Огненный след - Александр Воробьев

— Нелла, будь добра, назначь аудиенцию специалисту ксенологу. У нас уже два года набран штат этих бездельников, пора уже им начинать работать.

— Сделаем, госпожа президент, — ответила Нелла с мимолетной улыбкой и тут же отключилась.

В общих чертах министр обороны подтвердил выводы аш-Шагури, но его все равно следовало выслушать, прежде чем предпринимать следующие шаги. Пока ксенолога не доставили, она решила ознакомиться с докладом о положении дел на Иллионе.

Аш-Шагури с ловкостью карточного шулера заводила пальцами по столу. Просторная столешница была не просто данью ее высокому статусу, но еще и практической необходимостью. Для работы с массой документов требовалось много пространства. Аш-Шагури любила держать перед собой в развернутом виде все текущие документы, а вид наложенных друг на друга окон ее бесил.

Папка «Входящие», нужный файл. Двойной клик, и вот перед аш-Шагури развернулась первая страничка объемистого документа. «Положение дел в звездной системе Троя после крупномасштабного боя Первого ударного флота и ударного флота аспайров». Целый список составителей и короткое содержание. Прокручивая пальцем страницы, аш-Шагури углубилась в чтение.

Минут через сорок раздался легкий писк, и замигала красным цветом иконка дежурного секретаря. Аш-Шагури свернула доклад и, разминая затекшие плечи, откинулась на спинку.

— Слушаю, Нелла.

— Госпожа президент, вызванный вами ксенолог и специалист по аспайрам ожидает вашего вызова в приемной. Его зовут Дэвид Корнелли, профессор кафедры…

— Пусть заходит, — перебив секретаршу, потребовала аш-Шагури и отключила связь.

Почти сразу в кабинет вошел невысокий пожилой мужчина в сильно измятом, недорогом деловом костюме. Коротко стриженые волосы его были взъерошены, а под глазами виднелись большие темные круги. Похоже, профессор Корнелли давно не высыпался и глотал кофе литрами. А когда его срочно вызвали в правительственный дворец, судя по нескольким свежим царапинам, наспех побрился, но так и не успел переодеться.

— Добрый день, госпожа президент.

Профессор Корнелли выглядел весьма обескураженным, постоянно перекладывая из руки в руки старомодный планшет в дорогом кожаном чехле. «Скорее всего, подарок на юбилей», — мимоходом определила аш-Шагури.

— Прошу вас, проходите, садитесь, — произнесла она, указывая на гостевое место возле своего стола, в котором меньше часа назад сидел министр обороны.

Чувствуя себя, словно провинившийся ученик в кабинете у директора школы, профессор Корнелли осторожно присел на краешек кресла. Внезапный вызов в рабочий кабинет президента Лиги совершенно выбил его из колеи.

— Итак, вы — самый главный ксенолог и специалист по аспайрам? — глядя в упор на бледного ученого, спросила аш-Шагури.

— Специалист по аспайрам?.. Ну да, наверно, — после небольшой паузы ответил Корнелли. — Вот только ксенология, именно как научная дисциплина, впервые появилась лишь в позапрошлом году. Непосредственно после инцидента с «Ихневмоном». А до этого ее и наукой можно было лишь с натяжкой назвать. Так, несерьезная игра с вольной комбинацией слишком многих неизвестных. И к тому же…

Как только речь зашла о его работе, профессор Корнелли заметно успокоился, с лица исчезло испуганное выражение и, судя по вдохновенному тону, ученый готовился прочитать президенту Земной Лиги обширную вступительную лекцию. Но аш-Шагури оборвала ученого на полуслове:

— Все это не важно, господин Корнелли. Вы уже получили материалы с Иллиона?

— Да, госпожа президент. Вот уже третьи сутки наш отдел трудится над ними, не покладая рук. И вы знаете, получаются очень интересные выводы. Вот например…

— Отлично, — чуть резко, пресекая очередную лекцию, произнесла аш-Шагури. — Если вы ознакомились с материалами, то у меня к вам всего один, но очень серьезный вопрос!

Настоящие ученые часто немного не от мира сего. Наверное, это расплата за служение науке. Еще будучи сенатором, аш-Шагури много общалась с ученой братией. Вот почему, прежде чем задать самый главный вопрос, она дала ксенологу осознать важность момента.

— С аспайрами можно хоть как-то договориться? — спросила аш-Шагури.

