Star Wars: Дрт Бейн - Путь разрушения - Дрю Карпишин

Голод уступил место утомлению, и Бэйн в оцепенении побрел из кухни в свою комнату. Через несколько секунд он погрузился в глубокий сон без сновидений.

Проснулся он несколькими часами позже от стука в дверь. По-прежнему шатаясь, Бэйн заставил себя подняться на ноги, зажечь светящийся стержень и отворить дверь.

В коридоре стоял Кордис. Он вломился, не дожидаясь приглашения войти, и закрыл за собой дверь. Бэйн был слишком занят попыткой стряхнуть последние остатки сна, чтобы возразить.

- С возвращением, Бэйн, - произнес Мастер. - Надеюсь, твое путешествие было... познавательным.

Озадаченный радушным тоном Кордиса, Бэйн лишь кивнул.

- Я думаю, ты понимаешь теперь, почему я отпустил тебя, - сказал Кордис.

Потому что слишком перетрусил, чтобы попытаться остановить меня, - подумал Бэйн, но вслух ничего не сказал.

- Это было последним этапом твоего обучения, - продолжал Мастер. - Тебе требовалось понять, почему мы отринули прежние обычаи. Это новая эра, и ты мог уяснить это только осознав, что старая и в самом деле ушла.

Бэйн сохранял стоическое молчание, не соглашаясь с Кордисом, но и не желая оспаривать сказанное.

- Теперь, когда ты усвоил последний урок, Академии нечему больше учить тебя. - В этом, по крайней мере, они были в полном согласии. - Ты больше не послушник, Бэйн. Теперь ты готов примкнуть к рядам Мастеров. Теперь ты Темный Повелитель ситов.

Он сделал паузу, словно ожидал хоть какой-то реакции. Бэйн стоял неподвижно, как каменная статуя, что он видел сторожащими гробницы древних ситов в нескольких старинных склепах.

Кордис прочистил горло, нарушив неудобное молчание.

- Я знаю, что Повелитель Каз'им уже вручил тебе меч. У меня тоже есть для тебя подарок.

Он протянул руку, в ладони его сверкнул кристалл для светомеча.

Когда Бэйн замешкался, Кордис вновь подал голос:

- Возьми его, Повелитель Бэйн.

Он сделал особое ударение на новом титуле. Имя прозвучало слишком жалко для Бэйна: пустая почесть, дарованная глупцом, мнящим себя Мастером. Но Бэйн сохранял молчание, в то время как Кордис продолжал говорить.

- Этот искусственный кристалл сильнее, чем тот, что сейчас питает твой меч, - уверял он его. - И гораздо, гораздо лучше, чем природные кристаллы, которые используют в своем оружии джедаи.

Не торопясь, Бэйн протянул руку и взял кристалл из его ладони. Поначалу он показался холодным на ощупь, но когда Бэйн сжал его, шестигранный камень быстро потеплел.

- Ты вернулся из пустыни очень вовремя, - продолжал говорить Кордис. - Мы готовимся покинуть Коррибан. Повелитель Каан нуждается в нас на Руусане. Все ситы должны сплотиться в Братстве Тьмы, чтобы мы могли разгромить джедаев.

- Братство падет, - заявил Бэйн, смело высказав то, что, по его мнению, было правдой. Правдой, которой другие не поверят. - Каан не понимает темной стороны. Он ведет вас по пути разрушения.

Кордис резко втянул воздух и с гневным свистом выпустил его из ноздрей.

- Кое-кто может принять эту болтовню за измену, Повелитель Бэйн. В твоих же интересах в будущем держать подобные мысли при себе.

Он развернулся и сердито шагнул за дверь, рывком распахнув ее. Реакция была именно такой, как Бэйн и ожидал.

Рослый Мастер обернулся, чтобы еще раз взглянуть ему в лицо.

- Ты может теперь и Темный Повелитель, Бэйн. Но в темной стороне есть еще много того, о чем ты не догадываешься. Присоединись к Братству, и мы научим тебя всему, что знаем. Отвергни нас, и ты никогда не найдешь того, что ищешь.

Мастер ушел; Бэйн безмолвно наблюдал за тем, как за ним захлопнулась дверь. Кордис ошибался насчет Братства, но он был прав лишь в одном: оставалось еще многое в темной стороне, что требовалось узнать.

И было лишь одно место в Галактике, куда он мог для этого отправиться.

Глава 20

После того, как Кордис ушел, Бэйн заполз обратно в кровать. Он подумал было о том, чтобы навестить Гитани, но он еще не восстановил свои силы. Завтра, - засыпая, подумал он.

Несколько часов спустя стук в дверь вновь потревожил его. На этот раз, проснувшись, он почувствовал себя бодрее. Он быстро встал и запалил светящийся стержень, мягким светом заливший комнату. В его каморке не было окон, но Бэйн предположил, что сейчас, должно быть, около полуночи, ближе к комендантскому часу.

