Все приключения мушкетеров - Александр Дюма

Король, запершись у себя, каждый час посылал кормилицу в покои Мазарини с приказанием доставлять ему самые точные сведения о состоянии кардинала. Узнав, что Мазарини дозволил одеть, причесать и убрать себя, принял послов, Людовик понял, что для кардинала началась отходная молитва.

В час пополуночи Гено испробовал последнее средство, считавшееся сильнодействующим. В те времена воображали, что против смерти есть еще какие-то тайные снадобья.

Мазарини, приняв это средство, успокоился минут на десять. Он сейчас же распорядился пустить слух, что произошел счастливый перелом болезни. Когда король узнал эту новость, холодный пот выступил у него на лбу. Он уже видел зарю свободы, рабство показалось ему теперь еще более невыносимым. Но следующее известие совершенно меняло картину: кардинал едва дышал и с трудом следил за молитвами, которые читал у его изголовья аббат из церкви Св. Николая.

Король в сильном волнении начал ходить по комнате и на ходу просматривал бумаги, вынутые им из шкатулки, ключ от которой хранился только у него.

Кормилица вернулась в третий раз и сообщила, что Мазарини сказал каламбур и приказал покрыть лаком принадлежащую ему «Флору» Тициана.

Наконец, часа в два утра, король не мог преодолеть усталости: он не спал уже целые сутки. Сон, непобедимый в молодости, овладел им. Однако король не лег в постель: он заснул в кресле. Часа в четыре вошла кормилица и разбудила его.

– Ну? – спросил король.

– Ваше величество, – прошептала кормилица, соболезнующе сложив руки. – Он умер!

Король быстро вскочил, словно его подбросила стальная пружина.

– Так ли это?

– Так.

– Кто сказал тебе?

– Господин Кольбер.

– А он знает это наверное?

– Он вышел из спальни и сказал, что сам прикладывал зеркало к губам кардинала.

– А, хорошо! – вырвалось у короля. – Но где же Кольбер?

– Он только что покинул спальню кардинала.

– И куда направился?

– Следом за мной.

– Так что он…

– Здесь, ваше величество, ожидает у ваших дверей, если вам угодно будет принять его.

Людовик подбежал к двери, сам отворил ее и увидел в коридоре Кольбера, неподвижно стоявшего в ожидании. При виде этой статуи в черном король вздрогнул, затем сделал знак Кольберу следовать за ним.

– Что вы пришли сообщить мне, сударь? – спросил Людовик, смущенный тем, что догадались о его сокровенных мыслях, которые он не мог утаить.

– Господин кардинал скончался, ваше величество, и я принес вам его последнее «прости».

Король задумался. Он внимательно смотрел на Кольбера, вспоминая слова кардинала.

– Вы были верным слугой его высокопреосвященства, о чем он сам мне говорил.

– Да, ваше величество.

– Вы посвящены в некоторые его тайны?

– Во все.

– Мне дороги друзья и слуги покойного кардинала, я позабочусь о том, чтобы вы были приняты ко мне на службу.

Кольбер поклонился.

– Вы, кажется, финансист?

– Да, ваше величество.

– Непосредственно моему дому вы, помнится, никогда не служили?

– Извините, ваше величество, я имел счастье подать господину кардиналу мысль об экономии, которая приносит казне вашего величества триста тысяч франков ежегодно.

– Какая же это экономия, сударь? – спросил Людовик XIV.

– Ваше величество изволите знать, что рота швейцарцев носит серебряное кружево на концах лент?

– Знаю.

– Я предложил пришивать к лентам кружево из фальшивого серебра; этого никто не может заметить, а на сто тысяч экю можно прокормить в течение шести месяцев полк и купить десять тысяч хороших мушкетов или построить корабль с десятью пушками.

– Правда, – заметил Людовик XIV, еще внимательнее всматриваясь в Кольбера. – По-моему, экономия очень уместная; смешно подумать, что солдаты носили такое же кружево, как вельможи.

– Я счастлив, что ваше величество одобрили мои действия, – ответил Кольбер.

– При кардинале вы вели только его дела? – спросил король.

– Его высокопреосвященство поручал мне еще проверять счета суперинтенданта финансов.

– А! – воскликнул Людовик XIV. Он собирался отпустить Кольбера, но последние слова заинтересовали его. – Покойный кардинал поручал вам контролировать счета господина Фуке? И каковы же результаты?

– Оказался дефицит, ваше величество. И если вы позволите…

– Говорите, господин Кольбер.

– Я должен дать вашему величеству некоторые объяснения.

– Нет, не надо. Вы же проверяли счета, скажите: каков итог?

– Это легко, ваше величество… Все пусто, денег нет.

– Будьте осторожны, сударь. Вы осуждаете управление господина Фуке, а он, по общему мнению, очень искусен в делах.

Кольбер покраснел, потом побледнел, чувствуя, что в эту минуту вступает в борьбу с человеком почти таким же могущественным, как умерший кардинал.

– Совершенно верно, ваше величество, он очень искусный человек, – отвечал Кольбер, низко кланяясь.

– Но если он искусный человек, а денег все-таки нет, то кто же виноват?

– Я никого не обвиняю, ваше величество, а только констатирую факты.

– Хорошо, составьте отчет и подайте его мне. Вы говорите, что есть дефицит? Но, может быть, это дефицит временный: кредит вернется, а с ним и деньги?

– Нет, ваше величество.

– Не в этом году, я понимаю, но, может быть, в будущем?

– Будущий год так же начисто съеден, как и текущий.

– Ну, еще через год.

– И он съеден.

– Что вы говорите, господин Кольбер?

– Я утверждаю, что истрачены доходы за четыре года вперед.

– Так придется сделать заем.

– Уже сделано три займа, ваше величество.

– Я создам новые должности и за них получу деньги.

– Невозможно, ваше величество: их создано слишком много. Откупщики приобрели их, но не исполняют своих обязанностей. К тому же господин суперинтендант получает с каждой из них треть, так что народ обирают, а ваше величество не извлекает из этого никакой пользы.

Король нетерпеливо сдвинулся с места.

– Объясните мне это, господин Кольбер.

– Ваше величество, выскажите яснее вашу мысль: каких объяснений вы желаете?

– Вы правы. Ясность прежде всего. Так вот. Если сегодня со смертью господина кардинала я стал королем и пожелаю получить деньги?

– Ваше величество их не получите.

– Странно! Как, мой суперинтендант не добудет мне денег?

Кольбер отрицательно покачал головой.

– Что же это значит? Неужели мы обременены такими долгами, что государственные доходы все равно что не существуют?

– Да, ваше величество.

Король нахмурил брови.

– Хорошо, – сказал он, – я соберу платежные обязательства и добьюсь от их держателей уменьшения налога и продажи по дешевым ценам.