Терновый венец Екатерины Медичи - Неля Гульчук

В галерее, украшенной гирляндами из цветов, к кортежу присоединились музыканты, играющие на гобоях и трубах. Нарядная процессия вышла из дворца и направилась к часовне. Во главе шествовали рыцари ордена Архангела Михаила со всем необходимым для крещения: сальными свечами, серебряным кувшином для воды, чашей для соли, коробочкой с миррой.

В часовне уже собрались члены королевской семьи и множество приглашенных дам и кавалеров.

Дамы шепотом переговаривались между собой.

– Господь и на этот раз спас флорентийку. Если бы не рождение маленького принца, ее бы в ближайшее время проводили в Италию.

– Я рада, что младенец появился на свет, но было бы лучше, если бы итальянка убралась восвояси.

– Да благословит Господь этого малыша.

Часовня была убрана с истинно королевской роскошью. Кардинал Бурбон стоял на круглом помосте, покрытом серебряной тканью, и ждал появления кортежа, чтобы крестить маленького принца.

Народ, собравшийся около часовни, радостно приветствовал кортеж с новорожденным и своего короля. Король ответил приветливой улыбкой на искреннее проявление верноподданнических чувств и вошел в часовню, чтобы стать крестным отцом долгожданного мальчика, которого нарекли его именем.

На круглый помост поднялся принц Карл, второй крестный отец, и принцесса Маргарита, крестная мать. Кормилица раздела малыша, а принц Карл и принцесса Маргарита держали его во время крещения. Кардинал Бурбон окрестил маленького Франциска.

Церемония длилась более трех часов.

После крещения малыш в окружении придворных дам был доставлен обратно во дворец, где в честь такого важного события, пополнения дома Валуа, начался бал, закончившийся пиршеством, на котором звучали тосты в честь маленького Франциска.

Такой крутой поворот в жизни не принес спасения флорентийке, не вернул ей влияния, соответствующего ее положению второй дамы королевства. Екатерина осталась по-прежнему на вторых ролях супруги, радующейся тому, что по повелению богини Дианы, покровительницы родов и целомудренной любви, ей изредка разрешалось наслаждаться ласками любимого мужа, чтобы дарить Франции и наследнику престола детей.

4. Наследник престола

На небосклоне международных отношений снова сгущались тучи.

Война, развязанная не без участия герцогини д’Этамп, задавшейся целью устранить дофина, внезапно после двухлетней передышки приняла трагический оборот.

Через несколько дней после крещения маленького Франциска на смену радостям и праздникам пришли тревожные будни. Английский король Генрих VIII объявил о своем отказе от альянса с Францией и заключил договор с императором Карлом V.

Генрих VIII ставил Франциску I в вину слишком скоропалительное признание прав на престол малолетней королевы Марии Стюарт после смерти ее отца Иакова V Шотландского.

На этот раз Франции предстояло выстоять перед двойным натиском.

Карл V, сумевший склонить на свою сторону английского короля, собирался вторгнуться во Францию в трех местах одновременно: через Пьемонт, Шампань и Кале. Целью был, естественно, Париж, где император назначил свидание Генриху VIII.

Раздор в стане французов спас императора. Нестабильность, вызванная противоборством внутри французского лагеря, позволила Карлу V вновь переманить на свою сторону большинство немецких принцев и нанести поражение мятежному герцогу Клевскому в Ситтарде. В герцоге император видел своего вассала, которого за неверность решил подвергнуть унижению и усмирить. Герцог умолял Франциска оказать ему военную помощь, но король не собирался предпринимать срочных военных действий.

Это определило судьбу мужа Жанны д’Альбре: герцогу Клевскому не оставалось ничего другого, как броситься к ногам императора и молить его о пощаде.

Полученная новость привела в бешенство Франциска. Король немедленно поставил в известность сестру Маргариту.

– Маргарита, я выдал твою дочь замуж за предателя. Герцог Клевский перешел на сторону нашего врага, – глаза короля гневно сверкали. – Моя любимая племянница не должна разделить жалкую судьбу отступника.

В глазах сестры Франциск заметил искреннюю радость.

– Ты знаешь, я с самого начала была категорически против этого брака, как и мой муж, и, главное, сама Жанна. Даже если бы герцог по-прежнему оставался нашим другом, я все равно никогда не прониклась бы к нему симпатией и доверием.

