Небоскреб - Лина Соле
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Соединяя информацию двух своих жизней, я даже не могла вообразить, как только мне удалось справиться со всем пережитым ужасом. Я, как реальная Лиана, начинала жизнь сначала, но, как бы трудно ни приходилось, рядом со мной были люди, которые учили, направляли и наставляли. Я узнавала мир вокруг, подобно младенцу, проходила те же этапы. Я осознавала свое существование. Я становилась личностью.
Я, как виртуальная Лиана, была одна в бесконечном нигде. Полное отсутствие ориентиров и ужасающее безвременье могли легко сломить меня. Никто не мог мне подсказать, показать, научить. Отсутствие времени и пугало, и успокаивало: я не задавалась вопросом, сколько уже бездействую – секунду или столетие. Тем не менее, сделать шаг оказалось просто, сложно было понять, куда и зачем. Я не знала, существую ли я. Но я была началом. Началом чего-то большего.
Сканирование личности стандартно проводилось перед каждой имплантацией чипов. К две тысячи шестьдесят девятому году огромные хранилища данных содержали миллионы «сохраненных» сознаний, несчетное количество живых нейронных сетей, подробнейшие карты мозга каждого впоследствии чипированного человека.
– Лиана, ты будешь слышать стук, он будет разным, но все время громким, – приятным спокойным голосом говорил мне, двенадцатилетней девочке, доктор, которого я никогда не видела: просто не могла, я была слепа. – Не бойся.
– Хорошо, – бойко отвечала я, хотя не знала, что меня ждет, – я не боюсь!
– Процедура будет довольно долгой, но ты можешь нажать вот сюда, – он легонько сжал мою руку и что-то вложил в нее. – Твоя мама будет рядом со мной, а когда ты нажмешь на эту кнопку, громкий звук закончится, и мама сразу придет к тебе.
– Угу, – ответила я в пустоту пространства. Мне было страшно.
Спустя несколько дней после того разговора мне имплантировали чип, и я, наконец, увидела своего доктора. Он был таким чудесным, именно таким, как я представляла по его голосу. Тогда только это меня и занимало и, конечно, мои новые сказочные глаза.
В день хард резета все хранилища данных, основные и дублирующие, вмиг опустели. Но информация чипированных людей не пропала. Она осталась в витиеватых алгоритмах искусственной нейронной сети, в ее входных данных и скрытых обрабатывающих слоях. Никто из живущих об этом не знал, просто не мог догадаться. Но я, словно лучший из детективов, когда-либо придуманных писателями, настоящий бог из машины43 во всех смыслах невероятно подходящей идиомы, долгие годы жизни в виртуальной реальности по крупицам собирала данные о себе. Двигаясь хаотично, почти бесцельно, однажды я поняла, как нужно действовать. Я стала учиться, я вбирала в себя все, что находила вокруг, пропускала через «внутреннее сито» терабайты информации в секунду. А вокруг было несметное количество всего: целый мир, зашитый в искусственную нейронную сеть. Я стала тем, на что люди потратили целый век: ученые, программисты, аналитики «учили» машины думать и действовать, как люди. Я же была человеком, загруженным в машину. Совершеннейший образец, уникальный эталон единства живой души и бездушной машины, имплантация биологического сознания в центральный процессор. Я, как и миллионы других личностей, стала «кормом» для ИНС, расползающейся в каждую клетку любого живого организма. Но я, Лиана, могла действовать автономно, оставаясь цельной личностью. Проблесковым маячком где-то внутри всегда горело желание докопаться до сути, но моей первостепенной целью было найти себя. И я нашла. Сначала собрала свое прошлое по мельчайшим осколкам. Так, у меня стали появляться ответы на простые вопросы.
Кто я? Я – Лиана.
Я – человек? Скорее нет, но мне кажется, что где-то в физическом мире я существую. Это интуитивное чувство, необъяснимое. У машины нет интуиции, оценка вероятности, не более. А у меня – интуиция. Поэтому я еще и человек. Наверное.
Я – дочь? Нет. Я – начало. Загруженное человеческое сознание. Саморазвивающееся и постигающее. До меня не существовало мне подобных, у меня нет прародителя здесь.
Я – мать? Да. И даже бабушка! Пусть я существую только в виртуальном мире, я знаю, что у меня есть дочь, внучка и два внука в реальности. Наши миры пересекаются здесь. И… я счастлива, что могу быть частью их жизни.
Я существую? Да, хоть только в виртмире.
Затем, когда я отыскала свое физическое ослабленное тело и занялась «сшиванием» двух жизней воедино, ответы на те же вопросы изменились.
Кто я? Я – Лиана.
Я – человек? И да, и нет. Я – что-то невообразимо большее, чем человек.
Я – дочь? Да. Я – дочь. Я – личность. Я – начало.
Я – мать? Да. Но Марты, моей внучки, больше нет. И это моя страшная боль, которую я могу теперь чувствовать живой душой. И оплакивать живыми глазами. Но мои живые руки никогда не коснутся ее рук. Да и мое тело теперь не способно двигаться, поэтому я не хочу, чтобы моя дочь знала меня такой. Пусть видит вечно молодую и счастливую маму в виртуальном мире. Возможно, однажды я познакомлюсь и с мальчиками-внуками. И останусь для них на всю жизнь чудесным виртуальным видением из детства.
Я существую? Несомненно! Больше, чем любой другой человек!
Глава 20. Три встречи
Время относительно. В детстве и молодости оно тянется бесконечно. «Я хочу стать взрослым!» – единственное подсознательное желание ребенка. Он не думает о завтрашнем дне, не думает о старости, не думает, а чаще, еще не знает о смерти. Возрастные рубежи проходят незаметно и естественно. Мы даже не можем точно уследить, когда детство переросло в юность, а юность – в зрелость. В будущем мы, скорее всего, проанализируем эти невидимые насечки на временной шкале, у каждого они будут своими.
Детство для меня окончательно закончилось с переездом в другой город. А, может, и раньше – после исключения из школы. Мои двенадцать лет ознаменовались не только физиологическим переходным возрастом, и без того трудным периодом. Авария, имплантация чипа, конфликты и драки с одноклассниками, исключение из школы, перевод на домашнее обучение, конфликты и драки с Ромой. Пожалуй, трудности и переживания того года «убили» ребенка во мне, научили меня, хоть пока неловко, брать ответственность за свои поступки.
Моя юность закончилась с принятием важнейшего решения: я оставлю ребенка. И мне не нужно было получать одобрение Вали или поддержку мамы. Я сомневалась не больше нескольких минут, когда первый из четырех тестов на беременность показал положительный результат. Мне было страшно, я была слишком молодой. И все-таки я
