Черное и черное - Олеся Велецкая

Она почувствовала, как всадник избавился от всех предыдущих ощущений, сменив их новым, и приняла легкий сигнал тревоги, подаваемый ее инстинктами телу. Также не шевелясь, она напрягла мышцы для возможного боя. Всадник спрыгнул с лошади, попытавшись тщательно скрыть движение руки, которая твердо легла на рукоять оружия, похожего на ее мечи. Оказавшись на земле, он вопросительно обратился к ней:

— ?????

Его слов, она естественно не понимала, но его волна точно сказала ей, что он хочет знать. Ему требовался ответ. Удовлетворяющий его ответ девушка пока дать ему не могла. Беспомощно улыбнувшись, и приложив руку к груди, она как можно миролюбивей ответила:

— Эрта, убийца.

Девушка почувствовала легкое разочарование, понимание и досаду незнакомца, его тревога и недоверие не возрастали, однако, и не угасали. Ему не понравился ее ответ, но он воспринял его спокойно. Она не ошиблась, решив, что он принял ее за представителя иного народа его мира. Потому что, он тут же задал еще несколько вопросов:

— ?????????????????????

По шкале колебаний его ощущений, она поняла, что он задает один и тот же вопрос, но на четырех разных языках. Она грустно покачала головой и ответила ему повторением его вопроса, который он произнес впервые. Это было одним из неудобств ее профессии. В убийцах нуждались всегда и везде. Случалось и такое, что бойцов Корпуса могли мгновенно снять с места дислокации и без подготовки перебросить куда угодно, и часто, при экстренном перебросе, не оставалось возможности ни вживить нейропереводчики, ни использовать фармакологические, ни прослушать курсы симбиотической памяти. Но, иметь постоянные лингверы убийцы не могли, в их организмах не было места ничему лишнему, чтобы на них не отразилось ни малейшей помехи боевым качествам. Поэтому, ученые просто предельно усовершенствовали их память, а далее убийцам приходилось действовать по старинке — учиться у местного населения, сопоставляя эмпатические реакции с незнакомыми словами и запоминая значения. Иногда на изучение языка уходила неделя, иногда месяцы, все зависело от охвата сфер общения с местными. Но, в течение недели, они уже могли нормально взаимодействовать с ранее незнакомыми народами планет назначений.

Она повторила вопрос почти без акцента:

— Кто ты?

И почувствовала удивление и раздражение незнакомца, тревога повысилась, но не намного, сильной агрессии она все еще в нем не вызывала.

Он ответил:

— ??????????????????

Она поняла, что он хочет знать понимает ли она его. Секунду подумав, она сказала, отрицательно покачав головой:

— Я не понимаю твоих слов.

Опять сдержанное раздражение, другие эмоции без изменений. Новый вопрос:

— ??????????????

«Моя родина», она назвала систему ее рождения, у убийц не было родины как таковой:

— Туманность NGC 6543, «Кошачий глаз».

Его досада.

Наконец, он догадался… и произнес:

— ?????????????????

«Повтори мой вопрос» — перевело восприятие Эрты. И повторила:

— Кто ты?

Живой торжественно произнес:

— ??????????????????????????????????????????????????????????!

Даже профессиональная сдержанность Эрты не смогла противостоять ее удивлению. Она никогда не слышала настолько длинных имен. Видимо, удивление отразилось не только внутри ее, но и снаружи. Незнакомец не понял, что ее так удивило, но ее удивление вызвало в нем усмешку, уровень тревоги падал.

Девушка решила воспользоваться представившейся возможностью. Она плавно передвинулась к лошади, тут же с огорчением заметив, что тревожность и недоверие живого снова побежали вверх. Он напрягся и также плавно стал поворачиваться всем телом так, чтобы оказаться к ней лицом, следуя за ее движениями. Он все еще был готов атаковать, если что-то в ее поведении внушит ему достаточные опасения, а значит, она рисковала его убить. Убивать этого живого ей не хотелось, он показался ей довольно образованным для своего мира и нужен был ей для дальнейшего изучения языка. К тому же, очевидно, что знал он их четыре. Она рисковала, но решила не отступать. Приблизившись к лошади, она чуть склонила голову, посмотрела ей в глаза, и спросила:

— Кто ты?

Почувствовав растерянность, удивление, облегчение, огорчение, а затем добрую насмешку человекоподобного, она вопросительно посмотрела на него, затем снова на лошадь, и повторила вопрос. Его хозяин ответил с легкими признаками дружелюбия и каким-то участливым оттенком того, что он считает Эрту больной:

— ?????

«Гром». Как красиво звучит, — подумала девушка. Она присела к земле, и начала легко касаться всех лошадиных следов, при этом искоса бросая взгляд на незнакомца и повторяя:

— Гром?

Живой улыбнулся, отвечая:

— ??????????

Эрта грустно вздохнула. Тогда он вынул свой меч и, указывая на следы копыт, начал повторять:

— ????

— ??????

По траектории и расположению следов она поняла, что животные разнополы, и поняла, как называется тот и другой пол животных. Чтобы удостовериться, она проделала рукой движения совершенные незнакомцем и повторила:

— Конь.

— Лошадь.

Потом, выпрямившись и подойдя к коню, сказала:

— Конь.

— Гром.

Живой одобрительно кивал. Тогда она, глядя ему в глаза, указала рукой на коня:

— Гром.

Она указала на себя:

— Эрта.

Живой тихо рассмеялся, приложил руку к груди и в странном жесте наигранной почтительности склонил голову:

— Ульрих.

Как свист меча, — почему-то подумала Эрта. Его эмоции достаточно успокоились, и поэтому она решила рискнуть еще раз. Она сделала несколько шагов к нему. От чего незнакомец напрягся и даже готов был отпрянуть, но не из опасения. Однако, остался на месте, внешне ничем не выдав происходящих в нем эмоциональных колебаний. Она не могла понять его чувства. Она его пугала. Или не пугала. Сейчас он не видел в ней угрозу, сейчас в нем пробуждалось что-то, что она бы назвала вожделением, но чистым вожделением это не было. И он только полупроизвольно подавлял его, какие-то его подсознательные инстинкты тоже подавляли это желание. Эрта не могла сказать, что такая перемена дикого живого ее огорчала, но все-таки какую-то долю досады она испытала. Еще недавно он готов был обожествлять ее и страстно жаждал обладать ею. Теперь он почему-то жалел ее, и его тело отказывалось от желания. Но, так как это была всего лишь праздная досада, не имеющая насущной пользы, она исключила ее из текущих мыслей.

Она протянула руку и дотронулась до его меча. И сказала:

— Конь.

— Меч, — парировал он азартно, как бы включаясь в игру.

Потом она дотронулась до доспеха на груди, потом кольчуги, потом шлема, когда она дошла до перчатки, живой странно запоздал с ответом. Потом ответил. А потом он снял перчатку.