Кабаны города Каннута - Юрий Валин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Даша засмеялась и зашмыгала носом.
– Ты что это? – встревожено спросила Мари. – Простудилась в такую теплынь? Хлюпаешь на всю степь. Высморкайся немедленно!
– Как? В подол? У меня платка нет.
– В подол не нужно. Мы и так на бомжих похожи. Сморкайся рукой, как футболисты…
Даша честно пыталась, но в основном размазывала сопли. Звуки получались противные.
– Подожди-ка икать, – зашипела Мари. – Это случайно не дорога там впереди?
Теперь девушки брели по относительно ровной поверхности.
– Странная дорога, если это вообще дорога, – заметила старшая сестра. – А это что за фигня?
– Это навоз, Маш. От лошадок, – устало сказала Даша. – Здесь, наверное, на телегах ездят.
– Ясно. Значит, сельская дорога? Это хорошо. Деревенские, они обычно не сильно развитые. Значит, выживем мы с тобою.
– Они грубые. Они нас…. Куда мы с тобой попали? – Даша почувствовала, как по щекам снова потекли слезы.
– Сейчас по затылку получишь, – предупредила Мари. – Не знаю, куда мы с тобой выйдем, но уж точно не на асфальтированную Рублевку. Держись. Деревенские ей не нравятся, аристократка гламурная. На себя посмотри – одни слезы да сопли. Нет, брезговать мы не будем. Попадется пастух или тракторист – будешь ему улыбаться, да просить растолковать, куда нас, дур подорванных, занесло.
Рассвело быстро. Девушки, наконец, набрели на ручей – тек теперь вдоль дороги. Жутко хотелось пить, но Мари заставила процедить воду сквозь ткань. Выжимая из подола прохладные капли, Даша никак не могла напиться.
– Слушай, – озабоченно сказала Мари, – у тебя трусы – дырка на дырке. И платье не лучше. Нам вообще-то и к деревне стыдно выходить. За шалаву тебя примут.
– У тебя платье тоже отвратительно выглядит, – заметила Даша, – ткань как марля просвечивает.
– Вот, б.., – сестра посмотрела ткань на просвет. – И здесь не везет. Ведь совсем новое платье было. Вставай и пойдем.
Даша едва волокла ноги. Смотреть по сторонам сил не оставалось. Выпитая натощак вода беспокоила желудок. Хотелось лечь и не шевелиться.
– Эй, сестричка, смотри – кажется, река впереди. И там лес правее. Широченная река, прямо Волга. Или Миссисипи. Сейчас туман разойдется….
– Маш, я сейчас умру, – прошептала Даша.
– Не преувеличивай, – Мари засмеялась. – Мы уже покойницы. Ты сама говорила. Давай-ка, вперед шагай. Наверняка, к людям скоро выберемся.
Сестры вышли на перекресток. Ярко светило едва поднявшееся над горизонтом солнце. Щелкали и щебетали, перепархивая по голым буграм вдоль дороги, птицы. Даша тоскливо шмыгала носом.
– Ты в себя приходи, – потребовала сестра. – Впереди спуск, выйдем к реке. Как ты в таком виде людям покажешься? Бродяжка одуревшая.
Даша не хотела к людям. Лучше просто лечь и заснуть. На этот раз навсегда. Хватит жизни. Уже совсем-совсем хватит. Вот только желудок…. И на этот раз умереть спокойно не получится.
– Маш, мне нужно отойти, – Даша сошла с дороги.
– Нашла время, – рассердилась сестра, но пошла следом.
Даше хотелось ее отослать, и так стыдно, но тут по дороге застучали копыта и заскрипели колеса. Даша ахнула. Сестра поспешно присела рядом.
– Голову пригни!
Лошадь фыркала уже рядом. За скрипом колес девушки расслышали обрывок разговора:
– …с первыми лучами солнца. Как же! Разве с тобою-то вовремя соберешься? – занудно упрекала молодая женщина.
– Чего рисковать? – оправдывался мужской голос. – Все равно к первому парому успеем. А раньше выезжать опасно. Вон, опять в нашей округе йиена объявился.
