Отцы тьмы, или Иезуиты просвещения - Борислав Печников

Тайная власть «Общества Иисуса» неоднократно проявлялась на практике: ликвидация неугодных пап, устранение прогрессивных деятелей, Варфоломеевская ночь, убийства из-за угла, отравления ядом, избиения и умерщвления рабов в «собственном государстве» Парагвае... Не лишены оснований и утверждения о том, что Джон Бут — актер-фанатик, стрелявший в президента США Авраама Линкольна, был орудием в руках иезуитов, равно как уже в наши дни убийца другого американского президента Джона Кеннеди — Ли Харви Освальд.

 Несмотря на определенные метаморфозы ордена, а без них он бы просто не выжил в вечно меняющемся мире, «Общество Иисуса» и сегодня ничуть не лучше своей репутации. Современных иезуитов называют и «легкой кавалерией папы римского», которая послана свыше для укрепления католицизма, и «римской Эс-эй-си» (от «Strategic Air Command» — подразделение стратегической авиации), постоянно находящейся в состоянии боевой готовности, так сказать, между «розенкранцем», т. е. четками — символом иезуитов, и парашютом, главной амуницией десанта, готового высадиться там, где прикажет «святой отец».

Однако, прежде чем мы вплотную займемся нынешним состоянием «братства» и увидим, какое место оно занимает в системе империализма, следует, хотя бы вкратце, определить, что же такое монашеский орден в католической церкви вообще и кто такой иезуит в частности, чем он отличается от других «слуг божьих».

На первый вопрос ответить несложно. Орден — это централизованное объединение в католицизме, деятельность которого регламентируется особым уставом, как правило, утверждаемым римскими папами. Во втором же вопросе скрыт подвопрос: почему до сих пор под эгидой римской курии роится целый сонм всевозможных орденов, которые дали три одинаковых обета (бедности, целомудрия и послушания), но тем не менее отличаются друг от друга? И не только по названию. Оставаясь по сути своей верной опорой католической церкви, они различаются по ряду нюансов, и вы никогда не спутаете бенедиктинца, скажем, с францисканцем.

Религиозные ордены католицизма, как пишут их апологеты, имеют одинаковое происхождение, заключающееся в библейском требовании «преемственности» или «наследования» Христу. Но в реальности создание католических орденов явилось своеобразной реакцией церкви на конкретные исторические события или движения народных масс. Так, возникновение старейшего западноевропейского монашеского ордена бенедиктинцев стало ответом церкви на великое переселение народов, охватившее в IV—VII вв. всю Европу.

Именно тогда, по толкованию теологов, Бенедикт Нурсийский произнес свой сакраментальный призыв «хватит перемещений» и основал в Монтекассино около 530 г. монастырь, воплотив на практике принцип «Stabilitas loci», т. е. жизнь в определенном стабильном месте. Его вторым изречением стало «сложите мечи», что нашло отклик в сердцах людей той отдаленной эпохи точно так же, как и у нас, живущих в конце XX столетия. Третьим основополагающим элементом учения Бенедикта или, как его называет католическая церковь, «создателя истории христианства» явился постулат о необходимости совместной жизни и работы — «Ога et labora».

В начале XIII в. в Италии возник первый нищенствующий орден, основанный Франциском Ассизским. Создание этого ордена, как считают ортодоксальные теологи, представляет собой еще одно подтверждение «главной идеи» — «преемственности бедного Христа». На деле, как и во многих других вопросах, церковь приписала себе чужие заслуги: возникновение нового ордена — это дань социальной критике, реакция на царивший в Западной Европе дух наживы и безудержного обогащения. Именно с целью проповеди в народе бедности, аскетизма, любви к ближнему и возникли первоначально нищенствующие ордены, погрязшие со временем в роскоши, чревоугодии и разврате, как и выпестовавшая их церковь.

Что же стало «звездным часом» для иезуитов? Этот орден появился на перепутье между клонившимся к закату средневековьем и зарождавшейся новой историей. Будущему основателю «Общества Иисуса» Игнатию Лойоле исполнился год, когда Христофор Колумб на своей каравелле «Санта-Мария» открыл Новый Свет, а еще через 6 лет, в 1498 г., португалец Васко да Гама в поисках ближайшего пути в Азию обогнул мыс Доброй Надежды.

 Европа «взорвала» границы старой географии и открыла «планетарные» пути. Отпечатав в 1445 г. примитивный пока еще фолиант, первый типограф Европы Иоганн Гутенберг «прорубил окно» к новым горизонтам науки, литературы, искусства и ... религии. Наступила эпоха Ренессанса и гуманизма, время Эразма Роттердамского, Рабле, Шекспира, время Леонардо да Винчи, Рафаэля и Микеланджело.

