Китайская невеста - Майкл Скотт

В добавление к другим качествам, — подумала Руфь, — она к тому же еще и смелая женщина. Подозревая, что сама она все еще предпочла бы Джонатана Чарльзу, может быть лишь потому, что очень трудно ломать старые стереотипы, Руфь вынуждена была признать, что Джонатан нашел жену, достойную его.

В этот же вечер, прежде чем взрослые собрались в гостиной выпить по стаканчику вина, Руфь и Лайцзе-лу отправились в детскую посмотреть за детьми, пока они ужинали.

Джулиан ел с аппетитом, но продолжал игнорировать странную женщину, которая, как ему сказали, стала его новой мачехой.

— Я обычно рассказываю им какую-нибудь историю на ночь, — сказала Руфь.

Лайцзе-лу увидела в этом едва заметный свет, который забрезжил в конце длинного и темного тоннеля.

— Можно мне рассказать им сказку сегодня?

— Конечно.

Руфь понятия не имела, что замыслила Лайцзе-лу, но у нее хватило здравого смысла удалиться со сцены.

— Пойду вниз, — сказала она и быстро вышла.

Не зная как продолжить, Лайцзе-лу тем не менее последовала интуиции. Посадив Дэвида на колено, она не обратила ни малейшего внимания на Джулиана.

— Что бы ты хотел послушать? — спросила она. — Китайскую сказку, американскую сказку или английскую сказку?

Она не знала ни одной американской, ни одной английской сказки и надеялась только на свое воображение.

Дэвид сам пришел ей на помощь.

— Китайскую! — восторженно воскликнул он.

Джулиан молчал.

— Мне рассказать ее на мандаринском или по-английски? — спросила Лайцзе-лу.

— На мандаринском! — воскликнул Дэвид.

Впервые Джулиан заговорил с ней.

— Я не понимаю по-мандарински, — насупившись проговорил он.

— Придет день и ты научишься в совершенстве говорить на мандаринском наречии, Джулиан, — нежным голосом сказала Лайцзе-лу. — Но эта сказка и для тебя и для Дэвида, поэтому я расскажу ее по-английски.

Дэвид поудобнее устроился у нее на коленях.

— Однажды на белом свете жил страшный дракон, из пасти которого вылетали огонь и дым, — начала Лайцзе-лу. — Он жил глубоко в лесу. Два мальчика я думаю их звали Дэвид и Джулиан — решили посмотреть на дракона.

Дэвид захихикал. Джулиан, сам того не замечая, придвинулся ближе.

— Один старик, что жил в хижине на краю леса, стал отговаривать ребят от попыток найти дракона, потому что не сомневался, что тот сожжет их своим огнем. Как вы думаете, они испугались?

Не в силах сдержаться, Джулиан первым выпалил:

— Нет!

Дэвид эхом вторил ему:

— Нет!

— Вы правы. Ребята отправились в дремучий лес. Они искали, искали, искали, но никак не могли найти этого дракона. Потом они заблудились и очень проголодались. Они нашли кусты вао-цин. А плоды вао-цин необыкновенно вкусные, но их нужно поджаривать прежде чем есть. Когда они сырые, они очень горькие. Итак, мальчики никак не могли поджарить эти плоды, и несмотря на очень сильный голод, они уснули в лесу.

Дверь тихонько приоткрылась. Неслышно вошел Джонатан, заинтересованный, как поладят его жена и сын.

— Как вы думаете, что случилось дальше? — спросила Лайцзе-лу.

— Появился дракон! — воскликнул Джулиан.

— Верно, именно так и случилось. Из его пасти вырывалось пламя, клубами валил дым, и оба мальчика проснулись. Они очень испугались, но не хотели, чтобы дракон это заметил. Поэтому они поднялись на ноги и сказали: «Мы хотели бы подружиться с вами, мистер Дракон. Но если вы не хотите дружить с нами, мы готовы драться».

На Джулиана это произвело впечатление.

— Эти ребята очень смелые.

— Очень смелые, — повторил Дэвид.

Джонатан молча стоял у двери и улыбался.

— Так же подумал и дракон, — сказала Лайцзе-лу, — поэтому он решил стать их другом. Когда они сказали ему, что хотят есть, дракон расстроился. Он спросил, почему же они не едят плоды вао-цин. Они объяснили, что люди не могут есть сырые плоды вао-цин. Поэтому — вы уже, наверное, догадываетесь, что он сделал?

— Знаю, знаю! — закричал Джулиан. — Он дыхнул своим огнем на этот… фрукт, как там его называют.

— Какой ты молодец, что догадался, Джулиан, — сказала ему новая мачеха.

— Вао-цин, — гордо сказал Дэвид, воспользовавшись возможностью блеснуть.

Джонатан удалился так же молча, как и вошел. Ему не стоит беспокоиться, подумал он. Его жена способна справиться с любой ситуацией.

