Самогонщик против армии США - Анатолий Евгеньевич Матвиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Господин! — пророкотал один из них. — Брент мёртв, наша служба окончена. Возьми к себе!
— Зачем? Видел я вас в деле. Грудью кинулись на защиту брента. Герои!
За спиной у меня дружно заржали номиноррские. Они, в большинстве и с чудо-командиром впереди, чувствовали себя победителями Вселенной. А отправь на стену осаждённого укрепления, когда перед тобой враг, в разы превосходящий и числом, и вооружением?
— Всё так, — ответил солдат. — Да только мы два месяца не видели жалования. Одни издевательства. Кровь за него проливать?
Айюрр, к которому обращались с претензией, не ответил по уважительной причине. Нечем отвечать.
— В Номинорр не возьму. А вот в Гузарре служба найдётся.
— Мы сейчас! — засуетился вояка. — Только бабу с дитём кликну!
Из-за них пришлось задержаться. Семьи были у двух новобранцев из шести. Совместными силами они нашли одну подводу с плохеньким кхаром. Сами — пешком и не быстро. Я подкинул им мелочи, наказав двигаться в Гузарр самостоятельно.
Поэтому шестеро новеньких не стали свидетелями следующей, довольно неприятной сцены. Питер выехал навстречу, продемонстрировав пустые руки. Один, без какого-либо сопровождения.
Бобик зарычал. Двоечник! Чего так поздно учуял? Предупредил бы заранее.
Но, поскольку он отреагировал только на американца, вблизи в кустах и между деревьев, окруживших дорогу, вряд ли спрятались его каросские подручные.
А вот Джен… Наверняка где-то поджидает, рассматривая место нашей встречи в оптический прицел. Неприятное чувство, катавшееся холодным шариком по спине, когда препирался с Айюрром, возникло опять.
— Что надо?
— Здравствуй, Гош.
— Тебе здоровья не желаю. Ещё раз: что надо?
— Домой.
Бобик и то понятливее. Схватывает с первого раза.
— Объяснял. Даже на Камне Правды. У меня нет доступа на Землю.
Мой отряд ждал. Я выехал на пять корпусов животного вперёд, облегчая жизнь и прицеливание Джен.
— Верю, — развёл ладони лейтенант. — Вот только за дни пребывания в замке мы выяснили: переходы во власти богов. И если очень сильно попросить…
— Так в чём проблема? Проси!
— Мы не вхожи к богам так, как ты.
Мне стало немного смешно.
— То есть ты хочешь, чтоб я перед кем-то из них замолвил словечко? За вас?
— Вот. Похоже, мы придём к взаимопониманию.
— Хорошо. Мой интерес, я так понимаю, заключается в том, что вы уберётесь нахрен из Мульда и больше меня не потревожите?
— Да! Хотелось бы только по десятку фунтов золота. Вдруг окажемся в Сибири?
— Столько разменной монеты у меня с собой нет. Что наскребу — отдам. Хватит на мобильный телефон и звонок в ближайшее консульство США с криком о помощи. И даже на пару авиабилетов.
Заезжать куда-то в город в моей компании он не стремился.
— Давай сколько есть.
— Кстати, Пит. Неужели Айюрр не заплатил ни тебе, ни Джен?
— Ни медяка! Сказал — голый. До него уже докатились сведения, что Фирух погиб в Номинорре. Был очень сильно удручён. Мол — при таком раскладе никто из нас не получит больше ни гроша.
Я не стал уточнять, каким образом ватага проникла в гнездовье Айюрра, проскочив незамеченной для хрымов в деревнях по пути. Не столь важно.
— Значит, отряд Кривого Лиса вы распустили.
— Нечем платить. Парни разбрелись. Решили наниматься поодиночке.
Или грабить на большой дороге. Как те двое, лишившиеся рук перед повешением.
— А Джен?
— Здесь.
— Значит так. Могу познакомить тебя с Веруном, богом рощи. Ближайшая — около Гузарра.
— Проклятье! Снова тянуться туда?!
— Тенгрун, бог степи, обитает, как ты догадался, в той самой степи. На юге, за рекой Волей. Ещё дальше. Моуи всемогущ и вездесущ. Но на вызов не приходит. Мелкие мы для него. Остаётся Подгрун. Вариант рабочий, но, предупреждаю, стрёмный. Через его ход я всего один раз ходил домой и обратно.
Видно было, как расслабились его руки на автомате.
— Чего же мы ждём?
— Для свиданья с Подгруном требуется ведёрко липового мёда и любое подземелье. Например, сухой колодец глубиной в три-четыре человеческих роста. Типа того, из которого я вас обстрелял.
— Так и знал — твоих рук дело… — он озадаченно потёр лоб. — Но что за хрень — липовый мёд? Ты издеваешься?
— Ничуть. Таковы их прихоти. Веруна каждый раз потчую мамиными пирогами. Тенгрун обожает чебуреки. Даже Моуи в человеческим обличье трескает нашу еду как обыкновенный смертный. Но я не навязываюсь. Не хочешь — не надо.
— Вот же бычий лист…
При моих более чем скромных познаниях в английском, там в основном — ругательства, популярные в боевиках, я догадался: американец произнёс bull shit, бычье дерьмо. А переводчик услышал bull sheet. Бывает.
— Зови Джен. Советуйся.
— Возвращение в Гузарр нам не в тему. В любом случае. Если разве только вернёшь патроны к М4.
— Никак. Я их распотрошил ради пороха. Перезаряжать патроны к охотничьей «Сайге», — тут покривил душой. Ещё не разломал их. Но честно — собирался. — Остальные ништяки тоже оприходовали. Тем более — женские прокладки.
— Себе их оставь, — прорычал американец, напряжённо соображая. Потом сделал условный знак.
Через три-четыре минуты Джен уже присоединилась к разговору, восседая на своей коровке. Пит кратко обрисовал перспективы.
В общем, они присоединились к нам, вызвав рычащее недовольство Бобика и молчаливое — моё.
Честное слово, пару раз выдавалась возможность вытащить ТТ и всадить по пуле в затылок каждому. Но я не воспользовался. Может — зря. Но порой меня тошнит от убийств. И вспоминаю деда Михаила Петровича. Тот изо всех сил постарался бы не лишать никого жизни.
К сожалению, тут на севере липовый мёд — редкость. Двое красавцев болтались с нами неделю, пока не набралось достаточное количество в кожаном ведре со слитым содержимым из нескольких горшочков.
И хотя начались первые осенние дожди, пока — робкие, сравнительно сухой колодец нашёлся быстро. На дне хлюпала жижа мне по щиколотку. Когда по верёвке туда спустились ещё и два огрызка армии США, стало тесно. Джен подозрительно сверкала в темноте белками тёмных глаз. Подозревала, что происходящее — глупый розыгрыш.
— Я позову Подгруна. Он явится откуда угодно. Из любой стены. Прошу, не орите и не стреляйте в него.
— Как он хоть выглядит? — нервно спросил Пит.