В 1517 г. немецкий богослов Мартин Лютер прибил свои знаменитые 95 тезисов к дверям церкви в замке Виттенберг. Он публично высказывал сомнения в непогрешимости Ватиканских соборов и в пламенных речах атаковал авторитет папы. В 1530 г. протестантизм, эта, по выражению К. Маркса, «буржуазная разновидность христианства», с одобрения Лютера выступил с собственным манифестом — так называемым «Аугсбургским исповеданием», в котором был изложен принцип подчинения церкви светскому государю. В 1536 г. Жан Кальвин выпустил свое главное сочинение «Institutio christianae religionis» («Наставление в христианской вере») — систематизированное изложение нового вероучения. В Европе начались религиозные войны.

Главным орудием контрреформации и становится «Общество Иисуса». Из приветственного письма папы Григория XIII четвертой генеральной конгрегации иезуитов в 1581 г.:

—...в настоящее время, кроме вашего святого ордена, нет ни одного могучего инструмента, который бы бог создал для подавления еретиков...

В европейскую политику «Общество Иисуса» ввязалось сразу же после своего создания в качестве вдохновителя и исполнителя задач, которые ставила перед ним католическая реакция. Кровавый разгул контрреформации был освящен свыше, и к топорам и удавкам палачей иезуиты присовокупили крест и свои изощренные человеконенавистнические проповеди. «Если церковь утверждает, что то, что нам кажется белым, есть черное, мы должны немедленно признать это» — одно из известнейших поучений первого генерала «Общества Иисуса» Лойолы, стоявшего у истоков «братства».

Иниго, или, как он себя позже назвал, Игнатий Лойола родился в 1491 г. в небогатой семье баскских дворян и прожил до основания ордена весьма бурную, далекую от святости жизнь. Это был честолюбивый, и крайне лицемерный человек, готовый для достижения своих целей перешагнуть через труп матери. Когда Лойоле предложили назвать созданный им орден игнацианским — по аналогии с другими монашескими сообществами, получавшими названия по имени учредителей, он из показной скромности и в угоду папе назвал его «Обществом Иисуса» («Societas Jesu») — отсюда и иезуиты.

Игнатий Лойола знал, что делал. Он не хотел, чтобы новый орден стал в ряду многих, как уже прочно утвердившиеся бенедиктинцы, францисканцы, капуцины и другие. Нет, ему, уверовавшему в собственную исключительность, мерещились неведомые горизонты неограниченной власти. Отсюда и «высокое» (выше Христа некуда) имя, и бредовые россказни о явлениях Иисуса Лойоле, которые должны были укрепить реноме создателя ордена и окружить его ореолом святости (характерно, что «сын божий» обращался к галлюцинировавшему фанатику не иначе, как к своему «товарищу»).

15 августа 1534 г. в часовне святого мученика Дионисия, первого епископа Парижа, расположенной на одном из склонов Монмартра, еще не обретшего свою славу «колыбели искусства», шесть будущих иезуитов под началом этого фанатичного, полубезумного монаха приняли обет бедности и целомудрия. Тот день, собственно, и следует считать точкой отсчета кровавой истории ордена иезуитов, стремившегося любыми средствами укрепить авторитет папы и вообще католицизма перед лицом разгоравшейся Реформации.

 27 сентября 1540 г. специальной буллой «Regimini militantis Ecclesiae» папа Павел III утвердил орден, который получил название «Компания, или Общество Иисуса», а члены его стали именоваться «божьими солдатами». В своей учредительной булле понтифик подчеркнул, что иезуиты «посвятили свою жизнь вечному служению Христу, нам и преемникам нашим — римским первосвященникам».

С образованием ордена Лойола добился своей стратегической цели: в апреле 1541 г. его избрали первым генералом иезуитов. Его авторитет среди сподвижников был абсолютным и непререкаемым. Один из кардиналов, знавший генерала, сказал: «Гвоздь, который забьет Игнатий, никто не в состоянии выдернуть».

Никакие обстоятельства никогда не могли заставить Лойолу отказаться от осуществления ранее принятого решения. Когда однажды, например, богатые меценаты, вопреки своим обещаниям, отказались выплачивать деньги на строительство иезуитского колледжа «Германикум», генерал невозмутимо заявил: «В таком случае я один дострою колледж, даже если мне придется продать самого себя».