Самый лучший папа - Мейв Бинчи

Мойра вымыла лицо и плечи и ополоснулась под мышками. Она надела чистую блузу и вернулась к столу.

— У вас такая красивая ванная, — сказала она миссис Кеннеди.

— Стараемся, — бросила миссис Кеннеди, подавая кусочки дыни с вишнями.

Потом она принесла основное блюдо.

— Вы же помните — я вполне обойдусь овощами, — напомнила Мойра.

Отец махнул рукой.

— Я сходил в город и купил еще один стейк, — улыбнулся он.

Миссис Кеннеди посмотрела на отца Мойры так, будто тот купил дочери бриллиант.

Мойра была очень благодарна ему.

Она считала неловким обсуждать новые обстоятельства жизни Пэта, поэтому ела молча. Ее отец и миссис Кеннеди оживленно болтали о разных мелочах. О том, что он сейчас вырезает сову, о фестивале, на котором будут выставляться работы местных умельцев. Миссис Кеннеди настаивала, что он должен выставить свои работы тоже. Для Мойры это стало новостью.

Они говорили о том, что миссис Кеннеди входит в местное женское собрание. Чувствуя, что фермерское дело перестало приносить должную прибыль, участницы собрания решили сдавать комнаты.

Миссис Кеннеди тоже подумывает об этом. Ведь у нее в доме целых три комнаты с ремонтом — осталось лишь купить кровати. Можно поселить шестерых людей и жить на арендную плату.

Тут Мойра поняла, что не знает, как зовут миссис Кеннеди. Тогда бы она обратилась к ней: «Орла» или «Джанет» — или как там еще — «можно мне переночевать в одной из комнат?». Но она не знала, как ее зовут, а отец не называл ее по имени — он обращался к ней «дорогая», «солнышко» и так далее.

Когда они поужинали, Мойра поднялась и взяла в руки чемодан.

— Спасибо вам большое за любезный прием, но мне нужно искать место для ночлега, поэтому пора выдвигаться. Автобус по-прежнему ходит каждые полчаса?

— Да подожди еще полчасика, — сказал отец. — Ты без проблем поселишься в «Стелла Марис». Они дадут тебе отличную комнату.

— Я хотела заскочить к Пэту, — сказала Мойра.

— Его сейчас нет дома. Он на работе. Поезжай к нему лучше завтра утром.

— Хорошо. Но я, пожалуй, все-таки пойду. Еще раз спасибо за гостеприимство.

— На здоровье, — сказала миссис Кеннеди.

— Рад был повидаться с тобой, Мойра. И не перерабатывай там, в Дублине.

— Па, а ты знаешь, чем я занимаюсь?

— Ты же работаешь на правительство?

— Ну, можно и так сказать, — угрюмо ответила Мойра и вышла из дома.

До автобуса она решила пройти мимо своего старого дома. Она шла по знакомой дорожке — по ней не раз ходил ее отец, прежде чем переехал к миссис Кеннеди. А почему собственно и нет? У нее был уютный чистый дом, где за ним ухаживали, где его кормили, где его могли приголубить. Дома он всего этого не получал.

Мойра подошла к старому строению. Она сразу увидела, что новые хозяева покрасили его. Они разбили рядом с домом садик. Конюшня, коровник и другие хозяйственные постройки были почищены, приведены в порядок и теперь имели совершенно современный вид. Новые хозяева превратили ферму в сыроварню, в центре которой стоял дом, где Мойра провела все свое детство.

Она вошла во двор и осмотрелась. Вот дом. Если кто-то выйдет, она скажет, что жила здесь раньше. Через окно увидела, как в камине танцует пламя. На столе бутылка вина и два бокала.

Мойре сделалось грустно.

Почему ее родители не смогли сделать дом таким же уютным для нее и Пэта? Почему во времена ее детства не было социальных работников, которые могли передать их в другие, более благополучные семьи?

Ее мать и отец не были настоящими родителями в полном смысле этого слова. Мать всегда нуждалась в помощи, а отец безуспешно пытался справиться по хозяйству. Мойра и Пэт должны были вырасти в семье, где бы им были доступны радости детства. В семье, где все бы просто смеялись, если бы Пэт начал носиться по дому, изображая лошадь, а не стали бы надирать ему уши, как это обычно происходило.

У Мойры никогда не было кукол, не говоря уже о кукольном домике. Дни рождения не праздновались. Она не могла пригласить одноклассников к себе — именно дома она научилась быть холодной. Она боялась дружить с детьми, потому что рано или поздно нужно было пригласить подругу, а там царил полный хаос.

Мойра почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы: таким мог быть ее дом, когда она была маленьким ребенком.

