Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента - Уильям Ширер

Утром Гендерсон улетел в Лондон и, предположительно, не вернется раньше завтрашнего (воскресного) вечера. Думаю, все выходные мы проведем в состоянии ожидания. Никаких признаков, что Гитлер утрачивает решимость, нет. А на Вильгельмштрассе надеются, что Чемберлен сдаст свои позиции. Сегодня наше посольство передало всем находящимся здесь американцам официальный циркуляр с просьбой всем, чье присутствие не обязательно, покинуть страну. Большинство журналистов и бизнесменов уже отправили своих жен и детей. Назначенный на завтра съезд нацистских лидеров в Танненберге, где должен был выступить с речью Гитлер, отменили из-за «серьезности обстановки», так что мне не придется туда ехать. Разговаривал по телефону с Марроу, и он с готовностью согласился, что нам следует отменить нашу программу «Европейские танцы». Несколько заголовков на выбор из сегодняшних немецких газет: «ПОЛНЕЙШИЙ ХАОС В ПОЛЬШЕ — НЕМЕЦКИЕ СЕМЬИ СПАСАЮТСЯ БЕГСТВОМ», «ПОЛЬСКИЕ СОЛДАТЫ ДВИЖУТСЯ К САМОЙ ГРАНИЦЕ ГЕРМАНИИ!», «ЭТА ИГРА С ОГНЕМ ЗАХОДИТ СЛИШКОМ ДАЛЕКО», «ТРИ ГЕРМАНСКИХ ПАССАЖИРСКИХ САМОЛЕТА ОБСТРЕЛЯНО ПОЛЯКАМИ», «В ДАНЦИГСКОМ КОРИДОРЕ МНОЖЕСТВО НЕМЕЦКИХ СЕЛЬСКИХ ДОМОВ В ОГНЕ!».

Опять жаркий день, и большинство берлинцев, забыв о войне, отправились на окрестные озера.

Позднее. Час тридцать утра. После полуночи ненадолго вышел в эфир. Старался не оказаться в роли пророка, но сказал следующее: «Я не знаю, будем мы воевать или нет. Но могу сказать, что сегодня ночью в Берлине чувствуется, что, если не будут выполнены требования Германии в отношении Польши, война начнется». Из завтрашних утренних газет (воскресных) явствует, что теперь Гитлер требует не только Данциг и Данцигский коридор, но и все, что Германия потеряла в 1918 году, то есть Познань и Силезию. Как раз перед тем, как я вышел в эфир, национальное агентство проинформировало, что с понедельника вводится карточная система. Будут карточки на продовольствие, мыло, обувь, текстиль и уголь. Это заставит немцев осознать, в каком положении они находятся. Однако вполне возможно, что идут на это, чтобы произвести впечатление на Лондон и Париж. Съезд нацистской партии в Нюрнберге сегодня ночью был отменен. Это тоже сбросит с людей апатию. Завтрашние газеты усилят напряженность. Заголовок в «Volkische Beobachter» газете, фактически принадлежащей Гитлеру: «ВСЯ ПОЛЬША В ВОЕННОЙ ЛИХОРАДКЕ! 1 500 000 МУЖЧИН ПРИЗВАНО В АРМИЮ! НЕПРЕРЫВНАЯ ПЕРЕБРОСКА ВОЙСК К ГРАНИЦЕ! ХАОС В ВЕРХНЕЙ СИЛЕЗИИ!»

Разумеется, нет никаких упоминаний о мобилизации в Германии, хотя немцы проводят мобилизацию уже в течение двух недель.

