Последний реанорец. Том VIII (СИ) - Вел Павлов

пределы, и техника династии, делившаяся на две части, и которую я остерегался использовать из-за страха быть разорванным на куски во время её использования, начала свой отчёт.

Техника относилась к высокому рангу, немного не дотягивая до высшего. Однако та была с одной особенностью. Она делилась на два этапа. Этап «заката» и этап «рассвета». Суть её была в том, что закат получал лишь крохи силы, потому как предания расы реанон гласили, что пик силы любого реанорца приходит с самым ранним рассветом. По замшелым легендам, Бездна сотворила первого нашего представителя на рассвете. И именно в такие моменты любые шаги сына Реанора преобразуются в то, что здесь на земле зовётся телепортацией. Смертельно опасная сила даже для носителя Высшей Речи.

Как бы то ни было, но сейчас я благодарен этому молодому идиоту за такой шанс. Потому как именно из-за него я смог рискнуть и ощутить силу повелителя на своей шкуре.

‒ Говорил ведь тебе, сопляк безмозглый, ‒ процедил я сквозь зубы, пока град пота заливал моё лицо, а тело вот-вот намеревалось повалиться на колени перед трухлявым пнём. ‒ Сделаешь в мою сторону еще хоть один шаг, и я тебе что-нибудь отрежу…

Рассвет династии…

Потребление силы оказалось запредельным, эфир испарился за долю мгновения без остатка, оба резерва просели почти до нуля, но необходимый рывок был сделан в совершенстве, прямо как в былые времена. Техника мгновенного перемещения показала себя во всей красе. Тело, разложилось на атомы, тем самым сбрасывая с себя давления света и следом собралось воедино прямо перед нужным церковником. Ревущее громовое копье сформировалось в руках в самый необходимый момент. За долю секунды, словно в замедленной съёмке, глефа молниеносно расчертила пространство сразу в трёх местах.

Первой от туши этого идиота отделилась левая нога. Следом от зарвавшегося сопляка отвалилась левая рука. Под конец орудие успело разорвать ухо светозарного и лишь частично разворотить тому лицо по диагонали.

‒ НЕ СМЕЙ!!!

Довершить и добить святошу я попросту не успел, потому как был отправлен в полёт взмахом руки повелителя света. Плащ оказался стёрт едким белоснежным пламенем, а по месту, где пальцы старика коснулись груди, словно прошлись молотом по наковальне. Мощь патриарха потрясала.

Однако наряду с этим следуя лишь одним рефлексам, громовое копьё почти наполовину оказалось загнано в пол собора, но даже так более пяти метров отменного напольного гранита пришло в негодность из-за ударной волны. Во рту моментально образовались несколько глотков крови, поэтому пришлось силой затолкать те обратно, и медленно разогнувшись во весь рост под хруст собственных костей, я с отчуждением взглянул в абсолютно разъярённые и наполненные жаждой убийства глаза патриарха.

Мучительные вопли и вой молодого церковника резко оглушили весь зимний сад. Кровь из свежих ран хлестала как из ручья, тот своей единственной и полностью окровавленной рукой трепыхался на полу и пытался хоть что-то сделать с рассеченным лицом. Однако при любом прикосновении визги его становились лишь пронзительнее.

‒ ТЫ!.. ‒ процедил сквозь зубы старик, пока за его спиной быстро сформировалось еще два силуэта апостолов, которые не сводили свирепых глаз со своего соратника. ‒ ПОСМЕЛ!..

‒ Я ведь тебя просил, старик, утихомириться по-хорошему, не соваться ко мне и не угрожать! ‒ спокойно прошипел я, продолжая терпеть боль в груди, а после копьём указал на мечущегося на полу сопляка. ‒ Это только начало! А если хоть волос с альвов или моих людей упадёт, я выпотрошу каждого твоего вшивого светозарного как рыбу! Знай это! Если хочешь, чтобы мы продолжили, то давай, вперед!!! Ежели я сдохну сегодня, то поверь мне на слово, завтра уже будешь подыхать ты!

‒ АНДРЕЙ!!! ‒ вдруг свирепо прорычал старик, подзывая к себе одного апостола. ‒ Проводи князя Лазарева к выходу! ЖИВО!!! Пока я еще могу себя сдерживать!

‒ Ваше сиятельство, ‒ мягко и с необычайным спокойствием изрёк упомянутый, будто кровопролитной схватки не было и в помине. ‒ Прошу проследовать за мной. Думаю, ваша аудиенция с патриархом окончена. Вы оба слегка погорячились.

‒ Это тебе, старик! ‒ тихо обронил я, проходя мимо главного церковника и между делом под заинтересованными взглядами светозарных и неутихающими воплями сопляка, всучил тому в руки запечатанный конверт, вынимая его из внутреннего кармана. ‒ Не явишься, тебе же будет хуже.

‒ Это еще что такое?.. ‒ холодно выпалил тот, невольно нахмурившись и бросая взор на кусок бумаги.

‒ Говорил ведь уже. Моя просьба… ‒ тихо отозвался я, не оборачиваясь на его возгласы и продолжая следовать за Андреем. ‒ Необходимо сделать так, как того требуют дворянские традиции и устои. Это приглашение на мою свадьбу. Венчать князей и княгинь можешь только лично ты. Так что… не опаздывай.

* * *

Первое кольцо. Москва.

Собор святого Петра.

Залитый кровью зимний сад.

Несколько минут спустя после отбытия имперского князя Лазарева…

Сдавленные вопли несдержанного и сумасбродного светозарного до сих пор отзывались эхом в ушах патриарха, вот только как бы ни хотел он этого признавать, но заботило его сейчас отнюдь не это. Уже более минуты он не сводил холодных и цепких глаз со своей правой руки. Даже когда молодого апостола, который сдавленно стонал и выл, уносили прочь, старик и не думал шевелиться, продолжая с интересом наблюдать за своими пальцами. Словно не мог поверить в