— Информации об объекте исследований у нас крайне мало, но с большой уверенностью я могу повторить то, к чему мы пришли еще два года назад: аспайры считают нас слабейшими, теми, кого можно и нужно уничтожить. И, учитывая результаты случившегося сражения, лично я не рекомендую вам даже начинать переговоры о мире. Они, и в этом уверен не только я, даже попытку выйти на связь сочтут проявлением слабости и еще больше укрепятся в своем первоначальном мнении о нас. Начинать дипломатические переговоры имеет смысл только после одной, пусть и маленькой, но победы.

Профессор разошелся не на шутку. Первоначальная робость слетела с него, как кожура с перезревшего банана. Ученый разогнул спину, расправил плечи и в запале речи водрузил свой планшет на рабочий стол президента, даже не заметив этого.

— Но главная проблема даже не в этом, госпожа президент! — Корнелли устроился в мягком кресле поудобней. — О самих аспайрах, об их психологии, обществе, социальном устройстве, нравах, обычаях и языке мы абсолютно ничего не знаем! Никто из нашего отдела не возьмется писать им послание. А ведь неправильно написанное предложение, пусть даже самое учтивое в целом, может оказаться фатальным! Например, кто у них самый главный? Диктатор, президент, наместник бога?.. Первая же фраза, первое же обращение может испортить и сорвать все переговоры. Мы, как самый необходимый минимум, должны знать их язык. Но даже этим мы похвастаться не можем! — Шумно выдохнув, профессор Корнелли обмяк в кресле.

— Неужели все так плохо? — переваривая полученную информацию, поинтересовалась аш-Шагури.

— Увы, госпожа президент. Я понимаю: с моей стороны вверх наглости указывать вам, но я бы не советовал осложнять жизнь военным. Им сейчас и так не сладко. Еще несколько веков назад самые первые ученые, которым хватило наглости назваться ксенологами, предсказывали слабость межвидовой дипломатии. Даже в нашей истории достаточно случаев, когда договоры, пакты и обязательства в один момент превращались в никчемные бумажки.

Распалившись вновь, Корнелли, казалось, обличал всю нескладную историю и современное состояние человеческой дипломатии.

— Нам совершенно нечего предложить аспайрам и совершенно нечем их припугнуть. Всё, буквально всё, они могут получить силой! Так зачем же тратить время на бесплодные переговоры? Возле Иллиона радиоразведка перехватила много сигналов, но среди них нет ни одного, который можно было бы назвать приглашением к диалогу. Они даже не пытались выйти на связь.

Увлекшись, профессор мазнул кончиками пальцев по столешнице. Естественно, компьютер его действие не авторизовал, но сам жест почему-то показался Салии забавным. Неуклюжий ученый, что касается святая святых, компьютерного терминала президента Лиги.

— В истории Земли бывали случаи, когда проигравшая сторона со временем становилась частью победившей ее. Ну, или растворяла в себе. Как например растворил монголов Китай. И те и другие с течением веков сливались в единый этнос. С аспайрами, с абсолютно другим биологическим видом, мы никогда не сольемся в один народ. И кто-то из нас должен быть уничтожен. Иначе — никак.

— Мрачная картина, — водя пальцем вокруг иконки «Свернуть все окна», изрекла аш-Шагури.

Только сейчас заметив свою папку на рабочем столе президента Земной Лиги, Корнелли поспешил сдернуть ее со столешницы.

— Госпожа президент, — устраивая папку на коленях, осторожно произнес ученый, — пусть военные добудут для нас хотя бы одного живого аспайра. Мы наконец-то выучим их язык, выжмем из него максимум информации, и тогда, как знать, может быть, все станет не так уж плохо. Пока я изложил вам наихудший вариант. Идеально было бы заполучить как можно больше предметов их быта, особенно различных учебников, книг, дисков ну или какие у них там носители информации. Утолите наш информационный голод, и мы сделаем все, что сможем!

«И этот требует больше информации», — печально подумала аш-Шагури, но вслух ответила:

— Постараемся, господин Корнелли, постараемся. Военные, они и сами хотят знать о противнике как можно больше. Ну что ж, спасибо за консультацию. И я приношу вам извинения за то, что так бесцеремонно вытащила вас в свой кабинет. Вы свободны, профессор.

Но, вместо того чтобы встать, ответив любезностью на любезность, Корнелли вдруг нервно заерзал на месте. Компьютерный планшет в его руках едва не скрутился в трубу. Успевшая вновь уткнуться в документы, аш-Шагури подняла глаза.

— Что-то еще?

— Да! — облегчено выдохнул ученый. — Видите ли, госпожа президент. Это… Это такой случай! Такой случай! Может, больше никогда и не представиться! Можно… ваш автограф!