Казнь Мира. Книга первая (СИ) - Трефилова Майя

Эллариссэ искал её, клялся правителям фениксов, что не будет среди их народа нового демона, но разумом понимал, что если он не видит её на обитаемой земле, то она свой выбор сделала. Он снова проиграл Тьме, поселившейся в этом мире.

Даже с мёртвым синим телом Ару оставалась красавицей, пусть и не во вкусе Эллариссэ. Он любил величавость и сдержанность, а Ару казалась ему отталкивающе соблазнительной. Как любовница она наверняка была неплоха, но любить такую всем сердцем он не смог бы.

— Вспомнил, что ты мужчина? — Ару, заметив внимание к себе, усмехнулась.

«Мне нет до тебя дела, Ару. Истинная красота твоя давно иссякла», — ответил он, глядя в её синие глаза с жёлтыми белками.

— А твоя красота ещё сияет?

Едкие слова Ару смутили его, но не напугали. Дождавшись, пока демонесса уйдёт, он задумался: чего стоит сейчас его жизнь? Он привязан к демонам, захотят они — и всё закончится в один миг.

«Я должен освободиться как можно скорее. Любым способом».

Когда демоны рассказали ему свой план, он поймал себя на мысли, что их замысел ему по нраву, только требовал огромных душевных сил от самого Эллариссэ и всей мощи воссозданного Семилепесткового перстня — артефакта, дающего власть над Тьмой.

— Если мы проиграем, второго шанса не будет, — с усмешкой говорил Кнун. — Что, может, и не так плохо. Ты ведь наш злейший враг.

Эллариссэ чувств не выказывал и даже мысленно не отвечал. Он был умен и сдержан. Пусть демон упивается своей мнимой властью.

— Твоя жизнь будет зависеть от жизни Сагариса. Его тело не должно пострадать. Я поставлю печать на твой дух, вернув тебе малую часть твоего былого могущества. А кроме того — тебе будет доступна сила самого Сагариса. Ты сможешь управлять чужим телом, вселяя свое сознание в него. Это пригодится для решающего удара по Зеркалу. И ещё кое-что…

Кнун выдержал длинную паузу, а затем продолжил отвратительным скрипящим тоном:

— У людей из-за тебя теперь не один артефакт, а два. От Зеркала, которое ты разбил, отделился Осколок, и сила Времени воплотилась и в нём тоже. Уничтожить нужно оба за раз, иначе мощь одного перейдёт в другой.

Эллариссэ выслушал всё и увел свой разум обратно в сосуд, ничего не ответив. Только тишины и темноты жаждало его сердце. Воспоминания причиняли боль, но ещё сильнее была боль от осознания, сколько лет прошло мимо, и каким запомнился Живущим на Земле Аватар Эллариссэ.

«Они передумают. Люди им тоже не нужны», — этой мыслью он себя утешал, каждый раз, когда выводил сознание из сосуда. Благодаря печати Кнуна оно стало плотнее. Семилепестковый перстень позволял ненадолго обманывать законы природы, и в такие моменты малыми толиками прежнее могущество возвращалось. Своей рукой Аватар сотрёт защитные руны с мозаичных стен Цитадели Каталиса, а чужой — разобьёт Зеркало Времени. Судьба, казалось, насмехалась над Аватаром. И это после всего, что он сделал для мира…

Сагарис больше не спускался в подземелье, и в крепости Эллариссэ демона не видел. Кнуну лишних вопросов решил не задавать: с ним ухо строило держать востро. «Да, это чудовище обещало мне жизнь и могущество, но с другой стороны он — злейший враг Живущих на Земле, куда страшнее своего старшего брата. Кнун идею создать царство демонов не бросит, хотя кто из нас бросит…Когда я верну себе тело, останется только одно царство. Моё».

Глава 2. Осколки Прошлого (часть 1)

Фео остановился у резной двери из белого дерева, но стучать не стал. Его пригласят. Глава Верховного Совета видит, кто пришёл, через колдовское око, вырезанное в двери примерно на уровне глаз человека среднего роста. Фео же око смотрело в лоб.

День стоял тёплый и солнечный. По мозаичному полу Цитадели скакали блики, пока не пропадали у границы тени, которую не могли преодолеть. Пустым взглядом Фео следил за ними, не находя себе иного занятия. Голова гудела, а мысли не могли укрепиться и скользили, скользили куда-то… Фео сел на подоконник, уже успевший прогреться. Сочной зелёной листвы и только распустившихся цветов яблони можно было коснуться рукой, что Фео и сделал. На душе сразу стало легче. Он любил живую природу, в особенности цветы, которые считал величайшим творением Левантэ, богини Жизни.

