Наступление тьмы - Глен Кук

– Вам самому решать его судьбу, лорд Чин. Вы – пострадавшая сторона.

Взгляд рубиновых глаз маски некоторое время перебегал от брата к брату. Затем рука в перчатке сняла с лица изображение помеси кошки с горгульей.

– Разрешите на этом закончить, Властитель. Я отдаю его вам, между нами и без того достаточно недоразумений.

– Прекрасные слова, лорд Чин (ах ты, скользкая гадюка!). Благодарю вас. Есть еще вопросы?

– Когда же мы наконец отомстим за Императорский Штандарт? – выпалил Фенг.

Чин потянул Фенга за локоть и произнес:

– Это все, Властитель. Разрешите пожелать вам доброго дня.

Когда дверь за Чином закрылась, Ланг простонал:

– Неужели ты и в самом деле…

– Да, – ответил Там, ковыляя к письменному столу. – Я не стану терпеть неповиновения, от кого бы оно ни исходило. Даже от тебя. Я не просил, чтобы меня сделали Императором. Более того, я этого не хотел. Но вот я здесь и теперь сделаю все, чтобы стать подлинным Властителем. Я стану Императором. И вы все мне не сможете помешать. Ты меня понял?

На следующей неделе он приказал казнить семьдесят Псов Ночи.

Кровавая чистка среди профессиональных бунтарей стала неизбежной. Для этих людей ночные рейды и убийства превратились в самоцель. Теперь на смену террору должно прийти администрирование. О Шинг поклялся, что Шинсан от границы до границы превратится в спокойную и управляемую державу, какой он был во времена правления Туан Хуа. Если он сумеет сохранить решительность…

Отвратительное поведение Ланга предопределило День Принятия Твердого Решения.

С этого момента и до самого конца Там останется О Шингом. Абсолютным правителем в духе Тиранов-Основателей Шинсана. На уступки он пойдет только в тех случаях, когда это будет вызвано острой политической необходимостью.

Головная Девятка Шинсана собралась на чрезвычайное заседание. Было сделано все возможное, чтобы явились все. Над Девятками нависла серьезная угроза.

Последний заговорщик стоял еще в дверях, когда человек в маске, изображающей помесь кошки с горгульей, произнес:

– О Шинг начинает подозревать. Его Псы действовали не по наитию, в их рейдах прослеживается система. Он пытается выяснить, кто мы такие и каковы наши цели. Таким образом, он из нашего помощника неожиданно превратился в злую силу. Прибавьте к этому постоянное сопротивление нашему продвижению в западном направлении. И его поддержку в народе. Ставлю вопрос: не изжил ли он свою полезность?

Человек в маске клыкастой черепахи (прикрытие лорда Ву на данный момент) возразил:

– Я позволю себе не согласиться. О Шинг чрезвычайно молод, и ему пока еще можно внушить то, что нам надо. За короткий промежуток времени ему довелось пережить слишком много. Вспомните, он всего за несколько лет превратился из раба в Императора, не имея той временной перспективы, которой обладают тервола. Мы слишком торопимся. Если нажим ослабить, то он станет мягче. Нельзя выбрасывать инструмент, пока не завершена его закалка. Мы к нему достаточно близки. Необходимо только устранить его приспешников, чтобы он целиком полагался на наше руководство.

Ву говорил от чистого сердца, проявляя единственную слабость, которая и послужила причиной появления полунасмешливого прозвища «Ву Милосердный». Он испытывал к О Шингу гораздо более теплые чувства, чем тот мог подозревать.

У Ву никогда не было сыновей.

Кроме того, возражал Ву в силу своего неведения. Он не знал, что временной ход событий был согласован лордом Чином с Девяткой более высокого порядка.

Чину были прекрасно известны эти слабости Ву.

– Мне, видимо, нет необходимости напоминать нашему брату о требованиях безопасности. Но тем не менее его слова заслуживают внимания. Я предлагаю расстаться на неделю, чтобы хорошенько подумать, а затем собраться, чтобы внести поправки в нашу политику и ближайшие цели. Оставайтесь в зоне досягаемости. Во имя Девяти.

Они уходили по одному, и вскоре в помещении остались лишь Чин и его ближайший соратник.

– Видимо, нам снова потребуется пополнение? – спросил оставшийся.

– Нет, Фенг, на этот раз не потребуется. Ву говорил без всякой задней мысли, и он не покинет Девятку. Я очень хорошо его знаю.

Чин не мог сказать, что скорее всего убить Ву будет просто невозможно. Это не удалось даже самой Мгле. Да и Чин в предвидении будущих столкновений предпринял несколько попыток, якобы от имени принцессы. При этом действовал он тогда гораздо более рьяно, чем того могло потребовать Эхелебе. Ву мог стать неуловимым и ужасным в своей решимости противником.

