Библейская истина в современном мире - Джон Паулин

class="p1">Один из самых лучших способов повысить уровень любого дела — регулярно оценивать и критиковать то, что сделано. Конечно, эта оценка таит в себе угрозу, но если мы всерьез озабочены качеством исполнения, нам необходима обратная связь в том, что касается качества наших усилий, направленных на прославление Бога. Служение, совершаемое в церкви, а также все другие виды служения, надо постоянно оценивать в соответствии со Словом Божьим, а также с потребностями тех людей, ради которых они совершаются. Никто не должен считать себя свободным от этой оценки, даже пастор. От тех, кто со мной не согласен, я узнаю гораздо больше, потому что они нередко говорят мне в лицо такие вещи, которые мои друзья, быть может, не отважились бы сказать. Оценка всегда болезненна, однако результатом становится гораздо более действенное служение. Даже отличную проповедь можно в чем-то улучшить. Совсем недавно я проповедовал в большой университетской церкви, и мне показалось, что моя проповедь оказала значительное влияние на многих людей. После обеда народ небольшими группками бродил по территории университета, обсуждая актуальность этой проповеди. Я был доволен тем, что Бог дал мне возможность свидетельствовать, однако вдруг ко мне подошел человек, лицо которого выражало крайнее разочарование. Он не мог поверить, что одна деталь, о которой я упомянул в своей проповеди, выглядела действительно так, как я об этом сообщил. Для него эта «ложь» разрушила всю проповедь.

Я сразу же стал защищаться: сказал, что могу сообщить имена, назвать соответствующие даты и места событий — все это можно проверить. Но он лишь покачал головой и произнес: «Извините, но я не могу поверить, что все произошло именно так. Извините еще раз». Он был непримирим. История, рассказанная мной, произошла в действительности, и, понятное дело, я рассердился, что какой-то незнакомец усомнился в моей честности, однако, поразмыслив, я понял, что служители не могут удержаться от того, чтобы не преувеличить некоторые моменты или не приукрасить свои рассказы. Вслед за этим человеком я тоже считаю, что преувеличением можно умалить силу проповеди, которая во всех остальных отношениях просто превосходна. Оглядываясь назад, я понял, что, хотя история, которую я рассказывал, была именно такой, она выглядела даже более странной, чем вымысел. И если кто-то (а на каждого, кто посмеет открыто не поверить, может найтись целая дюжина людей, которые просто промолчат) не получил благословения от проповеди, потому что усомнился в какой-то ее детали, лучше бы этой детали вообще в ней не было. Так или иначе, но такая деталь не являлась принципиально важной для моей основной темы. Надеюсь когда-нибудь встретить этого человека и поблагодарить его за то, что он помог мне стать лучшим проповедником, чем прежде.

Четвертый аспект, помогающий евангельской работе, напрямую связан со средствами массовой информации. Богослужение должно быть более наглядным и сильнее, чем прежде, привлекать внимание. Как пользуются люди этим небольшим прибором дистанционного управления, который переключает каналы в телевизоре? С ума можно сойти! Сидит человек, потом — щелк! Смотрит пять минут на экран — щелк! — и он уже на другом канале. Щелк — и вот он уже на третьем, и так далее. Что он делает? Просто ищет, на чем можно остановиться. И как долго он решает? Самое большее 5-10 секунд относительно каждого канала.

Быть может, вы никогда не думали об этом, но проповедник — это тот, кто застегивает ваш ремень безопасности. Слушая вашу проповедь, многие из тех, о ком мы сегодня говорим, уже через 10 секунд решат, стоит ли она их внимания, ведь они научились принимать подобные решения! Поэтому самая первая ваша фраза — это победа или смерть. Сегодня оратор должен сразу овладевать вниманием людей и на протяжении всей своей речи удерживать его. Человеческое внимание больше нельзя расценивать как нечто само собой разумеющееся.

Овладевая им, мы не противоречим Христу, Который владел искусством задавать краткие риторические вопросы, например: «Который из двух исполнил волю отца?» В том обществе такая история и такой вопрос превращали собравшихся во дворе храма в некое подобие слушателей семинара, который проводит Е. Ф. Хаттон. Сегодня у нас есть только 5-10 секунд, чтобы заставить людей слушать нашу проповедь.

Что касается музыки, то если ее действительно хорошо исполняют, она в какой-то мере может повысить внимание к богослужению. Столь же эффективным оказывается и то, что дает пищу глазу, например, драматическое представление. Хотя некоторых адвентистов слово «драма» может напугать, почти в каждой адвентистской церкви в субботу утром она используется самым широким образом. Мы называем это детскими историями. Отгадайте-ка, кто больше всего от них получает пользы? Те, кому два года, обычно не обращают на них никакого внимания. Детские истории предназначены для взрослых! Они огорчатся, если не будет хотя бы одной.

Не надо меня обманывать. Вот я начинаю разыгрывать для детей какую-нибудь историю, а сам краем глаза гляжу по сторонам. Все взрослые наклонились вперед и глаза у них, как чайные блюдца. Они не хотят пропустить ни малейшей детали. И тогда я вхожу в роль. Я ложусь, храплю, встаю на голову (да, почти что так!), делаю все что угодно. И если малышам это нравится, взрослым нравится еще больше. Правда, некоторые из этих взрослых встревожились бы, если бы вы разыграли драматическое представление или включили видеомагнитофон. Когда же я поднимаюсь на кафедру, они начинают тихонько дремать!

Вот и все.

Драма доносит смысл духовных наставлений в доступном для наших современников виде, причем ничто не в состоянии ее заменить.

Если в вашей церкви раздаются решительные протесты против драматических представлений, используйте вместо них детские истории. Постарайтесь сочетать их с проповедью, гимнами и чтением Писания; сделайте так, чтобы все богослужение стало единым целым. Пусть детская история задаст тон всей проповеди. Пусть она заострит внимание на каком-либо вопросе или поднимет проблему. Сделайте так, чтобы детская история была немного длиннее, а проповедь немного короче, но соедините их в единое целое, и тогда все служение станет более живым.

В той или иной форме все мы привыкли к драме, и, следовательно, само это слово не должно нас пугать. В этом веке и в эти дни, когда люди с детства не расстаются с телевизором, мы наверняка почти ничего не добьемся, если заставим их дремать на богослужении. Небольшие изменения, которые я предлагаю, не должны задевать тех, кто склонен к наиболее традиционному стилю. Вы наверняка ничего не добьетесь, если тяжелой поступью войдете в церковь и произнесете: «В этой церкви мы собираемся начать драматические представления». Начнется борьба. Поэтому просто возьмите детскую историю,