удары по каждому из наших предприятий, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы победить нас.

Но этого не произошло. Мы потеряли много хороших людей, много вреда было нанесено нашим владениям, но, в конце концов, Волковы победили. К сожалению, не все. Мою мать похитили, изнасиловали и убили.

Найдя её тело, мой отец пришел в ярость, подобной которой я никогда не видела. Он поклялся восстановить справедливость. Отомстить семье Вознесенских. Он обещал кровь и расплату. И именно это он и обрушил на них.

Прошло несколько месяцев, прежде чем мой отец выследил всех членов семьи Вознесенских, как в Америке, так и в России. Он зарезал всех до единого. Не щадил ни женщин, ни детей. Он убил всех людей до единого с фамилией Вознесенский, фактически стерев их с лица Земли.

Слухи об этом быстро расползлись по всей Братве. И теперь все знают, что если ты захочешь навредить Волковым, то пострадаешь не только ты. А вся твоя гребаная семья.

— Так и было, — прошептала я.

Взгляд отца опустился на меня, и его лицо