Души города Питера - Лисаветта Законникова

Дядя Слава свою любовь встретил прямо здесь, в этой коммуналке. Он комнату от института получил, когда лаборантом устроился. Тогда исследования магии только начинались, а у него обнаружили высокий уровень и взяли как бы лаборантом, но на самом деле как подопытного. Соседкой к нему заселили лаборантку с другого факультета, Александру, вашу бабушку.

— Она не наша бабушка, — вяло возразила Поля.

Праздничное настроение сменилось тяжелым предчувствием.

— Не суть важно, — убежденно отмахнулся Глеб. — Главное, что поселились они здесь, жили, общались. Потом сблизились. Как тогда говорили, ходили вместе. Дядя Слава про Марфушу здесь же узнал. Стал с ней общаться, советоваться даже, как с женщиной. Всё к свадьбе шло. А потом Александра Ильинична рассказала про свою сущность, дядя Слава — про свою. Слово за слово, выяснилось про их стремление свести души вместе. Что тогда в Александре Ильиничне взыграло, страх ли, гордость. Непонятно. Дядя Слава до самой смерти мучился, что же у них не сложилось тогда. Что не так сделал. Или сказал. В общем, она съехала в какую-то общагу и возвращаться наотрез отказалась. Он пару раз приходил, пока местные его не побили. Так и прожили. Дядя Слава так и не женился, и с карьерой не сложилось. Александра Ильинична мне тоже рассказывала разное. Она потому и вернулась сюда. Сердце звало. Да и вера в то, что для кого-то из близких это место важно. С Петровичем своим советовалась, с Марфой, и тебя выбрала.

— А ты тоже обоих видишь? — спросила Полина, чтобы о чём-то спросить.

В голове царила гулкая пустота.

— Вижу, — подтвердил Глеб. — Не буду врать, что хорошо знаю про хранящих семьи. Откуда они берутся, как устроены. Дело в том, что они все разные. Характеры, поведение, способности. Возможно, потому что они были когда-то людьми, а потом, после смерти, стали душами-хранителями. Предки, следящие не с небес, как в приданиях, а непосредственно в жизни.

— Но так не бывает, — неуверенно возразила Поля. — Души не имеют самостоятельности, не обладают интеллектом. После смерти они сохраняют только предсмертные эмоции и часть энергии. Когда она рассеивается, души пропадают. Пока не выяснили, куда, но говорят, растворяются в ноосфере.

— Теоретически так и есть, — мягко улыбнулся Глеб. — Но, если помнишь, было время, когда официальная наука вообще отрицала существование духов, привидений, душ. Любое проявление магии относили к фантазиям и психическим отклонениям. Сейчас мы тоже не всё знаем об этой стороне нашего мира. Небольшие открытия происходят каждый день.

— Правильно, — покивала Поля. — Ты же как раз этим занимаешься.

— Я — не совсем, но есть у нас в центре и такие группы, — уклончиво ответил Глеб. — Но я завёл разговор не к тому. Я хотел сказать, что именно наши с тобой сущности, как бы выразиться точнее…

Глеб помялся, пошевелил губами.

— Наши с тобой? — переспросила Полина. — Они связаны?

— Именно! — обрадовался Глеб. — Они связаны между собой и с нами, и тем самым связывают нас с тобой. Мы вроде как идеальные половинки.

Поля почувствовало, как замерло сердце, что до этого радостно частило в присутствии этого мужчины. Она крепче сжала бокал с шампанским, будто хрупкое стекло могло остановить головокружение.

— Так значит, это что-то вроде предназначения? Как в романтических книжках?

— Я не знаю, как в романтических книжках, — Глеб понял, что что-то в разговоре, который он так стара готовил, происходит неправильно, но пока не мог сообразить, что.

— Ну, когда выбирает внутренний зверь, или магия, или какая-то легенда из далёкого прошлого. А люди подчиняются зову природы, — печально вздохнула девушка.

В груди тянуло. Разочарование, отчаяние, обида сплелись в тугой горячий шар.

— Так ты это всё устроил из-за предназначения?

Девушка откинулась на стуле, загородившись бокалом, как щитом.

— Что — всё? — недоумённо переспросил Глеб.

— Ухаживания эти, ужины, разговоры, вино вот…

Глеб растерянно смотрел на красавицу напротив. Может, надо было повести её в ресторан, но рассказывать о семейных тайнах в общественном месте не хотелось, не та тема.

— А ты разве не чувствуешь того же? — уточнил он. — Радость от встречи, как хорошо нам разговаривать и молчать вместе, как… — тут он сбился и покраснел.

Полина тоже порозовела. Взрослые люди, но эти эмоции, сокровенные, более глубокие, чем физическое влечение, будоражили душу.

— Так какая разница, предназначение это мистическое или простое счастливое совпадение? — решительно спросил Глеб, неотрывно глядя в глаза Полине. — Для тебя есть разница?

Полина молчала, избегая горячего мужского взгляда, пристально следила за бегущими пузырьками и пыталась понять, что же на самом деле чувствует.

Глеб отвернулся к окну. История дяди Славы была семейной притчей и очень нравилась мальчику. Узнав, что ему предстоит воплотить красивую сказку в жизнь, парень искренне радовался и готовился: учился готовить, пришивать пуговицы, гладить рубашки, читал женские журналы и любовные романы, книги по психологии, этикету, набивал руку в чисто мужских домашних обязанностях. Глеб был уверен, что сможет увлечь любую. И смог. Просто поторопился, наверное. Чего ждать теперь, когда все его старания затмили сомнения.

Глеб обернулся. Поля наблюдала за ним.

— Наверное, ты прав, — заговорила она наконец. — Для меня нет разницы. Не должно быть. Но мне нужно время.

Глеб кивнул. Он подождёт. Главное, что не отрезала сразу. Как Александра Ильинична когда-то.

Эпилог

Приготовления к свадьбе были давно закончены, ресторан заказан, приглашения разосланы и жилье для гостей подготовлено. Сшитое на заказ свадебное платье дожидалось своего часа в шкафу вместе с предусмотрительно разношенными туфлями.

Даже Петрович и Марфа заранее принарядились: Петрович одел элегантную тройку с блестящей цепочкой на жилете, а Марфа блистала в эффектном нежно-розовом воздушном платье. Поля, как и Глеб, теперь видела их обоих. Всегда, когда хотела, а не только при усилии со стороны самих магических жителей.

Но на Полину то и дело нападали моменты сомнений. Тогда она бросала все дела и кидалась перепроверять списки и счета. И успокаивалась только в уверенных объятьях Глеба.

После напряженного объяснения Поля отстранилась, взяла паузу. Старалась избегать встреч, задерживалась на работе, больше времени проводила вне дома. Не звонила и не писала.

Глеб не мешал. Отступил и дал время и пространство осмыслить, принять. Или не принять. Сам обдумывал план на второй случай. Повторять ошибку дяди Славы и отказываться от своей девушки без боя он не собирался.

Девичьей силы воли хватило всего на несколько дней. Уже в пятницу следующей недели Полина отпросилась у начальницы пораньше, приготовила ужин и ждала Глеба на кухне, как обычно.

Мужчина не торопился радоваться. Боялся снова спугнуть. Шаг за шагом Глеб заново приручал Полину, приучал её