Самоучитель танцев для лунатиков - Мира Джейкоб

Пейдж вылезла из фургона и победоносно помахала вешалкой.

От Пейдж Андерсон было просто глаз не отвести. Привычным движением она сняла с вешалки металлическую часть, внимательно рассмотрела замок, изучая его размеры и просчитывая нужную траекторию, а потом согнула металлическую проволоку дугой и ловким движением просунула ее под стекло, потом провела рукой вверх, прикусив язык от старательности, и зацепила крючком замок, но петля соскользнула.

– Черт! – встряхнула она руки. – Минутку!

– Да мы никуда не торопимся, – отозвался Акил.

Пейдж сделала глубокий вдох, снова вставила проволоку в зазор, но на этот раз под углом, и тут раздался щелчок!

– Классно! – улыбнулся Акил.

– Спасибо! – довольно ответила Пейдж, открыла дверь и протянула ему ключи, но тот даже не взглянул на них.

– Потрясающе! – воскликнул он.

Он глаз не мог оторвать от Пейдж, эмоции переполняли его, это было видно. Такой гаммы чувств на лице брата Амина не наблюдала никогда: на нем были написаны удивление, желание и неподдельная радость.

– Нам пора, – сказал Джейми, нарушив чересчур затянувшееся молчание.

– Да, точно, – тихо произнесла Пейдж, делая шаг назад. – Мне надо из зала сумку забрать. Можешь взять машину и подогнать ее к выходу?

– Ага, – протянул раскрытую ладонь Джейми, и Пейдж бросила ему ключи.

– Ты машину водишь? – спросила Амина.

– По парковке, – ответил Джейми.

Он отошел уже метров на пятнадцать, прежде чем Амина вновь обрела дар речи и сказала «пока».

– Ну что ж, – повернулась к Акилу Пейдж, – увидимся в понедельник!

– Ага, – ответил Акил и посмотрел ей вслед с такой идиотской улыбкой, что Амине захотелось пнуть его или надеть ему на голову бумажный пакет. – Погоди! – крикнул он.

– Да? – обернулась Пейдж.

– А… – закашлялся Акил, – а как тебя зовут?

Пейдж долго глядела на него, и с каждой секундой неловкость нарастала. Наконец она произнесла:

– Мы оба играем в команде «Матлеты», я только что вскрыла замок твоей машины, а ты решил притвориться, что не знаешь моего имени?

– Ну, я… – начал было Акил, но она уже направилась в сторону зала, помахав им на прощание.

Пейдж прошла примерно полпути до дверей, а Акил все стоял и смотрел на ее удаляющиеся округлые бедра, то пропадающие в темноте, то вновь появляющиеся в свете фонаря. Он тяжело вздохнул и в панике повернулся к Амине:

– Черт! Может, мне…

– Только у меня не спрашивай… – раздраженно перебила его сестра, но он уже бросился бегом к спортзалу.

Ветер раздувал его рубашку. Постепенно Акил перешел на быстрый шаг, потом на медленный, чтобы догнать Пейдж как раз перед входом в зал. Амина смотрела, как он взял девушку за плечо, потом смущенно провел рукой по волосам и что-то сказал ей, но слов она не расслышала. На мгновение оба замерли. Позднее Амина вспоминала об этом как о моменте, когда нечто обыденное, что легко вычеркнуть из памяти, превращается в событие из ряда вон выходящее. Пейдж слегка запрокинула голову, рассмеялась, и взгляду Акила открылись белая полоска зубов, длинная изящная шея и судьба, против которой у него не было ни единого шанса.

Книга 6

Мы хороним то, что покидает нас

Глава 1

Если мать и удивилась, увидев, что Амина вернулась из аэропорта, то виду не подала. Лишь нахмурилась, взглянув на машину Моники во дворе, тут же ушла на кухню, открыла морозилку и достала оттуда тесто для доса и картофельную масалу.

– Так ты остаешься? – спросила Камала, наливая белое тесто в плоскую сковородку и равномерно распределяя его по поверхности тонким слоем.

– Да, ненадолго. – Амина села за кухонную стойку, сглатывая слюну, и поставила сумку на пол. – Как минимум на пару недель. Я только что говорила с Моникой, и она сказала мне…

– Тогда надо мяса купить и курицу, – резким движением поправив косу, перебила ее Камала.

– Что?

– Тебя же надо будет чем-то кормить!

– А, ну да!

Амина налила воды в стакан и стала медленно пить маленькими глотками, чтобы хоть как-то заглушить чувство голода, от которого уже начинали путаться мысли.

– Значит, все-таки сможешь поснимать свадьбу Буковски, – сказала Камала.

– Чью свадьбу?!