– Этот брак был заключен в интересах государства, – попытался оправдаться перед любимой сестрой Франциск. – Теперь я не могу допустить, чтобы наша обожаемая Жанна оставалась женой такого человека.

Маргарита ощутила облегчение на душе: в свое время брат не послушал ее – и вот результат!

– Да, Франциск! Ты не должен оставлять мою дочь женой предателя. Я каждый день молилась о том, чтобы этот брак рано или поздно был расторгнут.

– О расторжении этого брака я и хочу просить папу, ведь меня предал человек, которого я считал своим другом.

– Какой он друг! Герцог с самого начала вызывал у меня подозрения в своей надежности.

Король расцеловал сестру.

– Ты мудра, Маргарита. И я еще раз убедился, как необходимо прислушиваться к твоим советам.

Судьба на этот раз была милосердна к Жанне д’Альбре: папа исполнил просьбу короля и расторг брак дочери королевы Маргариты Наваррской с герцогом Клевским, который, потерпев поражение, вынужден был отказаться от союза с французским королем, не пославшим свои войска ему на помощь.

Боевые действия между Франциском I и его врагами Карлом V и Генрихом VIII начались с приходом весны.

Сначала граф д’Энген выиграл сражение в Италии при Черезоле, чем укрепил позиции принца Карла и герцогини д’Этамп. Однако на севере Франции императорские войска, располагавшие значительными силами, перешли в наступление. Жестокость, которую император счел наилучшим методом ведения войны во Франции, вызвала ужас населения.

Пылали дома, по дорогам катились головы казненных мужчин, которых в захваченных врагами городах стремились уничтожить всех до единого, лавки ремесленников были отданы на разграбление. Обстановка вдоль северных границ Франции становилась катастрофической.

В довершение ко всем бедам, короля Франции вновь поразил приступ терзавшей его время от времени болезни.

Превозмогая слабость, Франциск, бледный и возбужденный, заставил себя подняться с постели, вышел в приемный зал и нервно ходил по нему, беспрестанно подходя к окну, откуда поглядывал на двор и неприступные башни замка Сен-Море. Здесь король разместил штаб-квартиру военных действий в тылу.

Франциск с нетерпением ждал дофина! После рождения маленького Франциска сын ожидал, что столь счастливое событие побудит отца вернуть ему звание командующего армиями в кампаниях против императора и английского короля. Однако король медлил с принятием решения. Только теперь Франциск из-за обострившейся болезни решил наконец послать на поля сражений дофина.

В замке расположились тысячи молодых дворян, готовых по первому приказу отправиться на войну. Парадная лестница была заполнена швейцарцами, а все дворы замка – вооруженными людьми. Новость о скором прибытии престолонаследника была встречена с нескрываемой радостью. Многие видели в дофине отличного солдата, смелого, дисциплинированного и великодушного. Он нравился наиболее здравомыслящей части войска. Молодые видели в нем героя, который выдержал испанский плен и вернулся непокоренным. На рыцарских турнирах Генриху не было равных. Франция была довольна своим дофином.

В приемном зале несколько десятков дворян также ждали наследника престола, не спуская глаз с короля, стараясь угадать его настроение и замыслы. Возле окна герцогиня д’Этамп непринужденно беседовала с графом де Лонгвалем, по мнению многих, одним из ее очередных любовников, а по мнению Дианы де Пуатье, ее сообщником в осуществлении заговоров.

– Где маршал д’Аннебо? Он вернулся? – прервал вдруг долгое молчание король.

– Сир, я здесь! – отозвался маршал и поспешил к королю.

– Слава богу! Я уж думал, что не увижу вас в ближайшие дни. Какие новости?

– Тридцать тысяч немцев и семь тысяч испанцев хлынули в Шампань. Карл V приближается к Марне.

Франциск побледнел.

– Я думал, что Господь щедро даровал мне королевство, – воскликнул он. – Сегодня же он заставляет меня дорого заплатить за него.

В этот момент со двора донесся топот лошадей и бряцанье оружия всадников. Шум означал, что из Парижа прибыл дофин.

Король направился к огромному креслу, установленному на небольшом возвышении, которое служило троном, и сел в него.

– Ваше Величество, – доложил капитан гвардейцев, – Его Высочество принц Генрих!

– Да хранит его Господь Бог! – воскликнул король.

– Лучше бы черт унес его в преисподнюю, – прошептала герцогиня д’Этамп стоящему рядом с ней графу де Лонгвалю.