Отбор драконов для серой мышки (СИ) - Миленина Лидия

— Хм. — задумчиво сказал Гриша. — А раз так, то, может, тут есть и отпечаток злоумышленника? Кто еще, кроме цепочки Правителей, изучал его?

— Разумно, — кивнул Эргон, бросив на Гришу вполне доброжелательный взгляд. Явно сменил гнев на милость. — Только. Ага. Вот это - отпечаток Дайма, — Эргон пальцем указал на маленький серый кружочек. — Читал только что, когда искал документы для вас. Буквально сегодня ранним утром. Так что Дайма тоже не стоит подозревать. А вот.

Мы все в изумлении уставились на серо-черный, плохо заметный кружок в самом углу.

Энергетика была чем-то знакомой, но точно сказать, кто это я не могла.

— Неужели Байдор? — с горечью спросила я у папочки.

— Бери выше, — жестко усмехнулся Эргон. — Это Сурал. Уж его-то энергетику я ни с чем не спутаю!

— Но ка-а-к?! — изумилась я. — Как он добрался до нашей библиотеки?

— А вот как, — продолжил неприятно усмехаться отец. Его лицо стало похожим на жестокую маску. — По времени примерно полгода назад. Совпадает с тем моментом, когда я был в вашем мире, с тобой, Алиса. Не иначе как в мое отсутствие Суралу как-то удалось пробраться в наш замок... Впрочем, вопросы защиты замка мы еще будем обсуждать... Знаю я молодцев, которые могли тут проявить себя не лучшим образом. Важнее другое. Теперь понятно, почему Сурал хочет именно убить Алису. Уж ему-то появление столь могущественной драконицы на троне Эреамора совершено не нужно. Причем убить побыстрее - пока она не обрела свою силу. Ведь всецветную драконицу легко признают Правительницей все драконы, эребеарские тоже. Но опять же: Сурал - это Сурал. А кто еще работает против нас - непонятно.

— Кстати, интересно, может Алиса как-то обрести эту силу без «смертоубийства»? — протянул Гриша. — Это решило бы проблему. Мы бы быстренько сделали ее самой сильной, и все...

— Да нет, — Эргон поглядел на него. — Так мы лишь быстрее выполним то, что задумал второй негодяй. Тогда он только с еще большим упоением будет охотиться за Алисой, чтобы отнять ее силу - как только она станет всецветной драконицей. В общем. Единственный вариант обеспечить безопасность Алисы - это отправить ее обратно в ваш мир. Ну, останусь я без наследницы. Или без наследницы до момента нормализации ситуации. Зато моя дочь будет жива! — Эргон задумчиво поглядел на меня. — Пожалуй, я так и поступлю .

— Нет, отец! — я вскочила на ноги. — Мы не будем прятать голову в песок. К тому же. Нет гарантии, что «второй негодяй» не золотой и не может ходить по мирам. Может, это кто-то из наших предков, давно затерявшихся в другом мире. Где гарантия, что в моем мире он не найдет меня, а? К тому же в своем мире я могу попасть под машину, упасть с крыши, рухнуть на самолете, когда полечу в отпуск.

— Перестань, — махнул рукой папочка. — Хорошо, оставим это на крайний случай. А пока. Помнится, Григорий, ты что-то говорил про какие-то «анализы крови», которые могут выявить магическую силу.

— Да, — Гриша, наконец, сел обратно за стол. — Мне в голову приходило, что. Вот смотрите, ведь носителем магии в теле драконов и других магов является кровь. И любой маг, даже сильнейший менталист, допустим, может (как я понял) скрыть свою магию на внешнем уровне. А вот силу своей крови скрыть не может никто. Нужно получить образец крови подозреваемого, и если он самый сильный менталист - то мы увидим это по «анализу крови».

— Гениально, — согласился папочка. — Что же. Объявим массовую сдачу крови. Якобы для научного эксперимента. А тем, кто откажется.

— «Отключим газ»! — пошутила я.

— Нет, устроим арест, допрос и прочее. Потому что отказ будет подозрительным. Давайте остальные книги. Пора и Правителю Эргону узнать древнюю историю своих предков...

Дальше этот сумасшедший день стал совсем сумасшедшим. Эргон изучал те же книги, что прежде мы с Гришей. Хмыкал, приговаривал «ах вот оно как!».

Я сначала любовалась им - такой сильный, с такими интересными интонациями. Потом отвернулась, чтобы не травить себе сердце, и принялась болтать с Гришей.