– Да дочери Джули! Я же тебе говорила! На этих выходных! – рассерженно напомнила ей Камала. – Дженни Буковски, медсестра из больницы! Она выходит замуж в субботу, и мы все равно приглашены. Можешь пофотографировать, а мы купим снимки ей в подарок, – продолжала Камала, ловким движением перевернула тонкий блинчик на другую сторону, шмякнула на него ложку картофеля и сложила пополам. – Кокосовый чатни, томатный? – спросила она, протягивая Амине блинчик.

– Да, пожалуйста.

Камала от души положила на край тарелки оба вида соуса и снова отвернулась к плите. Убирая тесто обратно в контейнер, она добавила:

– Ужин с Аньяном я отменила. Ешь.

Блинчик захрустел под пальцами Амины, из него вырвалась струйка ароматного пара с запахом куркумы и чили, и девушка испытала столь острое чувство облегчения, что все остальное по сравнению с ним поблекло. Она съела досу, потом еще одну, едва замечая, как мама подкладывает ей на тарелку еще чатни и подливает воды в стакан. Наконец, почти расправившись с третьим блинчиком, она откинулась на спинку стула, чтобы перевести дух, язык немного щипало от острых специй. Амина понимала, что надо рассказать Камале о Монике, об их разговоре в машине, но вместо этого неожиданно для самой себя произнесла:

– Спроси, как он насчет среды.

– Кто? – бросила на нее недоуменный взгляд мать.

– Доктор Джордж. Как он насчет ужина в среду.

– Правда?

– Правда, – подтвердила Амина, и ее тут же охватило чувство вины при виде неподдельного удовольствия на лице матери. – Кстати, очень вкусно!

– Я тебе еще сделаю!

– Нет! Господи, да я же растолстею, если ты будешь меня так кормить!

– Господь тут ни при чем, не поминай всуе! – пожурила ее Камала, сняла сковороду с плиты, поставила в раковину и открыла кран.

Сковородка зашипела под струей холодной воды.

Мать убрала баночки с чатни на полку в дверце холодильника, обернулась, шагнула к Амине и порывисто обняла ее, а потом ушла так быстро, что успела дойти до середины коридора, прежде чем Амине пришло в голову ответить на ее объятие.

Добрая половина населения Корралеса и бо́льшая часть персонала операционной Пресвитерианской больницы были приглашены на свадьбу к Буковски в следующую субботу. До блеска начищенные ковбойские сапоги вышагивали рядом с платьями в пол – сначала по парковке, усыпанной печеньем в форме лошадок, потом по расположенному посреди тополиной рощи танцполу, который вскоре покрылся толстым слоем грязи. На открытой платформе трейлера в мерцании новогодних гирлянд оглушительно громко играла кантри-группа «Lazy Susannahs», белые собаки и маленькие дети бегали среди складных стульев, а Джохан Буковски рвал на себе рубашку и время от времени под одобрительные крики гостей провозглашал:

– Все отлично! Рано или поздно это все равно должно было произойти! Но кто же знал, что это случится так скоро!

Все присутствующие рассмеялись – на протяжении церемонии уже не раз говорилось о том, что помолвка его дочери затянулась на целых семь лет, – а сама Дженни сокрушенно покачала головой и уткнулась в шею жениху. Амина незаметно вышла на танцпол, сделала снимок и тут же отступила, чуть не наткнувшись на нанятого для съемки торжества фотографа.

– Получилось? – раздался из-за спины Амины встревоженный голос Камалы. – Может, еще раз?

– Нет, все нормально, – ответила Амина и перевела объектив на родителей, которые выглядели просто потрясающе и совершенно не к месту в своих лучших шелковых нарядах. Они напоминали актеров Болливуда, которые случайно забрели на площадку, где снимают вестерн.

– Нас не надо! – Камала вытерла верхнюю губу краем сари. – Ты снимай, как жених с невестой целуются! И потом еще всех этих людей в странной одежде, которые стоят у алтаря и бездельничают! И торт, торт не забудь!

– Это сделает их фотограф, – напомнила ей Амина. – Я же просто оказываю им услугу!

– Плохая будет услуга, если у тебя не получится хороших фотографий!

– Как же это чудесно! – прокаркал Томас. – С ума сойти, да?

Некоторые вещи, слава богу, оставались неизменными: к примеру, полная неспособность Томаса сдерживать слезы на свадьбах. Амина быстро сделала несколько снимков: отец поднимает в танце руки, в его глазах отражаются огни новогодней гирлянды. Убедить его в том, что у нее вдруг отменилось несколько недель заказов, оказалось несложно. Куда тяжелее прошло объяснение с Джейн. Той совершенно не хотелось нанимать на целых три недели фрилансеров или, по ее выражению, людей, которые очень хотят на твое место. Произнеся эту угрожающую фразу, она рассмеялась, чтобы ее слова не прозвучали слишком жестко, но от этого Амина только еще больше разнервничалась.