Черные небеса - Андрей Тепляков

«Я распутаю этот узел. Я поступлю честно с ними и с самим собой. Клянусь, я это сделаю!».

На душе стало легче, и Ной зашагал быстрее.

Он уходил все дальше от центра Города. Улицы и дома постепенно становились грязнее, вокруг царило унылое запустение. Люди, которые попадались на пути, казались сонными и заторможенными. Проходя мимо, Ной чувствовал их долгие взгляды в спину и невольно ускорял шаг.

Дом Андрея, пятиэтажное здание с почерневшими стенами и гнилыми дверями, производил отталкивающее впечатление. Трудно было представить, что специалист по умным машинам живет в такой дыре. Ной отворил скрипучую дверь подъезда и вошел в затхлую сырую темноту. Нужная квартира располагалась на первом этаже. Звонка при ней не оказалось, пришлось стучать.

Довольно долго было тихо, потом под дверью появилась тусклая полоска света, и хриплый голос спросил:

— Кто?

— Меня зовут Ной. Этот адрес дал мне Самсон Караско.

— Сейчас.

Что-то зазвенело, потом раздался глухой стук, и дверь открылась. С порога на Ноя смотрел высокий худой человек в мешковатом свитере и теплых штанах; длинный шарф закрывал нижнюю половину его лица, во все стороны торчали длинные спутанные волосы. Человек молча оглядел гостя, посторонился и жестом предложил войти.

Прихожая оказалась немногим уютнее сырого подъезда. С потолка на тонком проводе свисала лампа, кое-как разбавлявшая холодный мрак. Ной увидел голые стены, грязный пол и вешалку с какой-то рухлядью. Андрей закрыл дверь, запер ее на замок и положил засов, устроив его в железных скобах.

— Ты… — начал он и вдруг хрипло закашлялся.

Ной испуганно отшатнулся. Кашель сотрясал худую изогнутую фигуру, словно удары невидимого врага. Андрей корчился, прижимая руки к лицу, и отступал назад, пока не уперся спиной в стену. Приступ длился несколько минут, а потом стало тихо. Андрей постоял, обхватив шею двумя руками и бессмысленно глядя на дверь, потом повел плечами, опустил руки и повернулся к Ною.

— Кашель, — объяснил он. — Аж наизнанку выворачивает.

Андрей еще немного помолчал, словно собираясь с силами, и добавил:

— Идем на кухню. Там тепло.

В маленькой жестяной печке плясал и щелкал огонь, освещая желтыми всполохами такие же голые стены, как и в прихожей. Андрей подкинул в печку несколько палок и сел на табурет, возле окна.

— Устраивайся, — сказал он Ною, придвигая ему стул с покрытыми ржавчиной ногами. — Выглядит он не важно, но тебя выдержит.

В темном углу раздался громкий шорох. Андрей быстро нагнулся, вынул из-под табурета осколок кирпича и бросил в направлении звука. Глухо стукнуло и опять стало тихо.

— Крысы? — спросил Ной, садясь.

— Они самые, чтоб их черти съели!

— И много их тут?

— Порядочно. Раньше от них совсем спасу не было. Бывает спишь, а они на тебе — елозят по одеялу. Что за мерзкие твари! Провода жрут, гаденыши. Теперь их, правда, поменьше стало. Не знаю уж почему. Ну и слава Богу!

Ной смотрел на этого Андрея и никак не мог определить его возраст. Голос хриплый и безликий, так мог хрипеть и старик и молодой, если сильно простужен. Фигура его, высокая, нескладная и гнутая, тоже не имела возраста, а лицо скрывал шарф. Глаза, вроде яркие и живые, а двигается с трудом. Рук, этих зеркал жизни, было не разглядеть под тонкими перчатками со срезанными пальцами. Выглядывали только желтые ногти.

— Самсон говорил мне про тебя, — сказал Андрей, медленно потирая ладони. — Ну что? Удалось тебе попасть к умным машинам?

— Да. Но трудность в том, что я не имею представления с чего начать. Мой наставник, я думаю, он хороший специалист, но…

Ной рассказал про Рувима и его методу обучения. Андрей кивал и ерзал на табурете.

— Дальше можешь не рассказывать, — прервал он Ноя. — Знаю я Рувима. И его слабость к бесполезной зауми знаю. Только вот вся эта высокая наука ни к чему. Ничего нового с умными машинами им не придумать. Да и толку нет, придумывать. С ними нужно всего лишь научиться обращаться. Знать, как пользоваться тем, что уже есть.

— Вы с ним работали? — спросил Ной.

— Работал. Сто лет назад. Да не сложилась моя работа. Но это все дела прошлые. Нам сейчас важно вот что — есть ли у тебя доступ к машине? К своей?

— Есть.

— Значит, полдела сделано.

Они помолчали. Андрей задумался, каким-то отстраненным и одновременно неистовым движением скребя волосатую голову. Неприятный это, все-таки, был человек. Он сам напоминал большую грязную крысу.

— Караско сказал, что я смогу найти его здесь по вечерам, — прервал молчание Ной. — Мне поговорить с ним нужно.

— Да, он заходит. Вот только в последние дни его не видно. Там у них что-то затевается. С отделом его. Сам точно не знаю, но какая-то катавасия.

— У вас есть его телефон?

Андрей посмотрел на Ноя и скрипуче засмеялся.

— А на что он мне? У меня и аппарата нет. Сюда провода не тянут. Связь есть только по Центру и в Квартале. Ты и впрямь оттуда?

— Откуда?

— Из Квартала.

— Да.

— Дела, — протянул Андрей. — Чудны дела твои, Господи.

— Мне очень нужно поговорить с Караско!

— Что-то важное?

— Да, очень важное!

— Хорошо. Я разыщу его. Не так это и трудно.

— Передайте ему, что я должен увидеть остальных. Всех остальных. Он поймет, о чем я говорю.

— Поймет, — проворчал Андрей. — Чего тут не понять? Ты со мной можешь секретов не устраивать. Я знаю, в какие игры играет Самсон. Я и сам в них увяз. Зайди завтра. Скорее всего, будет для тебя весточка.

Опираясь на подоконник, Андрей тяжело встал.

— Ладно. Время дорого. Пошли, преподам тебе первый урок.

Мать смотрела недовольно и медленно, монотонно, словно заводная, качала головой. Ной клевал носом над тарелкой с ужином. От усталости совсем не хотелось есть.

— У тебя щеки ввалились, — сказала мать. — Встаешь чуть свет, приходишь заполночь, не спишь совсем. Так ты себя в конец загонишь. Неужели нужно так выматываться?

Ной молча кивнул, и она вздохнула.

— Из огня да в полымя попал со своей Лабораторией. Ходишь впотьмах, один да пешком. А времена сейчас неспокойные. Мне вот Алон сегодня рассказал: в Городе человека убили. Забили насмерть. Думали, из бесов кто-то в подвале копошится, а оказалось — рабочий трубу чинил. Плохое время. Скорее бы тебе машину дали.

— На ней еще научиться надо.

— Научишься. Ты способный — научишься. Лайла покажет. Господи, скорее бы вы поженились. Заживете здесь вместе. Жалко, отец твой не дожил…

Она принялась утирать глаза передником. Ной положил ложку и посмотрел на мать.