Берлин, 27 августа (воскресенье)

Сегодня жарко и душно, что еще больше усиливает напряженность. Гендерсон не смог вернуться сегодня, как ожидалось, в результате на Вильгельмштрассе обвиняют британцев в увиливании от ответа. (В течение двух следующих недель в Польше начинаются дожди, и дороги станут непроходимыми.) Некоторые нацисты, однако, считают, что задержка Гендерсона в Лондоне означает, что британцы уступают. Завтрашняя «Volkische Beobachter» призывает людей к сдержанности: «Фюрер все еще требует проявить терпение, потому что хочет использовать последние возможности мирного выхода из кризиса. Это означает бескровное выполнение минимальных требований Германии». Красивый спектакль, призванный убедить людей, что фюрер сделал все возможное, чтобы избежать надвигающейся войны. Однако газета заканчивает словами, что Германия от своих требований не отказывается. «Как каждый человек, так и нация в целом могут отказаться только от таких вещей, которые не являются для них жизненно важными». В этом суть германского характера. Немец не может отказаться от жизненно важных вещей, но предполагает, что другой человек пойдет на это. Сегодня во второй половине дня Гитлер обратился к членам рейхстага, собравшимся в здании рейхсканцелярии, хотя это не было очередным заседанием. Никакого отчета о его речи нет. В коммюнике просто говорится, что фюрер «подчеркнул опасность ситуации». В первый раз народу Германии сказали, что «ситуация опасная».

Сегодня установлены нормы на продукты питания, и я слышал, что многие немцы жалуются, что они очень невелики. Например: мяса — 700 г в неделю, сахара — 280 г, джема — 110 г, кофе или его заменителей — одна восьмая фунта в неделю. Что касается мыла, то на ближайшие четыре недели каждому человеку полагается 125 г. Новости о нормировании продуктов оказались для людей тяжелым ударом.

Сегодня приехал специальный представитель Хэм Фиш, которого, кажется, полностью одурачил Риббентроп, предоставивший ему самолет для того, чтобы добраться до состоявшейся на днях межпарламентской встречи в Скандинавии и рассказать собравшимся там демократам, насколько опасна сложившаяся ситуация. Он удивил нас тем, что весьма опасается продолжения своей миссии. Мы с Джо Барнесом наблюдали, как он очень серьезно беседовал за завтраком во внутреннем дворике «Адлона» с доктором Цаллаттом, мелким чиновником из министерства иностранных дел, который, кажется, курирует здесь американскую прессу, но никто из американских корреспондентов с ним не общается, потому что он ничего не знает. Позднее, заставив весь журналистский корпус час прождать его, Фиш появился после завтрака и мрачным тоном произнес: «Извините меня, джентльмены, за опоздание, но я только что беседовал с важным чиновником из германского правительства». Ребята с трудом подавили смех. Фиш уехал первым же поездом во второй половине дня. Джеффри Парсонс, автор передовиц «Herald Tribune», человек спокойный, интеллигентный, выдержанный, основательный, уехал вчера ночью в Париж. На прошлой неделе он встречался с Черчиллем и уверен, что война будет.

Несмотря на все это, на Вильгельмштрассе сегодня все еще надеются на мирный исход.

Берлин, 28 августа

Они ставят себя под удар. Любому европейскому лидеру теперь трудно отступать. В два часа утра мы получаем текст писем, которыми обменялись в субботу и воскресенье Даладье и Гитлер. Даладье в благородных выражениях просит, чтобы Гитлер воздержался от военных действий, говорит, что нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить мирным путем, напоминает Гитлеру, что Польша, в конце концов, суверенное государство, и заявляет, что Франция выполнит свои обязательства по отношению к Польше. Гитлер сожалеет, что Франция намеревается воевать, чтобы «поддержать неправого». А затем впервые объявляет свои требования. Данциг и Данцигский коридор должны быть возвращены Германии. Он хорошо осознает последствия войны, но заключает, что Польше придется хуже, чем кому-либо еще.

В письме Даладье есть замечательная строка: «Если сейчас прольется кровь Франции и Германии, как это случилось двадцать пять лет назад… то каждый из двух народов будет сражаться с уверенностью в своей победе. Но несомненно, что истинными победителями окажутся разорение и варварство».