Выход из положения - Айзек Азимов

Не знаю, - напряженно прошептал Пауэлл. - 0ткуда здесь свет? Откуда здесь все?

- Но как же нам отвечать? Они переговаривались во время пауз, разделявших гулкие повторяющиеся призывы.

Стены были голы - настолько, насколько голой может быть гладкая, ничем не прерываемая, плавно изгибающаяся металлическая поверхность.

- Покричим в ответ, - предложил Пауэлл. Так они и сделали. Они кричали сначала по одиночке, потом хором:

- Местонахождение неизвестно! Корабль не управляется! Положение отчаянное!

Они охрипли. Короткие деловые фразы начали перемежаться воплями и бранью, а холодный, зловещий голос продолжал их звать.

- Они нас не слышат, - задыхаясь, проговорил Донован. - Здесь нет передатчика. Только приемник.

Невидящими глазами он уставился в стену.

Медленно, постепенно гулкий голос становился все тише и глуше. Когда он превратился в шепот, они снова принялись кричать и попробовали еще раз, когда наступила полная тишина.

Минут пятнадцать спустя Пауэлл без всякого выражения сказал:

- Давай пройдем по кораблю еще раз. Должна же здесь быть какая-то еда.

В его голосе не слышно было никакой надежды. Он был готов признать свое поражение.

Они вышли в коридор и принялись осматривать помещения - один по левую сторону, другой - по правую. Они слышали гулкие шаги друг друга, время от времени встречались в коридоре, обменивались свирепыми взглядами и вновь пускались на поиски.

Неожиданно Пауэлл нашел то, что искал. В тот же момент до него донесся радостный возглас Донована:

- Эй, Грег, здесь есть все удобства! Как это мы раньше не заметили?

Минут через десять Донован, поплутав немного, разыскал Пауэлла.

- Душ пока не отыскался... - начал он и осекся. - Еда!

Часть стены, скользнув вниз, открыла проем неправильной формы с двумя полками. Верхняя была уставлена разнообразными жестянками без этикеток. Эмалированные банки на нижней полке были все одинаковые, и Донован почувствовал, как по ногам потянуло холодком. Нижняя полка охлаждалась.

- Как?.. Как?..

- Раньше этого не было, - коротко ответил Пауэлл. - Эта часть стены отодвинулась, как только я вошел.

Он уже ел. Жестянка оказалась самоподогревающейся, с ложкой внутри, и в помещении уютно запахло тушеной фасолью.

Бери-ка банку, Майк!

Донован заколебался - А что в меню?

- Откуда мне знать? Ты стал очень разборчив?

- Нет, но в полетах я только и ем что фасоль. Мне бы что-нибудь другое.

- Он провел рукой по рядам банок и выбрал сверкающую плоскую овальную жестянку, в какие упаковывают лососину и прочие деликатесы. Он нажал на крышку, и она открылась.

- Фасоль! - взвыл Донован и потянулся за новой банкой.

Пауэлл ухватил его за штаны.

- Лучше съешь эту, сынок. Запасы ограничены, а мы можем пробыть здесь очень долго.

Донован нехотя отошел от полок.

- И больше ничего нет? Одна фасоль?

- Возможно. - А что на нижней полке?

- Молоко.

Только молоко? - возмутился Донован.

- Похоже.

В ледяном молчании они пообедали фасолью молоком, а когда они направились к двери, панель скользнула на место, и стена снова стала сплошной. Пауэлл вздохнул.

- Все делается автоматически. От сих и до сих. Никогда еще я не чувствовал себя таким беспомощным. Где, говоришь, твои удобства?

- Вон там. И их тоже не было, когда мы смотрели в первый раз.

Через пятнадцать минут они уже снова сидели в своих креслах в каюте с иллюминатором и мрачно глядели друг на друга.

Пауэлл угрюмо покосился на единственный циферблат. Там по-прежнему было написано "парсеки", цифры все еще кончались на 1 000 000, а стрелка все так же неподвижно стояла на нулевом делении.

В святая святых "Ю. С. Роботс энд Мекэникл Мен Корпорейшн" Альфред Лэннинг устало промолвил:

- Они не отвечают. Мы перепробовали все волны, все диапазоны - и широковещательные, и частотные, передавали и кодом, и открытым текстом и даже пробовали эти субэфирные новинки. А Мозг все еще ничего не говорит?

Этот вопрос был обращен к доктору Кэлвин.

- Он не хочет говорить на эту тему подробнее, Альфред, - ответила она. - Он утверждает, что они нас слышат... а когда я пытаюсь настаивать, он начинает... ну, упрямиться, что ли. А этого не должно быть. Упрямый робот? Невозможно.

- Скажите, чего вы все-таки добились, Сьюзен?

- Пожалуйста. Он признался, что сам полностью управляет кораблем. Он не сомневается, что они останутся целы и невредимы, но подробнее говорить не хочет. Настаивать я не решаюсь. Тем не менее все эти отклонения как будто сосредоточиваются вокруг идеи межзвездного прыжка. Мозг определенно засмеялся, когда я коснулась этого вопроса. Есть и другие признаки ненормальности, но это самый явный.

Обведя их взглядом, она добавила:

- Я имею в виду истерию. Я тут же заговорила о другом и надеюсь, что не успела ничему повредить, но это дало мне ключ. С истерией я справлюсь. Дайте мне двенадцать часов! Если я смогу привести его в норму, он вернет корабль.

Богерт вдруг побледнел.

- Межзвездный прыжок?

- В чем дело? - одновременно воскликнули Кэлвин и Лэннинг.

- Расчеты двигателя, которые выдал Мозг... Погодите... Мне кое-что пришло в голову... Он выбежал из комнаты. Лэннинг поглядел ему вслед и отрывисто сказал:

- Займитесь своим делом, Сьюзен.

Два часа спустя Богерт возбужденно говорил:

- Уверяю вас, Лэннинг, дело именно в этом. Межзвездный прыжок не может быть мгновенным - ведь скорость света конечна. В искривленном пространстве не может существовать жизнь... Не могут существовать ни вещество, ни энергия как таковые. Я не знаю, какую форму это может принять, но дело именно в этом. Вот что погубило робота "Консолидейтед"!

Донован выглядел измученным, да и чувствовал себя так же.

- Всего пять дней?

- Всего пять дней. Я уверен, что не ошибаюсь.

Донован в отчаянии огляделся. Сквозь стекло

были видны звезды - знакомые, но бесконечно равнодушные. От стен веяло холодом, лампы, только что вновь ярко вспыхнувшие, светили ослепительно и безжалостно, стрелка на циферблате упрямо показывала на нуль, а во рту Донован ощущал явственный вкус фасоли. Он злобно сказал:

- Я хочу умыться.

Пауэлл взглянул на него и ответил:

- Я тоже. Можешь не стесняться. Но если только ты не собираешься купаться в молоке и остаться без питья...

- Нам все равно скоро придется без него остаться.

- Грег, когда начнется этот межзвездный прыжок?

- А я почем знаю? Может быть, мы так и будем летать. Со временем мы достигнем цели. Не мы, так наши рассыпавшиеся скелеты. Но ведь, собственно говоря, именно возможность нашей смерти и заставила Мозг свихнуться.

Донован сказал, не оборачиваясь: