Как читать книги. Руководство по чтению великих произведений - Мортимер Адлер

Иными словами, я считаю, что все противоречия разрешаются устранением непонимания или недостатка знаний. Действенны оба способа, хотя иногда это бывает сложно осуществить. В подобных случаях тот, кто возражает в процессе общения, как правило, питает надежду на достижение согласия в финале. Он должен быть готов изменить мнение или убедить собеседника в своей правоте, предполагая, что неверно понял его или не владеет нужными знаниями. Рассматривая несогласие как возможность научить кого-то, не следует забывать и о том, что это хорошая возможность научиться самому.

Проблема заключается в том, что многие рассматривают факт существования разногласия в отрыве от возможности научить или научиться. Они думают, что это вопрос расхождения во мнениях. У меня есть мнение. У вас тоже. Право на личную позицию так же неприкосновенно, как и право на частную собственность. При такой точке зрения общение становится практически бесполезным, если считать пользой приобретение знания. Разговор сводится к обмену противоположными мнениями и становится игрой, в которой никто не получает очки, никто не побеждает, но все довольны, поскольку остаются при своем мнении.

Я не могу принять такую точку зрения. На мой взгляд, можно обмениваться знаниями и учиться в результате дискуссии. Представьте, что на кону знания, а не мнение. Тогда одно из двух: либо разногласие кажущееся — и легко устраняется поиском общего языка или интеллектуальной беседой; либо оно реально — и в этом случае проблему можно решить — разумеется, не сразу, — обратившись к фактам и разуму. Принцип разумного отношения к наличию разногласий предполагает терпение. Словом, я уверен, что эта проблема решаема. Спор не будет пустым и ожесточенным, если собеседники будут верить в возможность обретения истины, которая достигается с помощью разума и соответствующего опыта, позволяя преодолеть все разногласия.

Каким же образом этот третий принцип касается общения читателя с автором? Он имеет прямое отношение к ситуации, когда читатель не согласен с чем-то, излагаемым в книге. Сначала он должен убедиться, что такая реакция не связана с неверным пониманием позиции автора. Теперь давайте предположим, что читатель соблюдает правило и воздерживается от критики, пока не убедится, что все верно понял. Как ему быть дальше?

Отвечаю — согласно сформулированному нами третьему принципу чтения, он должен разграничить знания и мнения, рассматривая вопросы, касающиеся знаний, как решаемые. Углубившись в материал, он может чему-то научиться у автора и найти основания изменить свое мнение. Если этого не произойдет, он может оказаться прав в своей критике и, в переносном смысле, научить чему-то автора. По меньшей мере, это даст ему основания надеяться на то, что автор под влиянием его доводов потенциально будет способен пересмотреть собственные взгляды.

Возможно, вы помните кое-что из предыдущей главы. Если автор не аргументировал свое утверждение, оно становится его личным мнением. Читатель, не отличающий обоснованное утверждение от простого высказывания мыслей, берет в руки книгу явно не ради обучения. В лучшем случае его интересует личность автора, и книга используется им как биографическая справка. Такой читатель, разумеется, не будет соглашаться или спорить, поскольку оценивает не книгу, а человека.

Но если его в первую очередь интересует книга, а не личность автора, если он ищет знаний, а не мнений, необходимо очень серьезно отнестись к своим обязанностям критика. Ведь разница между знанием и мнением касается его в той же степени, что и автора. Читатель не должен просто соглашаться или спорить. Он обязан обосновать свое высказывание. Соглашаясь с автором, он может активно разделять его аргументацию — и этого будет достаточно. В случае несогласия, он должен объяснить свою позицию. Иначе его отношение к знанию будет напоминать личное мнение.

Давайте подведем итоги. Мы рассмотрели три общих принципа критического чтения и способ достойного «ответа автору».

Первый принцип требует от читателя понять текст перед началом диалога. Второй призывает его не спорить исключительно ради спора. Третий советует рассматривать разногласия, обусловленные недостатком знаний, как небезнадежные. Кроме того, этот принцип указывает, что всегда нужно аргументировать свое несогласие, то есть не просто заявлять о нем, но и формулировать его суть. Только таким образом создаются условия для конструктивного решения проблемы.

