Морская прогулка - Антон Демченко

   - Хорошо. - Лада покрутилась, устраиваясь поудобнее в моих объятиях, и испытующе взглянула мне в глаза. Ну да, типа: "я все еще жду ответа". Хм, и ведь теперь не отвертеться, лиса заняла самую что ни на есть выгодную позицию... - Ви-ит?

   - Да, лада моя?

   - Что там такого произошло на этом корабле, что ты, то от телеграфа не отходишь, то задумываешься так, что забываешь про сон... и ждущую тебя в спальне жену?

   - Хм. - Я помялся, но... все-таки две головы лучше, чем одна, правда? - Хорошо. Вот, ответь на вопрос, любезная моя женушка. Есть довольно умный и решительный человек, который, вдруг, делает феерическую глупость. Да такую, что та легко может стоить ему не только спокойствия, но и самой жизни. Что может быть тому причиной?

   - О... - Лада задумалась, но уже через минуту тряхнула головой. - Ну, если тебя интересует мнение глупой женщины...

   - Не прибедняйся. - Фыркнул я, дернув Ладу за прядку волос выбившихся из-под сетки. - Называть глупой женщину сумевшую заслужить уважение "рыцаря" маркизы Штауфен, значит, по меньшей мере, недооценивать ее, поскольку наш добрейший Оттон Магнусович уважает в людях именно ум и храбрость.

   - Ой, а ты не ревнуешь ли меня к этому усатому таракану, муж мой? - Хитро прищурилась Лада.

   - Не уклоняйся от темы, пожалуйста. - Вздохнул я. В самом деле, ну не признаваться же, что после тех дифирамбов, что при последней встрече напел Бисмарк о Ладе, я и в самом деле стал несколько пристальнее следить за его перемещениями по салону Варяга и, как можно незаметнее старался оградить его от общения с моей женой. Хм...

   - Хорошо-хорошо. - Лада кивнула с самым честным видом. Ну да, кто бы сомневался, что она догадается. Эх, не быть мне секретным агентом.

   - Лада...

   - Все-все. Отвечаю. Как тебе такая идея: умный и решительный человек способен на большую глупость из любви.

   - Чисто женский взгляд на вещи. - Я не удержался от улыбки, и тут же заработал шутливый, но чувствительный удар крепкого кулачка по ребрам.

   - Ты будешь дальше слушать, или... - Нахмурилась Лада.

   - Слушаю, милая, слушаю.

   - Итак. Вариант второй. Он сошел с ума. - Заметив мою приподнятую бровь, жена только пожала плечами. - А что? Душевнобольного порой очень сложно отличить от здорового человека. Это мне Заряна Святославна как-то сказывала.

   - Те же яйца, вид сбоку. - Вздохнув, пробормотал я тихонько, но Лада все равно услышала.

   - Что ты имеешь в виду? - Прищурилась она, внимательно всматриваясь в мое лицо.

   - Только то, что любовь, тоже есть форма умопомешательства. - Ответил я.

   - Во-от как? - Протянула жена. - Значит, ты тоже сошел с ума?

   - А я этого и не отрицал. Нормальный человек просто не может быть так счастлив. - Для верности, я даже кивнул, и лицо Лады приняло умиротворенное выражение. Фух. Пронесло. А ведь мог бы еще раз схлопотать по ребрам. В лучшем случае. А в худшем... до конца круиза мог оказаться отлучен от тела. Воистину, язык мой, враг мой.

   - Ладно. Раз душевные болезни тебя не устраивают, тогда, другой вариант. - На этот раз, Лада вернулась к теме обсуждения без напоминаний. - У этого человека могло не оказаться времени на обдумывание ситуации, и он вынужден был действовать быстро. Или его просто торопили.

   - Кто?

   - Не знаю. Дела, родня... всяко бывает. - Пожала плечами Лада.

   - Знаешь, последние предположения мне кажутся, куда ближе к реальному положению дел. - Задумчиво протянул я, прикидывая так и эдак предложенные варианты. Но тут жена поежилась и я спохватился.

   - Так, милая. Вижу, ты окончательно замерзла. Идем в постель. - Я глянул в иллюминатор и понял, что поспать мне сегодня так и не удастся. Небо над горизонтом уже наливалось светом, предвещая новый день и заботы.

   Лада попыталась было встать, но я ее удержал и, подняв на руки, отнес в постель. Накрыв жену теплым одеялом, я удрученно вздохнул. Эх, сейчас бы улечься рядом, но нет же. Борнхольм всего в часе хода от нас. А там, возня с контрабандистом, разборки с портовыми властями и бюрократией шведской пограничной стражи. От мысли о последней, мое настроение, и без того не особо радужное, и вовсе ушло в минус. А причина была в том, что наш бравый капитан немало рассказал мне о нравах свейских погранцов, пока я ждал телеграмму Толстоватого, и надо сказать, что "бумажные крысы" было наиболее мягким эпитетом, что употреблял Белов-старший в отношении господ пограничников. Ну а поскольку, не доверять в этом вопросе мнению старого морского волка, исходившего Варяжское море вдоль и поперек, было бы глупо, становится понятным и мой минорный настрой.

