Клуб любителей фантастики, 2003 - Вячеслав Куприянов

И только тут я успеваю вспомнить, что не спросил Марию, как дела на фронте. Чем закончился день?

Следующее утро выдалось тихим и солнечным. Это был знак. Как ни странно, но очень часто именно такие вот тихие, безветренные дни, становятся последними в тяжелых, изнуряющих поединках. Словно бы природа говорит воинам — конец. И одни, понимая, что подводится черта, читают последнюю молитву перед боем, а другие радостно, с детским нетерпением, ожидают возвращения к привычной жизни.

В это утро я чувствовал, что война скоро закончится. Сам не знаю почему. Ленты новостей пестрели огромными потерями врага, еще не все было окончательно решено, но у меня гора спала с плеч, ко да я жадно глотал цифры, предварительные цифры вчерашних сводок. Теперь все было в наших руках. Непонятно лишь, почему вчера наши сухопутные войска не перешли в решающее наступление. Быть может, генералы решили не рисковать? Армию врага деморализовала временная потеря управления, это был отличный момент для нанесения решающего удара. Впрочем, я не стратег, им виднее. Факт остается фактом: вчера наши сухопутные войска не выдвигались из точек постоянного базирования, а воздушные силы уничтожили примерно половину вражеского флота. Что это значит?

Это означает лишь то, что в воздухе у нас теперь примерно равновесие. И их мощная, хваленая промышленность уже не поможет им. Просто не успеет. Теперь все зависит от искусства их пилотов. И от нашего, разумеется. А ну-ка, ребята, сыграем без тузов в рукаве…

Мой электроцикл стоял около дома. Как он тут оказался? Точно знаю, что вчера я вернулся домой не на нем. Скорее всего, меня привезли, как бездыханное полено. Вероятно, кто-то подогнал мою тачку сюда потом, позднее. Ненавижу электромобили! Быть может, потому же, почему не могу летать: быстро укачивает в них. А электроцикл — это как раз мой транспорт для передвижения. Мощный, компактный, мобильный. В считанные минуты способен доставить меня в центр управления полетами. Вот только зимой на нем больно холодно, и приходится менять его на обычный «мобиль».

Машина послушно докатила меня до базы флота, я успел выкурить по пути лишь одну сигарету. Дал электроциклу команду раскрыть панели подзарядки аккумуляторов — пусть копит энергию, сегодня солнце с утра — и быстро нырнул в недра огромного здания.

— Привет, Влад! — дежурный поднял руку, здороваясь со мной.

— Привет! Что новенького? — Узнавать новости у охранника на входе было нарушением инструкции, но я не удержался.

— Фобиане восстановили систему управления, — дежурный выругался, но я уже исчезал в глубине коридора. Итак, противник снова контролирует свою компьютерную сеть. Это самая главная новость. Все остальные я видел в утренней сводке.

Нельзя быть слишком жадными. Мы вчера и так получили прекрасный подарок судьбы, нет, подарок из рук наших ученых, которые сделали все, что от них зависело. Не скоро оправятся фобиане от материального урона, который мы вчера нанесли им.

— Попов! Тебя искал полковник Грудин. — Кобра, один из наших лучших пилотов, перехватил меня за руку.

— Привет! — я был искренне рад его видеть. — Как там у нас? Для меня кто-то еще остался или всех отправили пахать землю?

— Иди ты! — удивился Кобра. — Ну, ты сказал! Что, ничего не помнишь?

По тупому выражению моего лица он понял, что ситуация со мной еще хуже. Много хуже.

— Ты вчера сам навалил столько, что за твою голову фобиане назначили огромное вознаграждение. Вроде бы даже подготовили две мобильные группы, чтобы уничтожить тебя на земле…

Ну и дела… Выходит, я все делал на автопилоте? Неужели такое возможно? Вот не думал, что это может произойти со мной.

— Шагай к Грудину, он просил отправить тебя к нему, как только явишься. Адью!

Кобра махнул рукой и исчез за дверью. Ну да, хорошо ему, уже в небо. А мне опять на доклад к начальству…

— Капитан Попов по вашему приказанию прибыл!

— Здравствуй, майор! — Грудин крепко пожал мне руку, с веселой улыбкой глядя на то, как вытягивается мое лицо. — Что удивляешься? Я не оговорился. Обмыть бы звание надо, да вот беда, не до того пока. Вечерком, может…

— Как там… у нас… — просипел я, балдея от свалившейся на меня нечаянной радости.

— Неплохо, очень неплохо, — бодро ответил он. Но уж слишком явно проступила в его голосе фальшивая нотка. Что-то здесь не так. Я выжидающе замер.

— Понимаешь, — замялся он, отводя взгляд. — Врачи рекомендовали отстранить тебя от полетов на несколько дней. Истощение организма…

Наступила тишина. Смысл его слов не сразу стал понятен… Потом накатила ярость. Выдумаете, что хорошо меня знаете? Нет, вы меня совсем не знаете! Ну, щас, перцы, я пропишу вам позу лотоса!