– Ладно, пусть все останется как тебе угодно.

Когда Фенг вышел, в помещении возник сгорбленный старик.

– Отложи всякие действия, – приказал он. – Но готовь почву для того, чтобы в нужное время О Шинга можно было бы устранить. Он окажет сопротивление, когда наступит час Праккии.

Чин ответил кивком. Ему не требовались приказы на то, что он так или иначе уже планировал. Разве он и Избранный Чунг не первыми уловили, откуда может подуть злой ветер? Кретин Чунг все изгадил…

Вслух же он спросил:

– А кто его заменит? Наследника у него нет, а Праккия не может выступать открыто.

– Не возражаешь, если трон унаследует человек, напрямую связанный с Праккией? Кто-то, входящий в Девятку Высшего порядка.

Чин поклонился. Он надеялся, что вложил достаточно почтения в поклон, который для него послужил проявлением полной победы. Скоро он получит Шинсан, а затем, возможно, и Эхелебе,

– Ускорьте начало операций на Западе. Время Эхелебе приближается.

На сей раз Чин поклонился еще более прочувствованно. Интриги, которыми он в некоторой степени руководил, приводили его в восхищение. Они предъявляли огромные, достойные его талантов требования и приносили конкретные результаты.

– Я возьмусь за это лично, поскольку действия здесь потребуют ювелирной точности.

– Будь осторожен, лорд Чин, – произнес сгорбленный старец с едва заметной улыбкой. – Помни, ты – самый ценный член Праккии.

Человек в маске кошки-горгульи ничего не ответил. Но его мысли метались, пытаясь оценить возможности, скрытые за словами старика. Он снова и снова повторял про себя эти слова, чтобы понять, что они означают. Он понял одно: ведется какая-то тонкая и весьма опасная игра.

В армии протрубили сбор, и вскоре над ничего не подозревающим Западом должен был разразиться ураган. О Шинг исчерпал все возможности оттянуть начало операции. Все его доводы осыпались подобно розам под ударами ветра. Легионы зализали свои раны. Шинсан обрел внутренний мир, а тервола были могущественны и многочисленны. В Лионтунге не хватало места для размещения тервола с их штабами. Командование экспедицией О Шинг возложил на лорда Ву. Ву разработал план вторжения искусно и эффективно. В этом ему помогли готовые к любому сотрудничеству и горящие нетерпением тервола. Их навязчивая идея вот-вот должна была воплотиться в жизнь.

Путей отступления для О Шинга не оставалось.

Иногда его начинала беспокоить возможность новой Бакеендалы. Однако гораздо чаще его волновали последствия победы. Мечты о реванше и этой войне в течение десяти лет определяли все помыслы и действия тервола. Эта война стала частью их внутренней сущности. Но что произойдет после того, как запад рухнет? Не обратится ли Шинсан против самого себя – Западные державы против её востока – в схватке более тяжелой и кровопролитной, чем та драма, которая недавно разыгралась между ним и Мглой? Иногда его посещали мысли о поступках этой жуткой женщины. Она сошла со сцены слишком легко. Неужели ради процветания Шинсана? А может, чтобы позволить ему, Таму, сыграть какую-то короткую и жестокую роль в её собственной судьбе, прежде чем снова предъявить свои права на трон?

Ни Тран, ни Ланг не обнаружили в Шинсане никаких следов ностальгии по Мгле, но в этой преисполненной тайнами, заговорами и колдовством стране ничего нельзя было исключить.

Мглу необходимо устранить. Она представляла для О Шинга угрозу одним своим существованием.

Тран вернулся из бассейна реки Реи, где следил за ходом весьма любопытной войны. Он привез с собой кое-какие новости.

Не успев отмыться от дорожной грязи, он ворвался в жилище Тама и радостно объявил:

– Пусть у меня ушли на это годы, но Чина я все-таки уличил! Не настолько, конечно, чтобы доказать его враждебность тебе, но вполне достаточно, чтобы пригвоздить его за неподчинение. Действия без приказа. Осуществление политических акций без согласования с троном.

Появился Ланг.

– Успокойся. Расскажи все по порядку. Мне ужасно хочется все это услышать, – сказал он, бросив на Тама многозначительный взгляд.

О Шинг кивнул.

– Речь идет о войне в бассейне Реи. Ею руководит Чин. Занимается этим пару последних лет. Посмотри. Он все время таскается по западной части страны, а хаос и разрушение идут следом за ним, как верный старый пес.