Когната - Алексей Борисович Сальников

— Это что? — заинтересовался Антон.

— Письма писать будем. Ты давно родителям писал? Заодно можно будет держать на контроле, отвыкаешь ты от человеческой речи или нет.

Антон поскучнел:

— Я им совсем еще не писал, но я сегодня не хочу. Я хочу завтра.

— Ага, завтра, потом послезавтра, а потом никогда.

— А мы сначала пострелять можем, а потом письма напишем, — примирительно предложил племянник Волитары. — Я Антону письмо напишу, а он его прочитает.

— Тогда я тебе тоже напишу! — оживился Антон.

Мальчики говорили это, уже вылезая из-за стола и с грохотом распахивая створки высокой двери, полной красных и белых стекол, и пропадая в коридоре, так что вскоре от них осталось только эхо, а затем, после очередного грохота, все и вовсе смолкло. Воспитатель племянника с невозмутимым лицом последовал за детьми.

Константин обеспокоенно глянул на Волитару, но та лишь отмахнулась салфеткой, дескать, все в порядке, заметила, что после Антона убирают тарелку, и усмехнулась:

— А ты после себя посуду мыл.

Константин почему-то покраснел.

— Стрельба, письма, стрельба, письма, стрельба, письма. Я в это твою жизнь превратила, — грустно улыбнулась она.

— Справедливости ради, — улыбнулся в ответ Константин, — писем было все-таки гораздо больше.

Она взяла его руку в свою, ненадолго сжала сильными драконьими пальцами, будто силясь разломать хлопушку с блестками, быстро встала и вышла из столовой.