Путь Короля. Смерть - Фантом
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Можно ли сделать их понятнее?
— Только если подойти ближе и заставить обратиться людьми.
— Молчать! Я кого-то слышу... — зашипела женщина. С громким треском ярко-красная паучья часть колдуньи затряслась, окутываясь магическим сиянием В купол невидимости тут же полетели небольшие красные частицы. Они бились о заклинание так громко, как будто рядом с ними был колокол. а не совещание Паразитов.
— Упокой эти Души, Арт’Энзил... — прошептал Микторат, закрыв лицо костяными ладонями, а потом повернулся к Астероту. — Снимай невидимость. Уж лучше самим объявиться, чем ждать, пока Фликия соизволит нас обнаружить.
— Фликия? Откуда ты её знаешь? — удивлённо переспросил Тёмный, расплетая купол. Кровавые шары весьма сильно повредили заклинание — то тут, то там он встречал в нём дыры, некоторые из которых были особенно широкими и глубокими. Что это за магия такая? Наконец, насмотревшись на своё побитое детище, он просто поглотил заклинание целиком. Сверху тут же перестали срываться красные шары.
— Мать она моя. Приёмная. — вздохнул Микторат.
Глава XX. Королева Роя
— Ты?! — изумлённо крикнула Фликия, как только купол невидимости рассеялся, впитавшись в Душу Астерота. За его спиной сжал металлическими перчатками свои мечи Шианхут, Лира дрожащими руками держала арбалеты. Эта парочка должна была защитить их от наплыва других Паразитов. А им с некромантом предстояло перерезать ветеранов. — Как?!
— Я смотрю, ты всё не успокоишься, мама... — Череп мага Смерти исказился, выражая презрительную усмешку. — Я успел уже позабыть твой мерзкий голос...
— Убить его! — заорала она, показав на него витиеватым посохом, с которого капала фиолетовая жидкость, под которой шипел и плавился костяной пол. Присмотревшись, Астерот к своему удивлению узнал Скверну.
После приказа женщины вся пещера пришла в движение. Позади них безумно застрекотали Паразиты, устремляясь на Шианхута, крутящего своими мечами, будто самая настоящая мясорубка. Кажется, маг даже чувствовал Материю Тьмы, понемногу выходящую из смертоносных вихрей.
Старики-Паразиты, как и их более молодые сородичи, застрекотали и окутались один за другим голубоватым свечением. Их руки трескались, отращивая дополнительные пальцы и когти, некоторые, пользуясь уже знакомой Тёмному магией Крови, и вовсе создавали себе новые руки и ноги. Один особо «умный» отрастил себе вторую голову, другой и вовсе решил не мелочиться, вырезав из своего прошлого человеческого скелета два.
Фликия продолжала визжать, призывая всё больше и больше красных сфер, которые закручивались вокруг неё, защищая, словно щит, от магии.
Материя Тьмы бурлила в его крови. Нет, она заменяла собой кровь, напитывая собой каждую часть его тела, давая нечеловеческое могущество. Силу Короля.
С абсолютно чёрной руки сорвался не менее чёрный луч. Он пробил насквозь одну руку ветерана, другую, третью, и, наконец, взорвал внушительный участок стены за ними. Послышался возмущённый треск — конечно, старикам не нравилось, что кто-то так легко рушил их лежбище. Ещё два луча. Рука, нога, нога, ещё одна, чья-то рука, одна из тварей чудом спасла единственную голову, два рассыпавшихся пылью куска кости. Маг упивается могуществом, которое дарует ему Тьма. Сложив и разведя руки в стороны, он сотворил беспросветную волну, которая застыла на месте. Взяв одной рукой получившийся меч, другой — рапиру, окутавшуюся Аспектом Мглы. Бесшумной тенью он рванулся к Паразитам, которые, однако, уже оплакали свои потерянные конечности и даже отрастили новые.
Позади него с каждым новым заклинанием своего «Повелителя» становился сильнее Шианхут. Теперь его удары разрубали не двух и не трёх, а зачастую четырёх Паразитов. Часть Материи, использованной Астеротом, Кайхирий впитывал, чтобы потом вложить в свои удары. Лира позади него стреляла, как ужаленная, запрещая себе оглядываться на то, что творил Астерот с лидерами паразитского племени.
Некромант схлестнулся в магической дуэли со своей матерью. Синие молнии мешались с красными, волны Материй хлестали друг по другу, заклинания, долетевшие-таки до одного из магов, зачастую просто рассыпались об их магическую броню. По одному желанию некроманта рядом с Фликией появился тот самый вампир-зомби, который будто бы только и ждал, чтобы вонзить свой клинок ей в позвоночник. Но та снесла его одним мановением руки, отправив в него потрескивающий кроваво-красный шар.
Астерот же развлекался. Его рапира жужжала, пытаясь вырваться и начать самостоятельно крушить его врагов, и ему стоило усилий, пусть и небольших, удержать собственное оружие от неуправляемой резни. Он хотел самостоятельно убить «ветеранов». Хотел, чтобы руки вспомнили, какого это — сражаться самостоятельно, не прячась за армией Иссохших или за Шианхутом. Хотел вновь почувствовать текущую по ладоням кровь.
Но Паразиты были далеко не начинающими воинами, и от этого сражение становилось только интереснее. Они мастерски хватались за его оружие своими когтями, пытались скинуть мага на землю, где у них будет неоспоримое преимущество в виде десятка лап у каждого. Но оружие из его рук, охваченных Тьмой, так просто не выдернуть, как и его самого так просто не завалить. Материя, текущая в его Душе, давала силу, к которой он стремился всю свою прошлую жизнь. Он уже успел забыть, как радостно становится внутри, когда вокруг тебя творится такая бойня, в которой кто-то гибнет буквально каждую секунду.
С весёлым чавканьем меч вонзился в чью-то грудь, потом рапира откусила кому-то пару пальцев. Ногой отпихнув от себя покалеченную тварь, чтобы та успела зализать раны, Король Тьмы подлетел к другой. А ведь он действительно летал — при такой силе, кипящей внутри него, полёт был одной из самых простых вещей. Меч отсекает руку, слышится визг, рапира, — эй, куда! — отрубает голову жертве. Но ничего, у неё всё самое ценное находится ниже, так что... Но рапира устремляется вниз, стремясь оборвать жизнь гада. Ну и ладно. Одним меньше, одним больше.
Измученное тело падает с пронзённым центром своего сознания. Один пинок ногой, и труп отлетает куда-то вдаль, в полёте истекая Материей Смерти, которую жадно вбирает в себя накопитель. Подойти к другому — удивительно, но окутанные Тьмой, будто сапогами самого высокого качества, вообще не чувствуют холодной кости, — и проткнуть рапирой грудь. Тварь визжит и извивается, как наколотая на булавку гусеница, а ей в человеческую голову летит чёрный, как ночь, меч. Мгла делает своё дело — крови нет, голова, уже было полетевшая в сторону, рассыпается пеплом, превращаясь в Материю. Больше