Лайцзе-лу закончила сказку, рассказав, что ребята и дракон стали хорошими друзьями и с тех пор часто играли вместе.

— Теперь, — объявила она, — пора спать.

Дэвид протянул к ней руки. Лайцзе-лу наклонилась и поцеловала его, затем повернулась и посмотрела на Джулиана. Он уже лежал и ждал, когда его тоже поцелуют. Слишком гордый, чтобы попросить об этом, он с безмолвным призывом глядел на нее.

Лайцзе-лу наклонилась над ним и прикоснулась губами к его лицу. Крошечные руки обвили ее за шею, и он приник к ней.

— Я очень люблю тебя, — прошептала она и быстро вышла из детской.

Заметив искры в глазах Лайцзе-лу, когда она спустилась в гостиную, Джонатан понял, что все в порядке, но она не сказала ни слова. Просто потому, что считала свои отношения с Джулианом касающимися исключительно их двоих.

Когда все собрались за ужином, Сара, исправляя ошибку, допущенную днем, подала на стол одно из любимейших блюд Джеримайи — жареное мясо с отварной капустой и картофелем. Он благодарно улыбнулся ей.

Лайцзе-лу почти не участвовала в разговоре, предпочитая слушать, наблюдать, составляя собственное мнение о членах семьи.

Больше других говорили Элизабет и Ву-лин, и лишь когда в разговор вступали Джеримайя или Сара, они сразу же замолкали.

Наблюдая и слушая этих веселых девушек, Лайцзе-лу заметила, что Элизабет большую часть своего внимания обращала на Джонатана, который не догадывался о том внимании, которым та дарила его.

Позднее, когда Джонатан и Чарльз увлеченно обсуждали перспективы растущего рынка для продажи клиперов, Лайцзе-лу увидела, как Элизабет украдкой бросала взгляды на Джонатана. В ее глазах светилось обожание щенка к своему хозяину.

Так вот в чем дело! Теперь Лайцзе-лу понимала, почему Элизабет так враждебно отнеслась к ней и чувствовала себя неловко в ее присутствии. Кровь и происхождение тут не играли никакой роли, юная девушка решила, что влюблена в Джонатана! Внутренне улыбаясь, Лайцзе-лу решила, что в таком случае прояснить свои отношения с Элизабет ей будет гораздо проще, чем установить контакт с Джулианом.

Такая возможность представилась гораздо скорее, нежели она предполагала. Деловая беседа мужчин стала такой интенсивной, что Сара приказала принести для них бутылку портвейна, и предложила женщинам перейти в гостиную. Там Ву-лин попросила научить ее вырезать и отделывать сложные петлицы для пуговиц на чонсаме. Сара, взяв нитки, иголку и ткань, стала показывать, как это делается. Руфь, с интересом наблюдавшая за ними, изредка задавала вопросы.

Лайцзе-лу заметила, что Элизабет, сидевшая рядом с ней на софе, скучала. Вот она возможность для разговора с глазу на глаз.

— Тебе пятнадцать?

Элизабет, напряженно кивнула.

— Какой замечательный возраст!

— Вы так считаете? — Элизабет не могла скрыть своего недоверия.

— В такие же годы я, разумеется, тоже так не думала, — с улыбкой ответила Лайцзе-лу, — но теперь я старше почти на десять лет и совершенно по-иному смотрю на жизнь. В юности наше воображение отличается поразительной гибкостью. Можно, например, считать себя императрицей. Или героиней великой оперы. Или невестой великого полководца.

Элизабет искоса взглянула на нее. Чарльз и Руфь поклялись, что не сказали ни слова никому о ее долгой любви к Джонатану. Невозможно, чтобы его жена разгадала ее чувства, поэтому скорее всего она говорит об этом просто так, в общем. Юная девушка, соглашаясь, вновь кивнула.

Среди неисчислимых историй китайской мифологии можно отыскать пригодные к самым различным ситуациям.

— Позволь мне рассказать тебе одну старинную историю, которая объяснит, что я имею ввиду. Дочь одного полководца сильно скорбела, потому что ее отец умер, когда она была еще совсем маленькой. Спустя несколько лет ее мать снискала расположение самого императора и стала императрицей. Дочь влюбилась в отчима, или ей просто так казалось.

Элизабет нервно улыбнулась. История, как говорится, резала почти по живому.

— Естественно, — продолжала Лайцзе-лу, — император не догадывался о чувствах девушки и относился к ней как к своей дочери. Девушка сильно переживала. Она не могла ни есть, ни спать, ее здоровье настолько ухудшилось, что главные боги Срединного Царства сжалились над ней и спросили, могут ли они ей помочь. Она сказала им, что хотела бы стать женой императора. Боги ответили, что своей цели она могла бы достигнуть лишь убив свою мать, но и тогда у нее практически не окажется никаких шансов, потому что в этом случае император будет вынужден казнить ее.