Воздух наполнял мерный гул шмелей. Фео смотрел, как они собирают пыльцу с молодых яблонь и на миг подумал, что не прочь так провести вечность. Всё лучше, чем оказаться за белой дверью в роскошном кабинете перед грозным ликом седого магистра. Фео чувствовал, что сегодня судьба его решится не лучшим образом. Болезненная мысль нитью оплетала его сознание, и оживали потревоженные воспоминания.

Всё началось в такой же светлый весенний день несколько лет назад. Четырнадцатилетний Фео с остальным магикорским классом слушал лекцию. Пожилой профессор рассказывал о правильном чтении колдовских рун до того нудно, что половина юношей открыто зевала. Фео не любил эти занятия и с нетерпением ждал следующих, посвященных истории древнего мира до пришествия людей. То были времена великих свершений и открытий. Юный Фео мог бесконечно слушать о будоражащей ум Казни Мира и жутких чудовищах-перводемонах, способных в одиночку повергнуть целую армию. Ещё больше он любил рассказы о героях прошлого, особенно о великой Руне. Она вышла на бой с самой страшной тёмной силой в мире и, не сумев победить, призвала на помощь Великих Духов. Из сердца Руны сотворили первый священный артефакт, вместивший в себя всю её мощь и волю. Корень Древа Мира, связанный с её душой, распался на четыре нити. Духи создали из нитей оружие для борьбы со Скверной и даровали каждому народу. Лишь для людей, появившихся в мирную эпоху, Силинджиум сотворил Зеркало, через которое можно видеть всё, что случилось в прошлом, ускорять или замедлять время. Многие возможности ещё предстояло исследовать. Сокровище Каталиса.

Считая в голове минуты, когда закончится бубнёж профессора, и откроется новая глава истории мира, Фео повернулся к окну и впервые увидел её.

Прекрасная незнакомка прогуливалась напротив кабинета, ничуть не смущаясь, что может помешать лекции. По юному нежному лицу не получалось назвать её точный возраст, но она не могла быть намного старше Фео. Её каштановые волосы мелкими кольцами спадали на плечи, укрытые синим платком с бархатными кисточками. Одета красавица была в красное платье с расшитым золотыми узорами подолом и рукавами. Богатая. И не местная, ведь носила цвета столицы.

Она медленно прохаживалась от дерева к дереву, словно наслаждалась цветущим великолепием каждой кроны. Тем временем не только Фео, но и остальные мальчишки начали глазеть на красавицу. Кто-то даже свесился из окна, что было совсем неприлично. Конечно, профессор прервал лекцию и прекратил беспорядок, вежливо попросив незнакомку больше не гулять под окнами днём и не отвлекать несдержанный сброд. Она кивнула, а Фео в тот миг страстно желал, чтобы она заговорила, желал узнать, какой у неё голос. Хоть она и скрылась из виду, но больше не покидала головы потерявшего покой юнца.

Следующая лекция оказалась про самое знаковое событие в истории мира, величайший подвиг, но Фео стал рассеянным и почти не слушал. Мог обрести нового героя, но не обрёл. Мысли его тогда текли в другом направлении. Выйдя из лектория, Фео попытался вспомнить хотя бы имя того, кому было посвящено это занятие и будут посвящены многие следующие, но не сумел. Только титул, который, впрочем, и до этого слышал сотни раз. Не в глуши рос. Разум же требовал узнать другое имя.

Фео не называли талантливым магикорцем. Иногда он делал успехи, и его даже хвалили, но с того дня как колдун уже не развивался. Фео, конечно, занимался, чтобы не позорить высокое имя отца, но сознание затмевал прекрасный образ девушки, гуляющей под яблонями. Как ей и велели, она не появлялась под окнами учебных аудиторий. Прождав её месяц, Фео вышел в город, надеясь среди людей в белых и лазурных одеждах приметить красавицу в красном. Так и вышло.

Она покупала шёлк у уличной торговки. Фео не двигался, пока его толкали встречные прохожие. Красавица, закончив дела, прошла мимо, даже не взглянув на него, хотя он тоже был приметен среди горожан из-за зелёной ученической рясы. Фео не решился тогда последовать за ней, но у торговки ему посчастливилось узнать желанное имя — Митчитрия.