Ставка на любовь - Шарон Сэйл

Закусив губу, Лаки молча ждала развития событий. Потом она услышала, как его полотенце упало на пол, и кровать рядом с ней чуть прогнулась под телом Ника, прежде чем она успела хоть что-то сообразить, он уже вытянулся рядом с ней и властно прижал ее к себе.

— Только так я смогу заснуть, — пробормотал он. — Только когда ты в моих руках, я могу быть спокойным за твою безопасность…

Со слезами на глазах она прижалась к его груд, Лаки в первый раз в жизни легла в постель рядом полностью обнаженным мужчиной. Она должна был почувствовать с непривычки некоторый дискомфорт, но этого не произошло. Наоборот, ей показалось, что он уже давно привыкла спать рядом с Ником. С ним ей было спокойно и очень хорошо. Облегченно вздохнув, она еще теснее и удобнее прижалась к нему.

В темноте Ник почувствовал, как ее рука осторожно заскользила по его широкой груди, остановившись на том месте, где билось сердце. Спустя несколько секунд он почувствовал, как напряжение оставило ее, и вскоре услышал ровное дыхание.

Ник старался не шевелиться, изо всех сил сдерживая подступившие слезы. Ее поступок тронул его до глубины души. Она смогла расслабиться и заснуть только тогда, когда ощутила под рукой ровное биение его сердца.

— Любимая моя, родная моя девочка, — прошептал он, осторожно гладя ее волосы. — Бог даст, мы переживем эту беду, и все у нас будет хорошо…

Там, за стенами дома Шено, на ярко освещенных ночных улицах Лас-Вегаса жизнь шла своим чередом. Но для Ника и Лаки она существовала только в объятиях друг друга.

Глава 11

В комнате Лаки раздался звонкий заразительный смех. Ник прислушался к чудесному голосу любимой и счастливо улыбнулся. С каждым днем он все сильнее подпадал под ее очарование.

Со дня выписки из больницы прошла почти неделя. За это время на его глазах к ней вернулись аппетит, нормальный цвет лица, озорной блеск глаз и душевное равновесие. И всю эту неделю его не покидало желание сделать ее наконец своей.

В комнате наверху снова засмеялась Лаки, и Ник стал гадать, кто или что могло так насмешить ее. Наконец он решил подняться к ней.

У двери ее комнаты он остановился в нерешительности. Возможно, ей не понравится его бесцеремонное вторжение. Но тут он услышал младенческий лепет, и это настолько поразило его, что он тут же, без всякого предупреждения, открыл дверь и шагнул в комнату.

— Ах ты, маленькая… Хорошая девочка… кисонька… — ласково ворковала Лаки и счастливо смеялась, глядя, как крошечная девочка, агукая и пуская пузыри, тянулась ручонками к ее шелковистым волосам, пытаясь засунуть пушистые пряди к себе в маленький беззубый ротик. — А вот этого делать не надо, — ласково улыбнулась Лаки, осторожно отнимая волосы ото рта ребенка. — Их нельзя есть!

Малышка радостно загулила и потянулась к перламутровой пуговице на блузке Лаки.

Нежно прижав младенца к груди, она тихо проговорила, поглаживая темный пушок первых волос, обрамлявших пухленькое детское личико:

— Когда-нибудь у меня будут такие же детки, как ты… Много-много маленьких деток…

Она осторожно поцеловала бархатную щечку ребенка, и ее сердце сжалось от желания материнства. Тем временем малышка, поудобнее устроившись у груди Лаки, засунула в ротик свой крошечный пальчик и… задремала под ее тихий шепот:

— Знаешь, что я тебе еще скажу, маленький ангелочек? Мои дети никогда не узнают, что такое страх и голод. Им никогда не придется мучиться вопросом, где их мать и почему она их совсем не любит… Я буду любить своих детей, еще как буду… Вот увидишь…

Приговаривая что-то ласковое, она принялась укачивать ребенка. Потом тихо запела старую колыбельную песню, которую слышала в далеком детстве. Малышка пару раз попыталась открыть глазки, но они, подчиняясь укачивающим движениям Лаки, снова закрывались. Наконец ребенок сладко засопел под тихую колыбельную песню.

Ник боялся пошевелиться. Волосы ребенка и волосы Лаки были одного цвета, хотя и разной длины. Глубоко тронутый видом Лаки, укачивавшей крошечного ребенка, который вполне мог бы быть ее — их? — собственным, он все же недоумевал, откуда тут взялся ребенок. Поколебавшись, он решительно шагнул к Лаки.

Она подняла голову и улыбнулась ему. Прижав палец к губам, она безмолвно попросила его молчать и задумчиво посмотрела на спавшую у ее груди крошечную девочку.

— Она заснула, — едва слышно прошептала Лаки. — Но я не хочу укладывать ее. Еще ни разу в жизни я не держала на руках такого маленького ребеночка. — Она замолчала, и ее глаза наполнились слезами умиления. — Ник, какая она хорошенькая, правда?

Он был готов упасть перед ней на колени, но вместо этого тихо отозвался слегка задрожавшим голосом:

— Хорошенькая, не то слово…

Ему нестерпимо хотелось обнять Лаки, но он боялся потревожить сон малышки, поэтому осторожно сел на кровать рядом с ней.

— Чей это ребенок? И как она здесь оказалась?

— О, мистер Шено! — воскликнула Шари, вихрем врываясь в комнату и тут же понижая голос до шепота при виде сладко заснувшей внучки. — Прошу прощения! Я просто не знала, к кому обратиться за помощью, и Лаки вызвалась посидеть с моей крошкой…

— А что случилось? — спросил Ник. Шари Гарсиа служила в доме Шено очень давно, с самого раннего детства Ника. Она почти стала членом их семьи, поэтому Ник искренне хотел выяснить причину ее взволнованности и ненужных извинений. Вместо Шари ответила сама Лаки:

— Ее невестка, Ангелина, попала в автомобильную катастрофу…

В этот момент крошечная девочка завозилась во сне, и Лаки инстинктивно похлопала ее по спинке в такт укачивающим движениям.

— Ничего страшного, но сейчас ей накладывают гипс на сломанную ногу. Эта крошка была на заднем сиденье и ничуть не пострадала! Правда, повезло?

Не удержавшись. Ник бережно прикоснулся к мягким пушистым детским волосикам. Глядя на умиленное лицо Лаки, он вдруг почувствовал в своем сердце непонятную тоску.

— Я рад, что она не пострадала, — тихо сказал он. — Но к чему извинения, Шари? В конце концов, зачем нужны друзья, если не затем, чтобы в нужный момент приходить на помощь!

— Благодарю за сочувствие, мистер Шено, — тихо сказала Шари, — но я пришла забрать мою внучку. Приехала мать Ангелины, чтобы позаботиться о крошке. Лаки, дорогая, я так благодарна вам за помощь!

С этими словами она бережно взяла ребенка из рук Лаки, у которой болезненно сжалось сердце от неизбежной разлуки с крошечным существом. Шари поспешно удалилась, и Лаки осталась наедине с Ником, готовым с радостью занять место ребенка в ее объятиях.

— Ах, Ник… она такая милая…

Прежде чем заговорить. Ник сделал глубокий вдох, и в его голосе отчетливо зазвучала ничем не сдерживаемая страсть.