Мойра села на автобус и вышла в центре. Она поселилась на две ночи в «Стелла Марис». Хорошая комната по приемлемой цене. Но Мойра не могла успокоиться, у нее был отец, который мог предложить ей остаться, а вместо этого она вынуждена снимать комнату в пансионе в своем родном городе.

Завтра утром она навестит Пэта. Странно, что он связался с этой миссис О’Лири, она ведь намного старше. Просто нелепо. Неужели мистер О’Лири ушел из-за Пэта? Трудно себе представить, как Пэт называет эту женщину Эрин. Так или иначе, завтра все выяснится.

На следующее утро она отправилась в мастерскую, где работал Пэт. Она нашла его во дворе, брат заправлял автомобили бензином или дизелем. Он искренне обрадовался ее приходу.

— У тебя что, до сих пор нет машины? — спросил он.

— Есть, но она в Дублине, — ответила она.

— Тогда извини — мы не сможем заправить ее отсюда, — засмеялся Пэт.

Эта работа подходила ему на сто процентов. Он непринужденно общался с клиентами, легко управлялся с заправкой и, похоже, находил прелесть в том, что другие могли назвать скучным и нудным занятием.

— Пэт, вообще-то я пришла к тебе. Когда у тебя перерыв?

— Я могу пойти на перерыв в любое время. Погоди только — скажу Эрин.

Мойра последовала за ним к кассе, которая находилась в новеньком магазинчике, построенном на месте старой мастерской.

— Эрин, ко мне приехала родная сестра. Ты не против, если я выйду выпить с ней кофе?

— Конечно, Пэт. Ты и так работаешь, не покладая рук. Можешь не торопиться. Как дела, Мойра? Давно не виделись.

Мойра посмотрела на женщину. Эрин О’Лири — лет на десять старше ее, мать троих девочек и жена Гарри, который работал коммивояжером и часто отсутствовал дольше, чем того требовала работа. В «Стелла Марис» Мойра узнала за завтраком, что на сей раз он уехал из страны.

На Эрин была красивая форменная одежда желтого цвета с голубой окантовкой. Ее мягкие волосы были подвязаны желто-голубой ленточкой. Она была подтянута и в хорошей форме и явно выглядела младше своих сорока четырех или сорока пяти лет. Она смотрела на Пэта с нескрываемым обожанием.

— Я слышала, что вы хорошо относитесь к моему брату, — сказала Мойра.

— Да, это у нас взаимно. Без него я бы не управилась.

В этот момент вернулся Пэт. Он переоделся. Услышав последние слова Эрин, он засмущался, как ребенок.

— Я рада. Он хороший брат, — сказала Мойра, стараясь, чтобы ее голос прозвучал как можно больше искренно.

На самом деле, Пэт всегда был для нее головной болью все эти годы — но миссис О’Лири об этом знать не стоит.

— Не сомневаюсь, — сказала Эрин, нежно обнимая Пэта одной рукой.

— А у вас это все серьезно? — спросила Мойра, изо всех сил стараясь улыбаться, давая понять, что она спрашивает из хороших побуждений.

— Надеюсь, — сказала Эрин. — Я не знаю, что буду делать без Пэта. Да и мои девочки тоже.

— Я никуда не собираюсь уходить, — гордо вставил Пэт.

А как бы она отнеслась к этой парочке с точки зрения социального работника? Она бы внимательно изучила семейные обстоятельства миссис Эрин О’Лири, проверила, что ее муж больше не вернется в семью и настаивала бы на выселении Пэта Тирни из дома О’Лири. Она всегда руководствовалась здравым смыслом в отношении своих клиентов. Но решая вопрос таким образом, она бы лишила Пэта любящей семьи и любимой работы, которыми брат, похоже, так дорожил.

Они отправились пить кофе в ближайшее кафе, где Пэта все знали. Здесь он был своим человеком и охотно общался со всеми.

Его спрашивали об Эрин, и он сказал, что на прошлой неделе на его день рождения она приготовила торт и написала на нем кремом его имя. И вся семья вручила ему подарки. А Эрин, похоже, сообщила о дне рождения некоторым клиентам — и теперь вся каминная полка была заставлена открытками.

Мойра вспомнила, что как раз она-то не отправила ему поздравительную открытку.

Она сказала, что заходила к отцу.

— Кажется, он вполне доволен жизнью с миссис Кеннеди, — сказала она между прочим.

— А почему бы ему не быть довольным? Морин — самая лучшая в мире хозяйка.

— Морин? — озадаченно переспросила Мойра.

— Морин Кеннеди, — бросил Пэт, как будто это было и так понятно.

— А откуда ты знаешь, как ее зовут?

— Я спросил, — просто ответил Пэт, поглядывая на часы.

— Тебе нужно возвращаться? — спросила Мойра.

— Понимаешь, она осталась там одна — ей помогает молодая девушка, но она плохо управляется с кассой.