Две интервенции. 1918–1922, 2022–2023 гг. - Александр Борисович Широкорад

не рвались в бой. Их танки должны были поддерживать порядок и моральный дух белогвардейцев в городах. Для этого по одному танку было назначено в Архангельск в Соломбалу, в порт Бакарица и в аванпорт Экономия. Оставшиеся два танка передали для обучения русских экипажей.

В сентябре 1919 г. англичане, покидая Русский Север, оставили там всего два танка — пулеметно-пушечный Mk‑V и пулеметный Mk‑B. Вывезенные из Архангельска 4 танка англичане передали Латвии, где они состояли на вооружении до середины 1930‑х гг.

28 сентября 1919 г. два танка, оставленные белым, на железнодорожной платформе были отправлены на фронт. Танки на марше передвигались исключительно по железной дороге, и лишь в районе боевых действий их сгружали с платформы. 21 февраля 1920 г. оба белых танка были взяты красными в Архангельске. В марте 1920 г. оба танка прошли на военном параде по Соборной площади Архангельска, а через месяц их по железной дороге отправили в Москву.

21 февраля 1940 г. один из этих танков (Mk‑V) был установлен в качестве памятника в Архангельске на проспекте Павлина Виноградова.

Британские летчики воевали на Севере как в составе английских частей, так и в Славяно-Британском авиационном корпусе. В составе корпуса воевали и 34 русских летчика. На вооружении корпуса состояли самолеты DH.9 «Де-Хэвиленд», «Фарман-30» и «Сопвич».

В начале 1919 г. англичане начали применять на Севере химические боеприпасы. 4 апреля 1919 г. командующий английской артиллерией майор Делаге распределил прибывшие боеприпасы по орудиям, в том числе и газовые снаряды. Намечалось иметь на легкую 18‑фунтовую пушку по 200 химснарядов, на 60‑фунтовую — от 100 до 500, в зависимости от района, на 4,5‑дюймовую гаубицу — 300, на две 6‑дюймовых гаубицы в Пинежском районе — 700 газовых снарядов.

Красные артиллеристы зафиксировали не менее 60 эпизодов применения химических боеприпасов на Северном фронте, в основном со стороны белых и интервентов. Одной из первых операций, в которых был применен химобстрел, стало наступление на Пинежском фронте 1–3 июня, когда интервенты пытались взять район Труфановой горы. Туда была отправлена тяжелая артиллерия — две 6‑дюймовых гаубицы с 700 химснарядами. Обстрел продолжался полтора дня. Было выпущено несколько сотен газовых снарядов.

«Самые масштабные газовые атаки пришлись на августовские бои на Северодвинском и сентябрьские — на Железнодорожном фронте. Например, 27 августа, на рассвете, противник два часа обстреливал расположение 155‑го стрелкового полка у станции Емца снарядами с удушливыми газами.

Особо стоит отметить наступление 10 августа в районе Слудка — Липовец и под деревней Городок. По британским данным, 2066 красноармейцев были захвачены в плен, 300 отравлено, многие временно ослепли из-за раздражения глаз. Советские историки утверждали, что красные сильно пострадали, когда попали под “снаряды, вызывающие слезоточение”.

Этот случай стал предметом рассмотрения на заседании Артиллерийского комитета ГАУ 20 декабря 1919 года. Выяснилось, что при обстреле двух рот 479‑го стрелкового полка было отравлено 144 человека, но “исключительно по причине неумения пользоваться противогазами”, которые “защищали хорошо”. За 30–60 минут было выпущено около 2000 снарядов, причем “облако от разрывов имело зеленовато-серый цвет и запах гнилых яблок и свежего сена”.

В этом описании можно узнать фосген. Однако в докладе инспектора артиллерии армии от 2 ноября представлена иная картина. Согласно ему, обстрел продолжался 8–9 часов, поэтому “вследствие длительного обстрела” многих бойцов противогазы не спасли. Красноармейцы не только отравились, но и получили ожоги кожи. Приложенный к документу доклад доктора Кадникова гласил следующее:

“1. Газ, со слов больных, бесцветный, имеющий слабый запах денатурированного спирта.

2. Вместе с обычными явлениями от отравления удушливыми и слезоточивыми средствами, наблюдались исключительные явления со стороны кожи и крови. Кожа была у пострадавших сильно пигментирована, в крови же обнаруживалось уменьшение красных кровяных шариков и увеличение эозинофилов. Последние два обстоятельства заставляют думать Кадникова, что применен был доселе неизвестный газ”[108]».

Можно предположить, что это был британский иприт, синтезированный союзниками в конце Первой мировой. Согласно британским данным, в том бою две 18‑фунтовые (83,8‑мм) пушки выпустили 600 снарядов с ипритом и 240 со «слезоточивым газом» из 114‑мм гаубицы.

Газовые баллоны, столь эффективно показавшие себя в 1914–1918 гг. на Западном и Восточном фронтах Первой мировой, на Севере не применяли ни англичане, ни красные.

Зато англичане довольно часто сбрасывали бомбы с ОВ с аэропланов. Так, оперсводка 6‑й армии сообщала: «В течение дня 4 сентября самолетами противника сброшено на наше расположение до 100 бомб, из коих большая часть с удушливыми газами. У нас убит один, ранен один, отравлено газами несколько человек; убито две лошади и одна ранена».

Несколько слов стоит сказать и о частях Красной армии, противостоявших интервентам и белогвардейцам на Севере.

В первой половине 1918 г. командование Красной армии располагало на Северном фронте незначительными силами, не превышавшими 4 тыс. человек, раскинутыми на огромном пространстве от Онежского озера до предгорий Уральского хребта. Эти силы представляли собой отдельные отряды самой разнообразной организации и почти не имели артиллерии.

К концу октября 1918 г. войска на северодвинском направлении насчитывали: на левом берегу реки Северная Двина — около 600 штыков, 11 пулеметов, 6 легких (3‑дюймовых) орудий; на правом берегу — столько же штыков, 12 пулеметов и 4 легких (3‑дюймовых) орудия. В резерве находилось до 400 штыков, 5 пулеметов, 8 легких (3‑дюймовых) орудий и 2 тяжелых (6‑дюймовых) орудия. Авиацию представляли 10 самолетов устаревшей конструкции.

Противник к этому же времени располагал 2500 штыками, значительным количеством пулеметов и автоматов, 24 легкими и 8 тяжелыми орудиями и 18 современными для того времени самолетами.

Несколько позднее, создав превосходство в силах на железнодорожном направлении, интервенты в ноябре 1918 г. сделали попытку продвинуться вдоль железной дороги Архангельск — Вологда и овладеть узлом путей у станции Плесецкая, а также наступать от города Шенкурская вдоль реки Ваги по направлению к Вельску.

На железнодорожном направлении противнику удалось несколько продвинуться к югу и овладеть рядом деревень. Дальнейшее его наступление успеха не имело, и он вынужден был перейти к обороне. В боях на этом направлении имел место пример удачного централизованного использования артиллерии. Так, на 445‑й версте Архангельской железной дороги (12 км севернее Ельца) 4 ноября 1918 г. начальник артиллерии действующего отряда успешно управлял огнем группы из шести батарей, установленных на железнодорожных платформах. При этом он находился на одном наблюдательном пункте с начальником отряда и выполнял его заявки по поддержке пехоты.

На Важском участке фронта наступление противника успеха не имело.

К середине ноября в связи с наступившей зимой боевые действия приостановились. Из-за отсутствия грунтовых дорог у красных вся тяжелая и гаубичная артиллерия была поставлена на железнодорожные платформы. Этим самым были созданы железнодорожные батареи, где,