Будущее — дело темное - Елена Тебнёва

Вместо ответа я приподнялась на цыпочки и сама его поцеловала.

В конце концов, мне-то разрешение не требовалось…

— И как?!

— Мур-р-р?!

Две пары глаз — голубые и синие — алчно уставились на меня с подружкиной кровати, и я остро пожалела, что поддалась на уговоры и поделилась подробностями сегодняшнего дня. Но как было не поддаться? Ритта знала ко мне подход и всегда добивалась своего, а леди Геллея, по очередной странной прихоти не спешившая менять кошачье обличье, беззастенчиво использовала свое обаяние, лаской и мурлыканьем растопив мою решимость отмолчаться.

Но что я могла ответить на этот вопрос?

Я прикрыла глаза, вспоминая, что произошло всего два часа назад.

Свою безрассудную смелость. То, как удивленно расширились глаза Ринна, как он замер на миг и как я почти испугалась, решив, что слишком поспешила. И как Ринн обхватил мое лицо ладонями, разгоняя все страхи.

Тепло его губ, таких бережных, осторожных… Нежность, разливающуюся в груди, и понимание, что никто мне больше не нужен, кроме него, одного-единственного в целом мире, и что ради этого стоило рискнуть всем и довериться.

Если бы я облекла все это в слова, они бы не передали и малой доли того, что я действительно чувствовала. А потому я просто откинулась на подушку и, зажмурившись, с улыбкой прошептала:

— Я счастлива!

ГЛАВА 12

Время текло медленно, тянулось медовыми каплями, обволакивало, растворяло реальность, в которой был зал для медитаций, наставница, однокурсники, стеклянные статуэтки на ненадежных подставках, готовые упасть в любой момент, и плотные повязки на глазах.

Никаких эмоций. Никаких мыслей. Спокойствие и отрешенность. И искорки силы, наполняющие пространство, очерчивающие контуры времени. Все ярче и четче, пульсируя в такт биению сердца… и взрываясь в момент, когда будущее становится настоящим.

Резко качнувшись влево, я протянула руку и ощутила в ладони тяжесть безделушки.

— Отлично, Санни, — улыбнулась мэтресса Ноллин, когда я избавилась от повязки и с удивлением воззрилась на спасенную статуэтку. — Чистая работа!

— Спасибо, — выдохнула я, все еще не веря, что мне удалось.

Удалось не просто сосредоточиться и увидеть ближайшее будущее, но и изменить его! Особенно если учесть, что больше половины наших все-таки проспали нужный момент и теперь уныло созерцали красиво переливающиеся в золотистом свете сфер осколки.

Из зала я выходила усталая, но довольная. Тренировки не прошли втуне, у меня стало что-то получаться, и теперь я не намеревалась останавливаться на достигнутом. И пусть я никогда не буду равной дедушке, но и худшей из худших меня тоже никто уже не назовет.

Последний учебный день недели закончился, можно было бы поехать домой, но я решила остаться и позаниматься в тишине и покое, чтобы закрепить полученные знания и навыки. Сама мысль о возможности бездарно потратить целых два дня была невыносима.

Одевшись, я вышла на крыльцо, с удовольствием вдохнула морозный воздух… и чуть не скатилась со ступенек, получив тычок в спину.

— Ох, прости, Далларен, я была уверена, что ты почувствуешь и увернешься, — ядовито улыбнулась Рэйя в ответ на мой возмущенный возглас.

— Ты с ума сошла? — почти прошипела я. — Что на тебя нашло?!

— Ничего, — дернула уголком рта она. — Мне просто стало интересно, насколько ты сильна, уж извини. Тебе трудно сосредоточиться? Мысли о Шаридене отвлекают?

— Рэйя, тебя совершено не касаются ни мои мысли, ни моя жизнь в целом, — поморщилась я.

— Чего ты добиваешься? — прищурилась она. — Ты даже даром как следует пользоваться не умеешь, а уже на что-то претендуешь!

— И на что же именно? — удивилась я.

— Хватит строить из себя святую невинность! Я видела списки, как и твою в них фамилию!

— Какие еще списки? — не поняла я. Кажется, мысли Рэйи скачут еще более резво, чем у Ритты…

— Ты прекрасно знаешь. Но клянусь, я сделаю все, чтобы в Тирон взяли меня, а не тебя!

— Да ради всех младших богов, — вырвалось у меня. — Вот уж куда совершенно не стремлюсь!

— Это мое место, — словно не слыша меня, упрямо возвестила Рэйя. — Я с первого курса прикладываю все силы для того, чтобы чего-то добиться, а ты…

— А я совершенно тебе не мешаю, — отрезала я. — Добивайся, Творец в помощь. Но если еще раз посмеешь предъявить мне нелепые обвинения или же иным способом выразить свое неудовольствие, учти, я терпеть не буду.

— Надо же, какой смелой ты стала! — недоверчиво усмехнулась Рэйя, привыкшая к более покладистой версии Сандеры Далларен.

— Я стала собой, — коротко бросила я и, не обращая внимания на раздосадованную однокурсницу, отправилась к общежитию. Самой длинной дорогой, чтобы отдышаться и прийти в себя, потому как в душе все клокотало от незаслуженной обиды и злости.

Мало того что Рэйя окончательно сошла с ума из-за перспективы продолжить обучение в Тироне, так еще и Вердиш все никак угомониться не может! Ну какие еще списки?! Он перешел все границы. Неужели и в самом деле уверен, что после всего я вот так просто возьму и поеду в Тирон, даже если меня туда пошлет сам милорд Вилорен? Никто и никогда не заставит меня это сделать!

Я остановилась и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться и начать мыслить здраво. Скорее всего, Вердиш составил списки заранее, еще не подозревая, как крупно ошибся на мой счет.

В любом случае сейчас его здесь нет. А если вдруг появится и попытается хотя бы подойти ко мне… Я поставлю в известность милорда Вилорена. В конце концов, я не обязана терпеть навязчивое внимание преподавателя, кем бы он ни являлся. И, зная принципы ректора, уверена, что в университете тиронец не задержится.

Приняв такое решение, я успокоилась. Огляделась, потрогала присыпанную снегом ветку куста и поняла, что в комнату идти не хочется. Хотелось увидеть Ринна, но его группа с деканом Росслином вновь отправились на практическое занятие, и мало того что мы толком не общались всю неделю, так и в выходные ничего не получится.

Я грустно вздохнула и неспешно зашагала по заснеженной аллее, на которую уже опускались невесомые сумерки. Наверное, стоит все-таки поехать домой. Мама будет рада…

А в следующее мгновение земля ушла из-под ног, а перед глазами все закружилось. Я вскрикнула, холодея от ужаса, и, едва вновь оказалась на ногах, развернулась, пытаясь достать напавшего. Кулаком. Который до обидного легко перехватили, да еще и укоризненно воскликнули:

— Да сколько же можно, золотко?!