«Сталинские соколы» против асов Люфтваффе - Георгий Баевский

24 июня 1945 года вместе со своим однополчанином Виталием Попковым я участвовал в Параде Победы на Красной площади в Москве.

Еще в Дрездене нас, отобранных для участия в Параде, начали муштровать. Командовал нами гвардии генерал-майор Г.В. Бакланов, командир стрелкового корпуса, отличившегося в Висло-Одерской, Берлинской и Пражской операциях. Смотрелся 34-летний генерал великолепно — стройный лихой красавец. Отвыкшим от строевой подготовки фронтовикам было очень нелегко. Слышались роптания: «Что это такое? Что с нами тут делают?»

Но вот в парадных мундирах мы проходим, чеканя шаг, мимо Мавзолея. Мы были горды тем, что идем среди лучших из лучших, в сводном полку Героев Советского Союза 1-го Украинского фронта.

Наши взгляды стремились прежде всего найти на трибуне Верховного Главнокомандующего. Как он выглядит, что испытывает в эти мгновения? Иду четвертым или пятым от края шеренги, совсем близко к Мавзолею. И.В. Сталин уверен в себе, лицо его сурово и бесстрастно. Никакого благодушия, праздничной оживленности, но все же очевидна глубокая удовлетворенность…

О многом вспомнилось в этот замечательный день. Но все сильнее была и такая, давно зревшая мысль: война закончена, как быть дальше? Каким будет мое место в авиации?

Появившиеся в люфтваффе в 1945 году реактивные самолеты показали и свое значительное превосходство в скорости, и свои недостатки, недоведенность, и большие перспективы. Реактивные Ме-262 появились неожиданно в небе, где мы уже полностью господствовали. Но для многих стало ясно: авиация на пороге больших перемен…

И вот в период подготовки к Параду Победы и сразу после него и решил предпринять первые шаги в избранном мною направлении. Я посчитал, что прежде всего надо повысить технические знания. Для того, чтобы идти по стопам великого летчика-испытателя Михаила Михайловича Громова, чей авторитет для меня всегда был высочайшим. И путь у меня вырисовывался один — получить хорошее основательное образование в Военно-воздушной инженерной академии имени профессора Н.Е. Жуковского.

Глава IV

Послевоенные годы: учеба, служба, испытания

Военно-воздушная инженерная академия имени профессора Н.Е. Жуковского

1945–1951

В один из дней подготовки к Параду Победы я поехал в Академию имени Н.Е. Жуковского, уже зная, где она находится, пошел прямо к начальнику, которым в то время был известный авиационный командир генерал-лейтенант авиации Николай Александрович Соколов-Соколенок[7], и имел с ним очень предметный разговор. Во-первых, он, конечно, был удивлен: почему я, боевой летчик, Герой, которому, казалось бы, прямая дорога в академию командного состава в Монино, иду в академию инженерную? Почему решил стать испытателем? Я ответил. И Соколов-Соколенок меня понял, сказал, что это хорошо, что он будет рад, если я буду здесь учиться. Но продолжил он:

— Зайди прямо сейчас к начальнику Управления кадров ВВС, поговори с ним.

Таким образом, на следующий день я оказался уже в кабинете генерал-лейтенанта В.И. Орехова. Он также был озадачен моим решением, говорил поначалу то же, что и Соколов-Соколенок. Но я был настойчив:

— Это моя мечта, которая была всегда.

— Та-а-к… Ну, ты что-нибудь помнишь? Ты представляешь, какие будут там занятия? Ну-ка, садись. — После этих слов генерал Орехов задал мне две задачи по математике. Кроме этого, мы вели с ним общий разговор на тему, что такое авиация. Также он неожиданно спросил, читал ли я «Героя нашего времени» Лермонтова.

— Ну, когда-то читал, — ответил я, назвал Максима Максимыча, Белу, кого-то из других персонажей.

Потом Орехов посмотрел решение задач:

— Вот видишь, одну ты решил. А вторую?

— Я же не думал, что попаду на экзамен.

— Но ты представляешь, что ожидает тебя в академии?

— Представляю все трудности, но готов их преодолеть.

— Но сам видишь, слабоваты знания твои…

После этих слов стало ясно, что ничего положительного для меня не получилось, я повернулся, иду к выходу. Генерал меня остановил:

— Капитан, а что, действительно так уж надо учиться?

— Конечно.

— Иди, будет вызов.

Я не поверил своим ушам. Вышел радостный из здания на Большой Пироговской улице…

Начальник Академии им. Жуковского во время войны и первые послевоенные годы Н.А. Соколов-Соколенок

Вернулся после Парада Победы в полк. Возвращение это, кстати говоря, не обошлось без приключений. Из Москвы мы, несколько человек, на транспортном самолете прибыли в Венгрию.

Там узнаю, что наш полк находится в Чехословакии, в Градец Кралове. Я пошел к начальству. Вообще был тогда молодой, горячий, окрыленный успехами, без страха открывал любые двери… Сказал, что мне надо перелететь в полк. Ответили, что есть только УТ-2.

— Отлично, — говорю. И полетел вместе с техником этого самолета. Когда подлетели к Карпатам, вижу — впереди все темно. Молнии сверкают страшные. Техник сзади показывает рукой — может, вернемся? Я решил: «Да ничего, прорвемся!» Но когда вошли в эту грозу, стало очень тяжело. Мотор работает плохо, вокруг сплошная стена дождя. Лететь нельзя. Смотрю: есть внизу очень маленькая площадка. Сажусь. Самолет бежит, колесо попадает в яму, левая стойка складывается. А нас перед вылетом предупредили, что неизвестно, кто в этих местах находится — наши или еще кто-то. Дождь начинает слабеть. Говорю:

— Пойду узнаю, кто здесь.

Техник уговаривает:

— Командир, не ходи, нас найдут.

Я отвечаю ему, что они не знают, где мы, ведь, когда вошли в грозу, я уже не держался того же заданного курса. Наконец появился какой-то гражданский человек, что-то показывает… Положение аховое. Но, к счастью, это оказались сочувствующие Советскому Союзу люди. Вскоре меня посадили в машину и отправили в Градец Кралове, который оказался от места нашего приземления в нескольких десятках километров. Так закончился этот, прямо скажем, неоправданно рискованный полет.

Куделя П.Ф., Подгорный М.В., Глазков И.С. Австрия, июль 1945 года

В полку я никому не говорил, что собрался учиться в инженерной академии. Меня планировали назначить командиром эскадрильи, но у меня были свои мысли… Время идет, уже август на исходе. И вдруг на аэродроме подбегает ко мне наш начальник отделения кадров Петя Гудков:

— Слушай, надо учиться!

— Я вообще не против.

— На тебя пришел вызов. Но там тебя, боевого летчика, какие-то чудаки в какую-то там инженерную академию планируют.