Катарина - Кристина Вуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Повздорили?
Вдруг раздался знакомый мужской голос позади. Я испуганно дернулась, озираясь на Макса Вальтера, который не спеша докуривал сигарету, всем весом опираясь на бетонное ограждение крыльца. Яркий огонек его сигареты был первым, что я увидела, обернувшись назад.
— Извините, не хотел вас напугать…
Его уст коснулась едва заметная улыбка, и он без особой на то надобности поправил козырек темно-зеленой кепи. В тот момент он выглядел более расслабленным и склонным к разговору, нежели несколько часов назад.
— Ничего… просто думала, здесь остались только дежурные рядовые… Вы же не рядовой, верно? — я с глупым сомнением на лице покосилась в сторону парня лет двадцати пяти. — Простите, я… не разбираюсь в…
— Мне, конечно, приятно, что вы приняли меня за офицера… но я всего лишь роттенфюрер… пока что. У меня в подчинении всего пять человек, но до унтер-офицера осталось немного. Вы и не обязаны разбираться в званиях, фройляйн Штольц, — заметил Вальтер, вальяжно выдохнув серые клубы дыма в небо. Под тусклым светом уличных фонарей его изумрудные глаза казались бледными. — Тем более, когда ваш будущий муж оберштурмбаннфюрер, верно?
Я коротко кивнула, пряча за глупой улыбкой злобу на Мюллера, и плотнее закуталась в пальто.
— Я несколько не разделяю его… позицию по одному вопросу… — я постаралась уклончиво ответить, опустив растерянный взгляд.
— Я достаточно знаю Мюллера, поэтому как никто другой понимаю вас, — признался Макс, выдохнув сигаретный дым. — Он весьма принципиален в некоторых вопросах. Я единственный из всего штаба нахожу с ним общий язык. Не переживайте, пройдет полчаса, и он отойдет.
Я вновь натянула улыбку, мельком оглядев парня. Теперь он не казался равнодушным солдафоном, бездумно выполнявшим приказы, а его безумно притягательные бирюзовые глаза с интересом разглядывали мое лицо. В них я успела уловить чуточку добра и ни капли злобы и ничем не обоснованной агрессии.
Удивилась я тогда, увидев его добродушную улыбку и чувственность во взгляде, а не привычный хмурый взгляд исподлобья Мюллера и скупое выражение чувств. Надо же, им не запрещают улыбаться! Они не все жестокие солдафоны, лишенные чувств!
— Признаться честно, я был удивлен, когда узнал о вашем существовании… — тихий голос Вальтера внезапно разрушил городскую тишину, но он тут же неловко прочистил горло. — Если быть точнее, когда узнал, что у Мюллера ни с того ни с сего появилась невеста. Я удивился… поскольку он убежденный холостяк… по крайней мере до прибытия на фронт точно.
— Его отправляют на фронт? — я в ту же секунду удивилась, чего сама от себя не ожидала.
Удивление для рядового Вальтера не осталось не замеченным.
— Не сейчас, но… в скором времени вполне возможно. Полицейские дивизии с соседних земель уже отправили в самое пекло. Разве он вас не предупредил? — Макс недоуменно покосился на меня, затем сделал глубокую затяжку и с наслаждением выпустил дым. — Тем более, учитывая, что наши потери… А впрочем, не важно. Я не привык разговаривать с женщинами о политике… уж простите… Кстати, у вас необычный акцент, фройляйн Штольц. Вы из Восточной Пруссии?
Я неловко прочистила горло, робко улыбнулась, и коротко кивнула. А затем и вовсе решила немедленно сменить тему со столь щепетильной на вполне обыденную.
— Скажите, как Мюллер с его чином общается с простым рядовым?
Он надменно хмыкнул, устремив взгляд в здание напротив.
— В этом и отличие СС от службы в Вермахте. У нас нет того официоза и жесткой дисциплины. Мы нередко обращаемся к офицерам на «ты», не называем их господами, как в Вермахте, а в свободное время зовем друг друга камерад. В дивизиях мы все друг другу товарищи, — рядовой Вальтер вновь затянулся сигаретой, выпустил серый дым в небо и продолжил. — Мы познакомились с Мюллером, когда он был еще унтер-офицером и только-только получил звание унтерштурмфюрера. Уже тогда он отличался от других тем, что общался со своими подчиненными на равных, всегда помогал и шел им навстречу. Может быть это из-за относительно молодого возраста… Поскольку офицеры его чина… подполковники и полковники в Вермахте относятся к своим рядовым едва ли не с презрением. Будто с офицерскими погонами забываются те времена, когда они были рядовыми…
— Я покажусь чересчур любопытной, если задам вам еще один вопрос? — я вопросительно вскинула брови.
— Никак нет, фройляйн Штольц, — Макс покачал головой с забавной улыбкой на устах, и я вдруг отчетливо ощутила, что он отличался от чопорных и официозных немцев. От него веяло какой-то необъяснимой теплотой.
— Почему вы так странно вели себя несколько часов назад?
Парень удивленно вскинул брови, сделав затяжку. Спустя несколько секунд он медленно выдохнул клубы дыма и ответил тихим голосом:
— Как «странно», как и положено уставу? — он усмехнулся и поднял два изумруда к звездам. — Понимаете, фройляйн Китти, я опасался, что вы окажетесь такой же высокомерной особой, как… впрочем, как и все женщины, чьи отцы и мужья имеют высокие чины. Но после нашей встречи я понял, что вы отличаетесь от них. Надо признать, Мюллеру чертовски повезло…
— Благодарю вас, — я коротко кивнула ему в ответ.
— За что? — искренне удивился рядовой.
— За откровенность, — призналась я с улыбкой на устах.
Макс расплылся в добродушной улыбке, обнажив зубы. Он хотел было что-то сказать, но вдруг откуда не возьмись прогремел суровый голос Мюллера:
— Китти, в кабинет. Живо.
Мужчина с расстегнутым кителем и без офицерской фуражки поднялся на крыльцо и быстрым шагом прошел мимо нас в здание, оставив меня в полном недоумении. Вальтер успел выпрямиться перед старшим по званию, но продолжил как ни в чем не бывало докуривать сигарету. Мы переглянулись, как только входная дверь за Мюллером захлопнулась: я испуганно поджала губы, а парень непринужденно пожал плечами, мимолетно улыбаясь.
Я побежала вслед за офицером, догнав его, когда тот уже вошел в кабинет.
— Не смейте сближаться с Вальтером, — хладно заявил Мюллер, не оглядываясь.
Он равнодушно сложил руки на груди с недовольным видом, и некоторое время глядел на меня исподлобья.
— Это приказ или угроза? — с вызовом спросила я, прикрыв дверь.
— Если вы не понимаете, насколько вам опасно сближаться с солдатами, Катарина, то я вынужден вам об этом напомнить, — невозмутимо ответил офицер, разглядывая мое лицо. — Рядовые не прикроют вас, в случае опасности. И вообще, никто в этом здании не заступится за вас, вы же понимаете?..
Я сняла пальто и не глядя бросила его на софу, куда и уселась следом.