– Вечно у тебя отговорок полно…
Мимо промелькнула повозка, запряженная красивым гнедым мерином. Скрипели грубоватые, сколоченные из досок колеса. Даша успела разглядеть черноволосую молодую женщину в просторном одеянии, и ее плохо выбритого спутника, бодро помахивающего вожжами. На повозке громоздились туго набитые мешки.
– Ничего себе! – прошептала Мари. – Ты видела?!
– Что они бедные? Да, и телега у них самодельная. На рынок торопятся.
Мари смотрела на сестру широко распахнутыми голубыми глазами. С сочувствием смотрела, как на тяжелобольную. Наконец, сказала:
– Дарья, ты совершенно с ума сошла? Они же на каком-то странном английском разговаривали.
– Почему странном? – пробормотала Даша. – Акцент какой-то необычный и всё. А так всё понятно.
Сестра глянула ей в глаза и сухо сказала:
– Пойдем, слабоумная. Слышала, здесь какой-то йона бродит.
Они подошли к пологому спуску к реке и остановились. Ярко блестела просторная гладь воды. Справа, вдоль ближнего берега, раскинулась зеленая роща. К небу тянулся дымок костра. Сбегающая вниз дорога упиралась в дощатый причал. Рядом стояли две повозки. Сидела группка людей. А на противоположном берегу раскинулся большой город.
Причалы, заставленные десятками кораблей и барок. Целый лес мачт и снастей. Крошечные фигурки, снующие с поклажей по сходням. Стрелы лебедок, поднимающие тюки и бочки. Низкие строения – склады, амбары, зернохранилища, высокие штабеля бревен и бочек, сплошным лабиринтом тянулись до самых городских стен. Невысокие, но мощные башни и зубцы крепостных стен. Ворота – одни, вторые, третьи…. За стенами крыши домов. Справа, уже внутри городских стен, видны стены повыше – стройные высокие башни с бойницами – замок. Вяло колышутся узкие яркие знамена.
Мари присела на корточки, потерла ладонями лицо:
– Так я и знала. Чувствовала. Просто отвратительно здесь чисто. Что для ХХI века, что для ада. Мусора вообще нет. Влипли мы с тобой, сестренка. В историю. В первобытную.
– Не может этого быть, – вяло запротестовала Даша. – Это музей какой-то. Туристический центр. Они здесь все сохранили нетронутым. Как в Праге….
Мари взметнулась на ноги, оскалившись, хлестнула сестрицу по щеке:
– Хватит чушь пороть! И без тебя гнусно! Не знаю, что с нами такое случилось, и можно ли выбраться из этого твоего «музея», но уж надышаться здешнего дерьма нам придется досыта. Так что, заткнись, если ничего путного сказать не можешь. Мне и за тебя, идиотку, думать придется….
Шлепанцы на исцарапанных ногах держались плохо. Даша плелась за сестрой и тупо сожалела, что не сдохла ночью. Из носа текли сопли, в животе угрожающе бурлило. Не нужно было пить сырую воду. Вот об этом и думай, обо всем прочем позаботится твоя уверенная и мудрая сестрица.
Шмыгая носом, Даша стояла и старалась не смотреть, как сестра разговаривает с местными. Людей здесь было немного: торговцы овощами на двух повозках, – с одной семейной парой, так боящейся опоздать к первому парому, сестры заочно уже были знакомы. Еще здесь торчало четверо юнцов, – эти явно заявились пешком и теперь сидели на перилах пристани. У ног мальчишек валялись потрепанные мешки. С этой четверкой и вступила в разговор Мари. Доносившиеся сомнительные шуточки Даша старалась пропускать мимо ушей. Мальчишки явно были уверенны, что девки провели ночь, работая в роще у остановившихся там речников. Что за «работа» тоже было абсолютно понятно. Машка бесстыдно улыбалась и не спешила рассеивать заблуждения местной шпаны. Насчет нарядов девушек местные хулиганы тоже не замедлили высказаться. Особенно неприлично были оценено нижнее белье, просвечивающее сквозь платья. С взаимопониманием вопросов не возникало, – нормальный язык, только смысл отдельных слов не совсем понятен. Очевидно, местный жаргон. Или ненормативная лексика. Догадаться можно….
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});