— Я летчик воюющей армии! — голос звенел четко. В рубке установилась тишина, даже опердежурный прижал трубку к плечу, умолкая. — Я один из лучших боевых пилотов воздушного флота. Идет война, и сейчас не время для бабских соплей!

Теперь все. Я подумал то, что должен был подумать. И сказал то что должен был сказать. Если вы считаете, что на войне надо быть политиком, который ловко лавирует между событиями и ловит каждое дуновение ветра, веющего от начальства, то вы правы. Но у меня есть Мария и Дэн, и плевать я хотел на все звания. Семья превыше карьеры. Так что давай, полковник, я готов к наказанию. Ну, поставь меня в удобную позу.

— Майор Попов!

Я бежал по коридору, матерясь и скалясь от всей души. Ну, каков фрукт этот Грудин? Мы сработаемся с тобой, полковник!

Активация системы. Прогрев… Тест бортового элмозга. Пробный пуск двигателя. Штурвал дрожит в руках. Спасибо тому умнику, что придумал эту обратную связь! Так приятно чувствовать мощь машины в руках. Старт!

Аппарат резко взмывает в небо, вспарывая синеву. Романтика? Никакой романтики! У меня на борту хватит оружия, чтобы стереть с лица Земли небольшой город. Представляете, сколько людей я могу вмиг сделать несчастными? Тех, кто выживет в этом аду. Ну а те, кто умрет сразу, могут считать себя счастливчиками.

— База, здесь «Скорпион», вышел на рабочий режим, вхожу в зону боевых действий.

Молчание в ответ. Уснули, что ли? Или просто установка такая, игнорировать меня сегодня?

— База, ядрит вашу…! Здесь «Скорпион».

— Скорпион, — отзывается динамик голосом Грудина. — Режим работы — свободный. До связи.

— До связи.

Набираю высоту подключаюсь к информационному спутнику, что контролирует наш сектор. Теперь лишь несколько секунд ожидания, пока умная машина скачает диспозицию и выстроит зЬ-картину текущего боя…

Все стало по-другому. Враг уже не столько атакует, сколько пытается организовать грамотную линию обороны. Как это непохоже на первый день, когда нас просто сносили тупой, упрямой массой! A-а, вот работка и для меня!

Разворот, выход на траекторию удара. Включаю обсчет поражения. Противник резко уходит из сектора боя… Ну и дела! Вижу такое впервые. Самолет фобиан бежит с поля битвы. Да, капитально их приперло, если пилоты до такого докатились. Сейчас мы с тобой изучим этикет, на раз-два.

Что-то сегодня неприятно рябит в глазах… Может, врачи были правы? Из облаков, со стороны Солнца, вываливается еще одна машина. Где-то я такое уже видел. Ах, ну да, мне сотни раз снилась эта сцена после первого дня боев. Эта машина с драконом на брюхе стала моим ночным кошмаром. Я не вижу ее плоского днища, но точно знаю, что там нарисован дракон. Ну что, шакал, три дня «танцев» тебя ничему не научили? Ты все так же пытаешься купить меня на старую уловку? Сейчас я сниму с тебя шкуру, рептилия.

Резкая свеча. Переворот в воздухе и обратный ход. Боковая петля, наклонное скольжение и реверс двигателя. Что, впервые видишь такой прием? Я заготовил его специально для тебя, умник. Думаешь, крутой? Нет, это компьютер у тебя крутой, а ты пробовал, щенок, что такое умирать на центрифуге, слышал когда-нибудь слова: «Ты никогда не будешь пилотом?!». Красные круги в глазах. Больше десятка «g» — недетская перегрузка. Почему я чувствую ее вместе с самолетом? Белый инверсионный след, чей он? Сбросить пелену дурмана… Ага, я зашел ему в хвост. Точнее, это пилоты прошлого века сказали бы: «я зашел ему в хвост», а у современного самолета нет хвоста. Машина XXI века может в любую минуту полететь вбок или вверх. Так не дай ему сделать это, майор! Залп! Еще залп! Еще!

Ты нервничаешь, майор. У тебя вспотели руки. Зачем три залпа по одному самолету? Ты утратил привычную уверенность в себе?

Кто это спросил меня? Грудин? А может, Мария? Ребята, я не знаю, почему три залпа. Так надо. Так надо, ребята.

Первая пара ракет взорвалась вблизи серебристой кабины, где были расположены радары и главный бортовой компьютер. Самолет на миг замер, словно бы оглохнув. Я знаю, почему: мощный электромагнитный импульс разрубил пуповину информ-канала, по которому шел обмен данными между оперцентром и посудиной. Этой недолгой паузы как раз хватило, чтобы вторая пара ракет воткнулась в блюдце. Вот так!