Антология британской фантастики - Течение Алкиона

– Именно этого я и хочу, - загадочно ответил Рейвен.

– Можете быть уверены… - Голос Сэма даже прервался от волнения, когда вдруг он осознал, что этот театральный удар может иметь очень хорошую цену. - Простите?

Рейвен объяснил:

– Я хочу, чтобы ваш клиент оценил мой жест. Хочу, чтобы он думал обо мне как о Дедушке Морозе, понятно? Когда банда идиотов начнет бороться друг с другом, нет ничего лучшего, чем благодарность, которая породит разлад в их рядах.

– А-а, да? - Сэм почувствовал, что сегодня утром он ничего не понимает. Он даже подергал себя за уши и ощупал свою голову.

– В этот раз они у вас в руках, - сказал Рейвен и исчез.

Глава 16

Рейвен уже на подходе к дому почувствовал, насколько веет от него миром и покоем. Лайна была дома. Он это знал так же точно, как и она, что он пришел. “Ваша женщина”, как осуждающе сказал Торстерн. Между тем их сообщество, хотя и довольно условное, было глубоко нравственным. В других местах и среди других народов уровень падения нравственности был значительно выше.

Остановившись возле ворот, он осмотрел свежую яму рядом с участком.

Подойдя к главному входу, он при помощи телекинеза открыл замок так же, как Чарлз это сделал в замке. Дверь открылась внутрь. Лайна ожидала его в гостиной, сидя в кресле и скрестив длинные руки на груди. Глаза ее сияли от радости.

– Извини, я немного задержался.

Ни поцелуя, ни нежностей. Это были самые ласковые слова, которые он себе позволил.

– Я задержался, чтобы помочь Кайдеру. Перед отлетом я оставил его в надежном месте, но сейчас вижу, что это было излишне. Ситуация очень изменилась.

– В своей основе жизнь никогда не меняется.

– Второстепенные вещи меняются. Я не имел в виду что-нибудь серьезное.

– Серьезные вещи и есть самые важные.

– Ты права, звездные глаза, но я не могу согласиться с тем, что не следует обращать внимания на второстепенные вещи. Мы не хотим, чтобы они попали в лапы денебов… или чтобы уничтожили сами себя.

– Зло за зло. Это был бы наилучший выход… огорчительный, но не разрушительный. Денебы ничего не узнали бы.

– Они никогда не станут более сообразительными, чем сейчас.

– Возможно, - согласилась она. - Но ты посеял семена запрещенной мудрости. Рано или поздно ты будешь вынужден вырвать их с корнем.

– Это что, женская интуиция? - Улыбка тронула его губы. - Мэвис придерживается того же мнения.

– И она права.

– Когда придет время, семена можно будет очистить, не так ли? Ты ведь хорошо это знаешь.

– Конечно. Когда ты будешь готов, я буду вместе с тобой. Куда отправишься ты, туда и я. Однако твое нынешнее вмешательство было некстати и очень опасным.

– Иногда необходимо рисковать. Война уже окончилась. Теоретически человечество сейчас имеет все возможности, чтобы сконцентрироваться на достижении отдаленных целей.

– А почему “теоретически”?

Его лицо стало серьезным:

– Есть небольшая вероятность, что они упустят эту возможность и втянутся в другой конфликт.

– Понимаю, - сказала Лайна и отошла к окну. - Дэвид, если еще возникнет подобный случай, ты опять вмешаешься?

– Нет. Гарантирую, что нет. Новая война будет направлена против нам подобных или тех, кто считает себя таковыми. Поэтому для меня там места нет. Я буду уничтожен без предупреждения.

Подойдя к ней, он обнял ее за талию и сказал:

– Возможно, они и с тобой так же будут обращаться. Тебя это волнует?

– Вовсе нет! Это ведь еще неизвестно.

– Во всяком случае, надеюсь, что этого не произойдет. - И неожиданно, переменив тему: - А когда ты купишь селезня?

– Селезня?

– Для того озера, которое ты собираешься соорудить, - сказал он, указав на котлован. И не ожидая ответа, спросил: - Что случилось?

– В пятницу вечером я вернулась из города. Когда я открывала дверь, то почувствовала что-то неладное в замке.

– И что это было?

– Маленькая сфера с бусинку и белой точкой на ней. Она была так установлена, что ключ, вставляемый в замок, непременно касался белой точки. Поэтому я при помощи телекинеза извлекла сферу и бросила на белую точку камешек. Весь дом закачался.

– Какой-то “микроинженер”, который выполнил рискованную работу, - невозмутимо прокомментировал Рейвен. - Если бы эта акция дала запланированный результат, наверняка самой удивленной оказалась бы ты, не так ли?

– Возможно, еще один человек, - поправила она. - Ты!

Эта ночь была очень ясной, все небо было усеяно звездами. Невооруженным глазом были видны кратеры на Луне. От горизонта до горизонта небо напоминало бархатный занавес, усыпанный алмазами. Рейвен сидел, а вернее, лежал, в шезлонге, закрыв глаза, время от времени вновь их открывая и глядя на эту потрясающей красоты картину. Рядом, в таком же кресле, лежала Лайна и занималась тем же.

Днем они также занимались этим, но периодически и не с такой концентрацией, больше обращая внимание на этот мир, а не на другие. Каждый мешал одиночеству другого. Кроме того, каждый по-разному оценивал “увиденное” и “услышанное”.

На Земле и далеко-далеко за ее пределами всегда происходили тысячи разных событий. И никогда они не повторялись. Это была задача вечного наблюдателя за действиями врага. Многие участвовали в этой работе, всегда готовые в нужный момент поднять тревогу. Чарлз и Мэвис - на Венере, Хорст и Карина - на Марсе и многие тысячи других пар на других мирах.

Подумав о Марсе, Дэвид заметил розовый луч в нижней части небосклона и позвал:

“Хорст! Хорст!”

Через некоторое время пришел ответ, приглушенный атмосферой Земли.

“Знаешь, что сейчас делают твои повстанцы?”

“Большая часть поглощена дискуссией друг с другом, Дэвид. Разбились на несколько групп. Одни хотят продолжать войну против Земли, другие возмущаются предательством Венеры и хотят отомстить ей. Еще одна группа настроена очень агрессивно против мутантов. Однако большинство недовольно всем и готово прервать все связи”.

“В таком случае они переживают период хронической нерешительности?”

“Примерно это состояние!”

“Спасибо, Хорст. Привет Карине”.

Затем он переключился на другое направление:

“Чарлз! Чарлз!”

На этот раз ответ пришел быстрее и был более живым.

“Да, Дэвид?”

“Есть что-нибудь новенькое?”

“Вчера Торстерн отправился на Землю”.

“А по какой причине?”

“Не знаю, но могу представить. Он надеется извлечь из всего этого какую-то выгоду”.

“Это очевидно. Ладно, я прослежу за ним, когда он сюда прибудет. Потом я тебе расскажу, что смогу узнать”.

“Сделай это, не забудь. Ты уже знаешь о Волленкоте?”