Глава тринадцатая. Что может сказать читатель

Первое, что может сказать читатель, — понимает он книгу или нет. Только после этого он будет готов сказать больше. Если понимания нет, читателю следует иметь терпение и вернуться к первым двум видам чтения.

При всей своей безальтернативности второй вариант предполагает одно исключение. Фраза «я не понимаю» сама по себе может стать критическим замечанием. Но для этого читатель должен чем-то ее подкрепить. Если недостаток кроется в книге, а не в способностях самого читателя, он должен найти источник проблемы и доказать, что структура книги беспорядочна, ее части не сочетаются между собой, а некоторые из них вообще не вполне уместны. Или же автор неоднозначно употребляет ключевые слова, со всеми вытекающими последствиями.

Тем нее менее предположим, что вы читаете хорошую книгу, которая сравнительно ясно написана. Допустим, что в конце ее прочтения вы скажете: «Я не понимаю». Если же, в добавок к этому, вы полностью согласны с тем, что говорит автор, — работа закончена. Вы прочли всю книгу, поняли что-то новое и в чем-то убедились. Безусловно, о дополнительных действиях имеет смысл говорить только в том случае, если вы не согласны с автором или не определились по какому-то вопросу. Второй случай более распространен. В этой главе мы будем говорить преимущественно о нем.

Поскольку авторы полемизируют со своей аудиторией и ждут ответной реакции, хорошему читателю следует знать правила спора. Он должен научиться возражать вежливо и разумно. Именно поэтому в книге о чтении необходима данная глава. Читателю недостаточно просто следить за аргументацией автора — он должен встречаться с ним. Только тогда он может в конце концов прийти к согласию с автором или укрепиться в мысли о наличии непреодолимых разногласий.

Эти понятия заслуживают более подробного рассмотрения. Читатель, который нашел общий язык с автором, выделил все его утверждения и аргументы, тем самым уже установил контакт с ним. По сути, весь процесс интерпретации направлен на установление такой связи посредством текста. Понимание книги можно охарактеризовать как своего рода достижение гармонии между писателем и читателем. Они добились согласия в использовании ресурсов языка для передачи своих мыслей, благодаря чему читателю стал ясен внутренний мир автора.

Если читатель понимает книгу, как он может не согласиться с ней? Критическое чтение требует от него составить собственное мнение. Но ведь он солидарен с автором в результате успешного понимания книги. Как же он сможет мыслить иначе?

Некоторые люди допускают ошибку, которая и приводит к такой иллюзорной трудности. Они не различают два значения слова «согласие», полагая, что факт понимания исключает возможность появления разногласий. По их мнению, несогласие всегда вызвано недопониманием.

Эту ошибку легко исправить, ведь автор говорит о мире, в котором мы живем. Он претендует на то, чтобы дать нам теоретические знания о том, как устроен мир, или практическую информацию о том, что следует делать. Он может быть прав — а может ошибаться. Его слова оправданы, когда он высказывает то, что верно или вероятно, исходя из собственного опыта. В ином случае его слова необоснованны.

Например, если вы скажете «все люди равны», я могу понять это так: при рождении все люди одинаково одарены умом, силой и другими качествами. Исходя из известных мне фактов, я с вами не соглашусь и сочту, что вы неправы. Но предположим, я вас неверно понял.

Допустим, вы имели в виду, что все люди должны иметь одинаковые политические права. Поскольку я неверно понял смысл вашей фразы, мое несогласие не имеет значения. Теперь представим, что ошибка исправлена. По-прежнему остается два варианта. Я могу согласиться или возразить, но если я и теперь не соглашусь с вашим высказыванием, между нами возникнет реальное противостояние. Я понимаю вашу политическую позицию, но сам придерживаюсь совершенно иной.

Вопросы о положении вещей или о стратегиях поведения реальны только тогда, когда они основаны на одинаковом понимании сказанного. Согласие в употреблении слов абсолютно необходимо для истинного согласия в отношении обсуждаемых фактов. Именно благодаря вашей «встрече» с автором путем верной интерпретации его книги, а не вопреки ей, вы способны прийти к собственному мнению, которое может отличаться от позиции автора.