Лом - Сергей Калашников

А вот кое-что удалось рассмотреть почти наверняка. Во первых, пустой бак окружал мишень. Во вторых — был открыт его сливной вентиль. В третьих, этот бак наполнялся через дистиллятор. И в четвертых — труба наполнения дистиллятора была перекрыта. Напрашивалось очевидное решение: перекрыть сливной вентиль и открыть заборный. Тогда поток нейтронов будет замедлен водой наполненного бака, и этот генератор нейтронов перестанет «светить» во все стороны. Но внутри описанного участка схемы присутствовало очень большое количество ветвей совершенно неясного назначения.

Викторович колебался недолго. Нерешительность командования, которое не шлет инструкций начальнику их экспедиции, может закончиться в любой момент. И его, скорее всего, эвакуируют. Если оставят живым, то так запугают… Тут ведь не только управляемый термоядерный синтез, а еще и очень похоже на контакт с внеземным разумом. Такие могут возникнуть интересы, что его перемелют как самое мелкое насекомое, попавшее в шестерни огромной машины.

Как Андреич связывался с руководством — Викторович не знал. Но не может быть, чтобы их группа не обменивалась информацией с командованием. Ведь с ними может что-нибудь случится, и тогда что? Полная неизвестность? Так не должно быть.

Временной вседозволенностью пользоваться надо было без промедления. В принципе, вреда от этого, большего, чем случившееся, ждать не приходилось. Не бомба это, не бабахнет. Оно, конечно, ему это вроде, и не зачем, но, следуя такой философии и жить на свете не зачем. Конец известен. А вот решить еще одну, самую необычную в его жизни задачку с неполными условиями было бы заманчиво. В общем, руки чесались, и намеченное казалось самой главной целью, достижение которой оправдает весь период его пребывания в этом мире. Те, кто занимался изобретательством, его бы поняли. Тем более, что на летальный исход этого предприятия он уже как бы заранее заложился. Зарплату взял вперед за два месяца и отдал дочке. Они с мужем как раз остаток долга за квартиру вернули и капелька еще осталась. Обещали сохранить. Ха. Ха-ха.

Утром предупредил Андреича, чтобы до его возвращения из балагана ни кто не высовывался. Кто его знает, каким всплеском излучения отреагирует эта установка на воздействие. Сливной и заборный краны нашел легко. Они на чертежах были обозначены, как и на схеме. Оба были выполнены по принципу самоварных. Кажется, их называют шаровыми. Кстати, оба они оказались на байпасах, то есть на обводных трубках, которые обходили электроклапаны. Оба — закрытые. Сливной вентиль оказался тоже закрыт. Для гарантии перекрыл и кран, стоящий последовательно с электроклапаном. А вот над заборным краном призадумался. Он чуть вибрировал, и вибрация эта шла от работающего насоса. Так что ясно, что если открыть его, то вода быстро пойдет в дистиллятор. А потом? Не настолько он знает работу этой установки, чтобы ясно себе представить все последствия. В общем, отвязал от крюка веревку, за которую подтягивался вместе с лодкой при переправе через болото, протащил через дверь и накинул петлю на рычаг крана. А дернуть можно и с того берега.

Так и сделал. Переправился, дернул за веревку и бегом в укрытие. Всплеск излучения накрыл его уже, когда он забирался в яму. И какой всплеск! Длительностью минут двадцать. Дозиметр насчитал почти сотню миллизиверт. Не смертельно, даже до лучевой болезни не дотягивает. И, что примечательно. Если сначала мощность дозы была очень большой, то потом она минут за десять спала почти линейно до нормы. Теперь быстренько назад к установке.

Быстренько не вышло. Веревка с крана свалилась и вытянулась в лодку. Плохой узел, видимо, завязал. Догреб. Закрепил конец за штырь и внутрь. И тут же на него навалились. В полутьме да в тесноте и не понял, кто такие. Пахнут потом, лопочут незнакомо. Сильные. Пробовал отбиваться — куда там! Как в тисках. Однако рук не выкручивают, а тащат по коридору и одежку стаскивают. Приволокли в кресло, руки ноги пристегнули, голову — тоже. Колпак опустили, и сознание ушло. Последняя мысль — ну вот и доэкспериментировался.

Очнулся в сумерках. На скале возле лодки, что у штыря так и стоит еще с утра привязанная. Одежда на нем, дозиметр с блоком детектирования рядышком лежат. Рука выше локтя перевязана и побаливает. Чуть-чуть. Бодр, свеж и ни чего не понимает. Пошел к двери. Нет двери. Вернее проема нет. Заперто. Скала как скала. Пора в лагерь. Дело к ужину, а аппетит — на семерых хватило бы.

