Нью-Йоркские ночи - Эрик Браун

Барни осмотрелся. Комнату заливало яркое зеленоватое свечение. Веллман настраивал на экране изображение: панораму гор и зеленых долин.

Изображение пробежало по зеленой лужайке и спланировало на двух мужчин, сидящих перед статуей Будды. Барни узнал Хола, который выглядел в точности как в реальной жизни. Что-то во внешности заурядного жителя Нью-Йорка входило в резкое противоречие с идиллическим горным пейзажем.

Рядом с Ходом сидел молодой человек в коричневой мантии буддистского монаха. Барни не сразу узнал Джо Косинского: вместо обычных вихров его череп сиял лысиной.

Эти двое разговаривали, но звуков было не слышно. Веллман с нахмуренным от напряжения лбом все нажимал клавиши управления под демонстрационным экраном.

Барни смотрел на него и пытался понять, что же он чувствует к этому человеку. Когда они встретились в первый раз, ему сразу не понравился этот помпезный хлыщ с нарочито изысканными манерами, а его приверженность к строгому соблюдению формальностей просто бесила Барни. Ясно, что Веллман не из тех, с кем приятно распить кружку пива у Ольги, но раз уж судьба свела их вместе, нужно отдать ему должное – действовал он эффективно и изобретательно.

Комната наполнилась оглушительными звуками: -…думаешь, он так стремится уничтожить меня? – спрашивал Джо.

Веллман поправил громкость. Сейчас эти двое говорили об ответственности, о том, кто виноват в происшедшем. Вроде бы Косинский винил себя, а Хол утверждал, что все это – просто ужасная случайность.

Даже в виртуальной реальности Хол говорил в мягкой медлительной манере. Время от времени он потирал щетину на подбородке – жест, хорошо знакомый Барни по реальному миру.

Сам Барни в это время размышлял: наблюдал ли позавчера Лью и инженеры Мантони за ним и Эстеллой, когда они занимались любовью в виртуальной реальности…

Джо Косинский говорил:

– Ты мне нужен, чтобы забрать программу и доставить ее к Веллману.

– Разве она не у тебя в укрытии?

Косинский объяснил: он боялсят, что ЛИНкс может обнаружить его местонахождение и послать за программой Ривза.

– Я закончил ее несколько часов назад и поместил в закодированный кейс в баре “У Коннелли” рядом с Бродвеем. Сказал бармену, что попозже ты ее заберешь.

Веллман повернулся к Барни:

– Он справился, Клюгер!

– Мы это отметим, Хол, – говорил Косинский. – За успех программы!

Двое сидящих у храма мужчин, буддистский монах и одетый в черное житель Нью-Йорка, замолчали и смотрели, как рядом щиплет траву огромное медлительное животное.

Вдруг Барни ощутил посторонний запах, чуть заметное дуновение горящей резины, но настолько слабое, что Барни почти не обратил на него внимания.

Он во все глаза смотрел на экран. Двое уже не разговаривали, очевидно, все сказав друг другу, сейчас они просто смотрели на яка, который вроде бы медленно приближался.

Вдруг Джо Косинский начал царапать грудь, кожа на его лице почернела.

– Веллман, – позвал Барни.

Он где-то уже встречался с этим запахом… Вот только где? Потом он вспомнил. Это гель, которым наполняют ванны. Сколько ни три его, вынырнув из виртуальной реальности, запах все равно остается.

Сзади раздался какой-то звук. Барни обернулся.

– Черт возьми! – крикнул Веллман.

В ванне с гелем возникло движение. Джо ворочался с необычной резвостью. Его ноги дергались в густой, тягучей среде.

Барни перевел взгляд на экран. Як поднимал свою большую голову и в упор смотрел на Джо Косинского, чьи руки совсем почернели и уже дымились.

Барни снова обернулся к ванне. Гель пузырился, тело Джо Косинского выгибалось, как будто через него пропускали электрический разряд.

Он бросился к ванне, протянул руку, но не успел даже до нее дотронуться, как почувствовал страшный жар. Внутри ванны плоть Джо Косинского начала гореть.

Веллман страшно закричал и схватился за провода на бортике ванны. Они расплавились у него в руках. В отчаянии он кинулся к ванне, но сунул лишь кисть правой руки и сразу вытащил ее, завопив от боли.

Барни безумным взглядом обвел комнату, схватил стул, крикнул Веллману отойти и со всей силы швырнул его в борт ванны. Стекло треснуло, секунду еще сохраняло форму, а потом разлетелось вдребезги. Гель пульсирующим потоком стал растекаться по комнате. Барни отступил к двери, Веллман оказался с ним рядом.

Сыщик снова взглянул на Джо Косинского и понял: они ничем не могли ему помочь. Если он еще не умер, то умирал. Его тело лежало искореженной массой среди осколков ванны, плоть почернела, рот открыт в немой агонии.