А потом потянулся поток посетителей - с разрешения Эргона. Первыми пришли, конечно, Байдор с Бамаром. Эргон запретил личные свидания, поэтому моим женихам-сообщникам велено было приходить лишь парочкой. А они, похоже, к этому уже привыкли. Молодые драконы буравили меня горячими взглядами, всячески выражали радость от моего спасения и тревогу по поводу всей сложившейся ситуации.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— С вами еще поговорим о ситуации. Особенно с тобой, Байдор, — строго сказал им Эргон, выйдя из-за шкафа. — А принцессу сейчас этим не тревожьте. У нее завтра отбор, ей нужно отдохнуть после ранения.

То, что у принца и Бамара завтра тоже отбор, папочка, видимо, не учел. Причем очень сложный конкурс, придуманный коварным Гришей.

А потом пришел герцог. Как всегда - строгий, с военной выправкой, но и с красивой непринужденностью во внешности. В темно-бордовом расшитом золотом облегающем камзоле. Сейчас, когда я отбросила сомнения и страхи по поводу него, он казался мне очень привлекательным. Как выдержанное терпкое вино. Не сладкий вкус, но вызывающий непередаваемые ощущения.

А может, в том, что я могу быть счастливее с опытным и зрелым драконом, есть доля правоты, подумалось мне. Тем более что сейчас герцог оказался первым (кроме папочки), кто вызывал у меня какие-то женские эмоции. Последнее время я была так ошарашена постоянными изменениями, историей драконов и угрозой отца отправить меня на побывку в родной мир, что совершенно забыла о необходимости выбирать себе мужа.

— Отец, с герцогом я могу переговорить наедине? — обратилась я к Эргону, который, как секьюрити стоял у шкафа - сложив руки на груди.

— Да, Грейдору это позволено, — с легкой усмешкой и удовлетворением во взгляде ответил отец и вышел из «малой гостиной».

— Это честь для меня, принцесса, — вежливо кивнул мне герцог.

— Я хочу поблагодарить тебя, герцог Грейдор, — искренне сказала я. — Если в моих силах как-то выразить тебе благодарность - я буду рада. Ты спас меня, возможно - рискуя своей жизнью.

— Особой угрозы для меня лично не было, — спокойно ответил герцог. — И спасти твою жизнь - тоже честь для меня. Что касается благодарности. Принцесса Алиса, послушай, лучшим признанием для меня будет, если ты станешь воспринимать меня как одного из настоящих кандидатов на своем отборе.

— Что?! — изумилась я.

— Мне хотелось бы, чтобы ты рассматривала меня как одного из женихов, а не только как агента Правителя среди них, — повторил он тоже самое, но другими словами.

— Но ты ведь говорил, что тебя не интересует трон... И я тоже не интересую... — изумилась я.

Герцог искоса поглядел на меня и улыбнулся.

— Тогда я еще не знал тебя, Алиса. Ты была для меня всего лишь приемной дочерью моего друга, принцессой, которую нужно защищать. Но за последнее время я увидел, что в тебе живет дух истинной Правительницы. Ты смелая, умная и добрая девушка. Давным-давно я не встречал других женщин, которые вызвали бы у меня восхищение. Поэтому. Я буду рад не занять трон, но стать твоим мужем. Мои слова, сказанные на церемонии представления, остаются теми же. Я уверен, что смогу сделать тебя счастливой. А меня сделает счастливым твое счастье.

Я чуть не прослезилась от его речи. А моя самооценка, и без того укрепившаяся в последнее время, полетела вверх, как дракон.

Получается, меня оценили не только молоденькие женишки, но и опытный дракон, видевший много женщин.

Если, конечно, он искренен. Впрочем, герцогу я теперь как раз верила.

— Благодарю тебя за комплименты, Грейдор, — ответила я. — Хорошо, я готова рассматривать тебя как одного из женихов. Но. прости, одного из. Надеюсь, ты не потребуешь преференций в качестве благодарности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ни в коем случае, — усмехнулся герцог. — Женское сердце склонно любить своего спасителя. Но я на этом не сыграю. Это недостойно ни тебя, ни меня.

«За что тебе честь и хвала», — подумала я.

Когда герцог ушел, отец, наконец, дал добро, чтобы мне принесли новую порцию корреспонденции от женихов. И чтобы отвлечься от расследования, я села изучать их. Женихи писали примерно тоже, что говорили Байдор и Бамар. Выражали радость, что я жива, предлагали любую помощь, не забывали и о комплиментах. А одно письмо было от того «зеленого нахала», которого я отчислила.