Пока добирался, мысли пришли в порядок. Получилось, что он своими действиями привел эту установку в состояние, когда ее хозяева смогли в нее вернуться. Как будто они сидели, где-то спрятавшись, и боялись высунуться. А как только заборный кран открылся — сразу перестали бояться и выбрались. Сидеть они могли только во внутреннем помещении, куда он не проникал. Вероятно, оно представляет собой убежище. Судя по чертежам, это не исключено. Там и аппаратуры неведомой много наставлено, и стенки толстые.

До балагана добрался уже в потемках. Света внутри не было. И дух тяжелый стоял. Опустил полог, чиркнул зажигалкой, затеплил лампадку. Два тела на подстилках. Состояние — кажется скоро на кладбище. Не сразу и понял, что это Марат с Андреичем. На коже язвы, следы рвоты и… ну в общем, подгузников на них не было. Картина ясная. Шпионы неверующие. Отправились за ним осуществлять внешнее наблюдение.

Викторович прикинул расположение мест, с которых они могли подсматривать, посчитал в уме квадраты расстояний, показания своего прибора и коэффициент ослабления убежища, где пережидал всплеск излучения. Не жильцы. Хотя шприц тюбики противорадиационного препарата использованы.

Конечно, они всех умнее. И должны блюсти бдительность. Добдились.

Оба еще живы. Так что нечего тратить время на эмоции. Обоих вымыл, напоил, вколол обезболивающего. Марату совсем худо, а Андреич пришел в себя и, выдавливая слова, как из тюбика, прошелестел: «Сегодня в ночь эвакуация. Василий и Михаил не возвращаются. Материалы в компьютере и на дискетах. Коробку возьми…» — он указал глазами на один из ящиков.

Викторович открыл, нашел резиновый мешок, похожий на грелку и показал. Андреич успокоился и отключился.

Если эвакуация планируется по сценарию, сходному с прибытием, то осталось чуть больше часа. Надувная моторка уже должна быть в пути. Пора собираться.

Надел новые штаны. Футболки чистой не было, только пятнистая куртка. Закатал рукава, надел. Под куртку на грудь — «грелка» с дискетами. На ней оказались удобные ушки, так что повесил на шею, и вокруг спины лямочкой закрепил. Компьютер достал из кожаного портфеля. Надел полиэтиленовый мешок, плотно запахнул и как мог, обмотал тонким шпагатом. Если вода и попадет внутрь, то не быстро. Обратно в кейс его. Что еще?

Снял со старой куртки камеры, поместил их в пустую фляжку и на ремень. Снимки за последний день просмотрит позднее. Теперь носилки для мужиков. Жерди вытащил из остова балагана. Там их больше, чем достаточно. Пристроил к подстилкам спальников и попытался привязать. Не вышло. Зацепиться не за что. Тогда стал пропускать веревки под подстилками и завязывать на жердях. Пока отыскал нужное количество веревок, пока возился с продеванием под бесчувственными телами, время и закончилось.

Поглядел на приборы. Жаль бросать. Выбрал фанерный чемоданчик, открыл, проверил. Пульт, блок любимый, высокочувствительный, раскрученная штанга. Его уже второй год кормит родной братишка этого аппарата. А ведь даже в тропиках месяц на жаре и во влажности проработал. Ну не бросать же. В свободный уголок добавил бета-датчик с раздвижной рукояткой. Все. Больше не утащить.

Вышел к ручью. Луна хоть и неполная, позволяла немного видеть. Минут через пять донеслось тихое ворчание мотора, и из-за поворота показалась крадущаяся лодка. На корме был один человек, и сидела она мелко, как пустая. Викторович вытащил нос на берег и помог приехавшему выбраться. Разговаривать много гость не собирался. Быстро погрузили раненых, Викторович закинул портфель с компьютером, чемоданчик с прибором, столкнул лодку, забрался сам, и отчалили.

На гидроплане их ждал доктор и две медсестры. Подключили какую-то свою аппаратуру и захлопотали. Уколы, капельницы, кислород. На Викторовича вроде, как и внимания не обращали. Так что он забрался в уголок и сидел тихонько до самой посадки.

Сели на тот же аэродром, с которого вылетали. Мужиков на носилках загрузили в скорые и умчали. Было нежарко. Градусов восемь. И рукава пришлось раскатать, и продрогнуть изрядно, пока дорысил до здания аэропорта. Нашел помещение, где переодевались по дороге «туда». Прапорщик спросил номер шкафчика и выдал ключ. Зимняя одежда порадовала. Портфель с компьютером свободно вошел в дорожную сумку. И никакого интереса к его особе. Так что вопрос о том, как добраться до дому стал весьма актуально.