Свирепый ландграф - Андрей Белянин

Здорово… Она уже все обо мне знает. Приятно, что ничего не надо объяснять, но вообще-то иметь такую жену… Не спрятаться, не скрыться! Но Кэт так глянула мне в глаза… Я ей все прощу.

– Не говорите ничего, ландграф. Пока я нужна вам – я буду приходить. Мне не требуются слова, когда я стану лишней, я пойму это гораздо быстрее, чем вы… А сейчас пойдемте. По дороге я отвечу на все ваши вопросы.

– Я вернусь в мир?

– Да. Мы обставим ваше воскрешение со всей возможной пышностью. Если похороны ландграфов обычно бывают предельно торжественны, то как же должно отметить их возрождение?! Как феникс из пепла, восстанет новый герой и возьмет все, что ему принадлежит по праву.

Меня учили рыцарскому обращению с дамами. Почти интуитивно я опустился на одно колено и поцеловал руку богини. Нежная кожа пахла ландышами и… она была теплая! Наверное, мое удивление было столь явно написано на лице, что Кэт рассмеялась. Мне стало стыдно. Потом я рассердился. Весь красный вскочил на ноги и страстно коснулся ладонью ее груди… Гром не грянул, молнии не заблестели, а грудь оказалась именно такой, как я ожидал – горячей, упругой и полной.

– Она настоящая…

– В каком смысле? – мягко улыбнулась богиня.

– Мне говорили, что силиконовая хрустит… – ошарашенно выдал я, без сил опустившись на пол.

Катариада смотрела на меня с невыразимой смесью застенчивости и ласки. Вот так самые отъявленные атеисты, столкнувшись с небесным божеством, становятся религиозными фанатиками! Какая женщина…

– Мне все равно ужасно интересно, каким образом вам удалось так договориться со Смертью, что она добровольно отпустила меня погулять?

– Добровольно? О нет… Смерть ничего не отдает добровольно. На нее надавили сверху и выторговали для вас отсрочку в пятьдесят лет. Хотя лично мне показалось, что она спорила лишь для проформы.

– А кому вообще пришла в голову такая идея?

– Мне, – просто ответила небесная красавица, выводя меня из Тьмы.

Знакомые края… Безрадостный пейзаж, тусклое солнце, мертвый песок и пустота на сотни верст вокруг. Богиня по-прежнему шла со мной рука об руку. Наверное, я ей нравлюсь. Танитриэль как-то говорила, что я обаятельный… Сверху опустилось розовое облако, Катариада бросилась в него с визгом, как в ванну, полную пены. Через минуту она вылезла, отфыркиваясь, и подмигнула мне смеющимися глазами.

– Карета подана, милорд!

Я вздохнул, гикнул, разбежался и с размаху прыгнул в розовую сказку – прямо в нежные объятия смеющейся богини…

Облом! Вот так из самых сладких грез попадаешь в лапы жестокой действительности. Не везет мне в последние времена на личную жизнь. Интиму – завались, эротики сколько угодно, а вот чуть дальше… Так сказать, к непосредственному тесному контакту, единству душ и тел – ну, никак! Обидно. Почему так? Вокруг уйма красивых, одиноких, располагающих во всех отношениях дам-с. И каждый раз, когда романтическая атмосфера достигает критической точки, в самый неподходящий момент все идет насмарку. Нет, надо с этим что-то делать…

В тот самый миг, когда наши губы уже соприкасались друг с другом, яркий солнечный свет заставил меня на минуту зажмурить глаза. Мир сместился.

– Вот мы и на месте… – с ласковой печалью в голосе сказала Кэт.

Я огляделся. Наше облако висело прямо над Локхаймом, стоящим на опушке близ замка Бесса. Денек был не по траурному светел, но на стенах Тающего Города полоскались черные полотнища. Людей не видно, возможно, находятся в часовне. Помещение достаточно обширное, человек сто смело поместится.

– Нас пока не видно, – пояснила Кэт. – Вы должны пройти внутрь, найти свое тело, слиться с ним и восстать. К сожалению, я сама вам больше ничем помочь не смогу.

– Вы обещали уточнить, кто стоит за Раюмсдалем и где находятся Зубы? – вспомнил я.

Богиня на мгновение задумалась, повела округлыми плечиками…

– Мне казалось, что вы выяснили все это и без моей помощи. Там подняла голову престарелая патронесса Гнойленберг, она бабушка принца. Зубы находятся на севере. Это горный хребет или даже цепь пиков. Внутри расположена древняя цитадель – родовое гнездо Ризенкампфов. Учитывая, что их кровь всегда стояла на стороне Зла, они не могут размножаться обычным путем. Ваша задача – не позволить принцу заиметь наследника.

– Что ж мне, его за уши из брачной постели вытаскивать?

– Я не уверена, но вроде бы там не все так просто… Постели, как таковой, даже нет. Все заключено в биолого технических возможностях из древних знаний. Но вполне возможно, что принцу понадобится женщина… для сохранения плода.