   Лада явно поняла мои метания, потому как, взглянув на занимающуюся за стеклом зарю, вздохнула.

   - Иди, и учти. После обеда, я буду чувствовать себя нехорошо, так что сразу уйду в каюту. Ты же не оставишь болезную жену в одиночестве, не так ли? - Лада улыбнулась и, погладив меня по щеке, той же рукой мягко толкнула в плечо. - Иди. Пока я не передумала.

   Вот так, всего пара слов, и я чувствую себя всесильным. Может, действительно сошел с ума, а?

   Швартовка двух кораблей в порту оказалась нелегким делом. И проблема была вовсе не в каких-то сложностях фарватера или еще какой лоцманской закавыке, нет. Просто, не доверяя команде контрабандиста, Белову-старшему пришлось отослать на захваченную яхту призовую партию, тем самым уменьшив и без того невеликое число матросов на Варяге. В общем, нашим мариманам пришлось изрядно повозиться, чтобы оба корабля без эксцессов заняли свое место у стенки.

   А потом был ад. Правда, приближение его я почувствовал заранее... увидев злую ухмылку появившуюся на лице нашего капитана, при виде взбирающихся по сходням, представителей порта. И той пары минут, что они потратили на дорогу к мостику, мне даже хватило, чтобы успеть хоть как-то подготовиться к обещанным тестем бюрократическим баталиям.

   Честно, я был готов ко всему. К долгим объяснениям и не менее затянутым, нудным переговорам с союзниками, даже к тому, что придется тратить нервы и время на доказывание законности ареста контрабандиста, а может даже и собственной принадлежности к Особой канцелярии. Но жизнь и здесь подкинула сюрприз. И хотя догадаться о нем было несложно, я, по какой-то причине, начисто упустил этот момент, за что и поплатился, едва единственный из гостей, наряженный в отличие от двух своих сопровождающих в штатское, открыл рот и вывалил на нас с тестем свое приветствие.

   На шведском. Угу. А чего еще можно было ожидать от представителя властей шведского порта, расположенного в шведском городе, на шведском же острове?

   И все бы ничего, если бы не один маленький факт... я не знаю шведского! А гости, по понятным причинам, не ведают английского. И как мы общаться будем? На фарси?

   В общем, начало беседы с гостями у меня не задалось... но еще больше не повезло нашему капитану, когда он понял, что ему придется не только объясняться с пограничниками, но и поработать толмачом. Физиономия Бажена Рагнаровича разом потеряла свою злую ухмылку, и тесть тихо вздохнул.

   - Виталий Родионович, неужто ты и вправду северных наречий, ни свейского, ни датского не ведаешь? - Поинтересовался у меня тесть, когда я старательно повторил за ним слова приветствия.

   - Хм. А вы Бажен Рагнарович, все языки знаете? - Пожал я плечами.

   - Дела-а. А ведь ныне в Варяжском море только по-русски, да по-северному говорят. Да и далее, вплоть до Внутреннего моря, в основном, на датском и галлийском общаются... даже турки. Так что, без северного наречия, хоть одного, нам морякам, никуда. Ох. Ну и задал ты мне задачку, зятек. - Белов попытался изобразить кряхтящего деда, но тут же прекратил спектакль, едва услышав речь наряженного в штатское платье гостя. Высокий, широкоплечий дядька, русоволосый, сероглазый... его можно было бы назвать настоящим викингом, если б не огромная "трудовая мозоль", туго обтянутая дорогой тканью костюма-тройки с блестящими, кажется, от напряжения, золотыми пуговицами. А уж массивная золотая цепочка карманных часов, и вовсе натянулась так, что того и гляди, лопнет. Гость окинул взглядом рубку и, одним жестом отправив сопровождающих его обмундированных наружу, аккуратно положил огромную кожаную папку на край навигационного стола, после чего заговорил.

   - Помощник капитана порта интересуется, по какому праву мы задержали честного купца и почему он не должен немедленно арестовать нас как пиратов. - Переведя текст гостя, Белов нахмурился, но тут же скрыл лицо за клубами дыма из неизменной трубки, которой он обиженно запыхтел.

   - Бажен Рагнарович, будьте любезны, передайте нашему гостю, что приличные люди при первой встрече, представляются. Это называется вежливостью. - Клянусь, этот гигант все прекрасно понял и без перевода. Вон как глазками сверкнул. А арестовать он нас не может, депеша о задержании контрабандиста ушла в порт, едва ли не сразу после захвата. Так что, сначала будет долгое разбирательство... Ну, относительно долгое. Вспоминая, как в некоторых портах неделями мурыжили наших моряков-рыбаков на "том свете", после ареста ни за что ни про что, мне остается только порадоваться, что здесь до подобных мер давления еще не додумались. Да и наша принадлежность к канцелярии, тоже должна внести свою лепту. Так что, за день должны управиться. Мне вот только одно интересно, а с чего это сей господин так взъелся на наш мирный корабль? Так сильно не любит "гэбню", или питает слабость к датским контрабандистам? Ну, ведь правда, интересно. Впрочем, мои подозрения развеял наш капитан. Переводя речь представляющегося Бьорна Орсона, он, походя, добавил от себя, чтоб я не лез на рожон.