– Черт возьми, как это… – начал было Барни, но Веллман, прижимая к себе красную, мокрую кисть с облезшей кожей, поднял здоровую руку и указал на экран.

Барни с изумлением увидел, как як, волшебным образом превратившийся во что-то металлическое и злобное, бросился на буддистского монаха и разорвал его в клочья.

– Это ЛИНкс, – прошептал Веллман. – Нашел его в ВР… Барни вернулся в прихожую, так как изображение на экране исчезло, а он внезапно ощутил смрад горящей плоти.

– Хол! – с болью выговорил Барни. – Господи! С ним был Хол!

– Клюгер, ЛИНкс контролировал их в ВР. Он знает, где программа.

Барни почти не слышал, что говорит Веллман. Он изо всех сил пытался не думать о том, что Хол лежит сейчас мертвый в ванне с гелем ВР-бара Мантони, но все равно перед глазами вставал именно этот образ.

– Я должен туда поехать, должен убедиться, что Хол… Может, Хол успел вовремя выбраться из ванны…

Он рванул интерком из кармана, набрал код Хола. Один сигнал, второй… Ответа нет. “Ну, давай, Хол, давай!” Веллман схватил его за руку.

– Клюгер, вы что, не понимаете? Вы ничего не можете сделать! Если ЛИНкс напал на Хола, он мертв. Мы ничем не можем помочь.

– Я должен убедиться! – Барни пытался вырвать свою руку у Веллмана.

– Сначала поезжайте к Коннелли, – приказал Веллман. – Заберите программу.

– Но у ЛИНкса больше нет исполнителей, – возразил Барни. – Ривз был последним.

– Я знаю, знаю. Но подумайте сами, ЛИНксу известно, где программа. Все, что ему нужно… ну, я не знаю… связаться с курьером по интерком-системе и попросить забрать кейс и доставить его в определенное место. Я не знаю в какое, – частил Веллман, пытаясь не дать Барни что-нибудь возразить. – Самому ЛИНксу программа не нужна, главное для него – чтобы мы ее не получили.

Веллман умоляюще смотрел на Барни, прижимая к себе обожженную руку. Потом вдруг бросился в ванну и включил холодную воду. А Барни все стоял, парализованный чем-то вроде страха, пока мозг его оценивал последствия того, чему он только что был свидетелем.

Через минуту он принял решение и кивнул, скорее себе, чем Веллману.

– Я поеду к Коннелли, – бесстрастно произнес он. – Потом – в бар Мантони, узнать, что с Холом.

Веллман смотрел на него из ванной с искаженным от боли лицом. Искалеченную руку он держал в холодной воде.

– Я подожду вас здесь, Клюгер. – Он вытащил что-то из кармана пиджака. Ключи. – Возьмите машину.

Барни схватил ключи и заспешил к лестнице. Больше всего на свете ему хотелось убедиться, что с Холом все о'кей. Хотелось забыть о программе и поехать к ВР-бару Мантони на Двадцать третьей Западной улице. Но он сказал себе, что должен забрать программу. Это, безусловно, очень важно. ЛИНкс уже убил стольких людей, пора его остановить.

Он влез в “Бенц”, вывел его на дорогу и, набирая скорость, помчался на юг. Вытащив одной рукой интерком, Барни нажал функцию повтора. Звук сигнала монотонно звенел в ушах. Барни чуть не плакал от злости:

– Отвечай, засранец! Ты слышишь меня, Хол?!

Он оставил повтор включенным, а сам стал обдумывать возможные варианты. Если Хол выжил после нападения в ВР, то почему он не отвечает на вызов?

Возможно такое: раньше, еще в засаде, Хол установил интерком на вибрационный сигнал. Если интерком по-прежнему включен на этот режим, да еще лежит во внешнем кармане толстой куртки, то неудивительно, что Хол не отвечает.

Барни и сам понимал, что ему просто хочется в это верить, но такое объяснение очень маловероятно.

Он вел машину, подавшись вперед к рулю и вглядываясь в пустые заснеженные улицы, по которым кружил ледяной ветер. Он возьмет посылку у Коннели и сразу отправится в ВР-бар Мантони!

Перед глазами возникало зрелище искалеченного тела Джо Косинского, Барни пытался отогнать этот образ, но он преследовал его, не отпускал.

Оказаться бы подальше отсюда, в ВР-мире, в Калифорнии, с Эстеллой, в коттедже на берегу океана! Господи! Обнять бы ее и забыть обо всем дерьме последних дней!

Барни нашел бар “У Коннелли”, припарковал машину на обочине и пошел по тротуару сквозь разыгравшуюся метель. Вошел в бар, после ледяного ветра тепло показалось особенно уютным. За столиками, глядя на экран, сидели несколько человек со стаканами, но у стойки было пусто. Барни сел на табурет и кивнул бармену.