– Так, может, в целях профилактики скрестить недоумка с кастраткой и таким образом навсегда обезвредить этого сексуального маньяка?

– Ах, ландграф, ландграф… И вы слабы, как все мужчины.

Я заткнулся. Надо же было вспоминать о той зубастоногой твари? Теперь Кэт будет думать… Ну, виноват! Исправлюсь! Рвану в монастырь замаливать грехи, скопившиеся у меня в чудовищном множестве. Хотя, пожалуй, кардинал Калл отпустит мне их скопом за сравнительно маленькую епитимью. Надо всего лишь подбросить ему пару оригинальных выражений для проповеди. В прошлый раз, помнится, он стибрил у меня словечко «офигеть!».

– Ладно, уговорили. А как именно я должен воссоединиться?

– Как подскажет вам ваше сердце. Ведь это происходит впервые. Чудо невозможно предугадать даже богам. Прощайте, ландграф.

– А… Кэт, одну минуту! – решился я. Живой или мертвый, а упускать такую возможность просто преступление. – Я хотел бы… то есть, если вы не против… в смысле, может быть… как-нибудь… Но я пойму…

– Мы встретимся, – чарующе улыбнулась она, тая в воздухе.

Розовое облачко опустило меня вниз. Я решительно спрыгнул на землю и зашагал в сторону Локхайма. Трава под моими ногами не приминалась. Значит, все и вправду не так просто…

Совершенно удивительные ощущения. Не страшно ни капли! Чего бояться? Я уже умер, побывал в гостях у Смерти и получил длительный отпуск. Раз мне не рады ни в Аду, ни в Раю – к чему печали? Я с удовольствием вернусь обратно. Вот оно – философское отношение к бытию! Жив – хорошо, умер – тем более не о чем беспокоиться. А тут столько новых впечатлений… интересно, похож ли я сейчас на привидение? В апартаментах Смерти зеркал не было. Сам я, насколько могу судить, по-прежнему упруг и плотен. Ел, пил, спал, все такое прочее, как нормальный живой человек. Но ведь я все-таки умер! С другой стороны, с чего бы это такой элитной дамочке, как Катариада, целоваться с ходячим трупом или туманным призраком? Господи, сколько непонятного… И хоть бы одна научная вша взялась объяснить!

Так неторопливыми рассуждениями короталась дорожка до Локхайма. Из замка выбежал чей-то мальчик, пронесся мимо меня и скрылся в небесном городе. Я ему орал, шумел, даже руки навстречу выставил – ноль внимания! Он меня не заметил. Значит, я невидим. Плохо! Попробую сорвать ромашку… Получилось! Это очень даже хорошо! Невидимость плюс возможность передвижения предметов дает отличный шанс поразвлечься. Побуду-ка я барабашкой! Сейчас пойду пощекочу Лию, щелкну по носу Веронику и вытащу стул из-под Бульдозера. А потом… О! Потом можно пойти и подсмотреть за Танитриэль в ванной. Эх! Гулять так гулять! Задержусь на пару деньков с воскрешением, но обязательно найду Раюмсдаля. Уж я ему устрою веселую ночь длительных кошмаров с фальшиво поющим привидением! Заикаться станет. По гроб жизни заречется мечтать о власти над миром. Да я ему… Такую кузькину мать покажу! Луна… Они же, наверное, думают, что она меня убила. Все все видели, но… Под горячую руку они ее на лоскуты изорвут. Ребята меня слишком любят, для моих врагов это опасно. В средневековье суровые нравы и быстрая расправа. Обязательно должен найтись кто-то, кто своей головой ответит за пролитую кровь. Пусть даже случайно, по ошибке, без злого умысла – искупительная жертва должна быть принесена. И я вполне допускаю, что в их понимании наемная убийца – самый беспроигрышный вариант. Тогда тратить время преступно! К черту Локхайм, там пока обойдутся и без меня, а я вернусь в знакомое подземелье замка Бесса. Если она жива, то в плену. Сколько помнится, в Тающем городе тюрем не было вообще. Я, запыхавшись, вбежал в злополучные ворота и нос к носу столкнулся с двумя рогатыми стражниками. Лица у обоих печальные, алебарды небрежно прислонены к стене, а на правой руке у каждого завязан пышный черный бант. Солдатня трепалась о своем…

– Ну хоть одним глазком посмотреть бы на похороны!

– Не трави душу, самому хочется. Ты же видишь, все ушли, одни мы как два дурака сидим в охране. От кого бережемся? Принц сюда вряд ли заявится – уж слишком хорошо ему тут под зад дали.

– А бабка его? Это ж такая злющая ведьма…

– Да, она особа весомая. Ей палец в рот не клади – сапог не оставит. А вынос-то когда?

– Вроде после обеда. Сейчас народ в часовне молится, потом прощание с телом. Ландграфа, слышь, хотели сначала в Серединное королевство увести, там схоронить, ближе к столице.