Он встал на ноги и пошел поприветствовать своего второго незваного гостя. В этот раз он не разочаровался, когда открыл дверь.

- Могу я войти? - прошептала Гитани.

Бэйн отошел в сторону, уловив запах ее духов, когда проходя, она слегка задела его. Пока он тихо затворял за ней дверь, Гитани быстрым шагом прошла к кровати и присела на край. Она похлопала рукой рядом с собой, и Бэйн покорно сел, чуть повернувшись, чтобы смотреть ей в глаза.

- Зачем ты пришла? - поинтересовался он.

- Почему ты ушел? - спросила она в ответ.

- Это... сложно объяснить. Ты была права в том, что случилось с Зираком. Я должен был покончить с ним, но не сделал этого. Я был глуп и слаб. И не хотел признаваться тебе в этом.

- Ты ушел из Академии, чтобы не пришлось говорить со мной?

Слова прозвучали сочувствующе, словно она стремилась понять его. Но Бэйн ощущал презрение.

- Нет, - объяснил он. - Я ушел не из-за тебя. Я ушел потому, что ты была единственной, кто распознал мою слабость. Все остальные поздравляли меня с выдающейся победой: Каз'им, Кордис... все. Они слепы к подлинной природе темной стороны. Так же слепы, как был и я, пока ты не раскрыла мне глаза.

Я ушел потому, что Академии больше нечего мне предложить. Я отправился в Долину Темных Повелителей в надежде найти ответы, которые не нашел здесь.

- И ты даже не подумал о том, чтобы прийти и рассказать все это мне?

Голос ее изменился; покров фальшивого сострадания спал. Теперь она была просто зла. Зла и уязвлена. Бэйн испытал облегчение от того, что она все еще была к нему достаточно неравнодушна, чтобы выказать некоторые искренние эмоции.

- Я должен был прийти к тебе, - признал он. - Я действовал сгоряча. Позволил гневу на Кордиса овладеть собой.

Она кивнула: он знал, что страстные и безрассудные поступки были не чужды Гитани.

- Я ответил на твои вопросы, - сказал он. - Теперь ты ответь на мои. Зачем ты пришла?

Она заколебалась, слегка покусывая зубами нижнюю губу. Бэйн распознал бессознательный жест; он означал, что она погрузилась в мысли, стараясь расставить что-то по своим местам.

- Не здесь, - сказала она, наконец, чопорно поднявшись с кровати. - Я хочу кое-что показать тебе. В архиве.

Не оглядываясь, чтобы посмотреть, последовал ли он за ней, она быстро вышла из комнаты в тусклый коридор. Бэйн вскочил на ноги и поспешил следом, перейдя на легкий бег, чтобы поспеть.

Взгляд ее был устремлен вперед, обувь при каждом стремительном шаге издавала резкие звуки, соприкасаясь с каменным полом. Гулкий шум эхом отдавался по пустым коридорам, но Гитани это, казалось, не волновало. Бэйн видел, что ее что-то беспокоит, но у него не было ни малейшей идеи, что это может быть.

Дверь в архив оказалась открытой. Гитани не выглядела удивленной; не сбавляя темпа, она вошла внутрь. Бэйн помедлил лишь мгновение, прежде чем последовать за ней.

В дальнем конце помещения, вдали от стоящих в ряд полок, она остановилась и обернулась к нему лицом. На ее надменных, но прекрасных чертах лица застыло выражение, которое ему сложно было разгадать.

Бэйн прошел полкомнаты и внезапно замер, когда она остановила его движением руки.

- Гитани, - сказал он, сбитый с толку. - Что проис...

Слова оборвал гулкий грохот захлопнувшейся за их спиной двери архива. Бэйн резко развернулся и увидел Зирака, вместе со стоящими рядом Йеврой и Ллокаем. Бледно-желтые губы забрака растянулись в безжалостной улыбке, такой широкой, что она сделала его похожим на ухмыляющийся череп. Бэйн не мог не заметить светомечей на поясе у всех трех.

Когда позади заговорила Гитани, он едва устоял против желания обернуться и посмотреть ей в глаза. Было бы не слишком разумно подставлять спину троице забраков.

- Зачем ты пошел за мной, Бэйн? - спросила она, в голосе ее смешались гнев, отвращение и горечь. - Как ты мог быть таким тупицей? Разве до тебя не дошло, что ты идешь прямиком в ловушку?

Гитани предала его. Беседа у него в комнате была проверкой - и он ее провалил. Он знал ее достаточно хорошо, чтобы ожидать нечто подобное. Он должен был заподозрить ловушку. Вместо этого он оказался слепым и покорным глупцом.

Он знал, что сам во всем виноват. Теперь ему нужно было найти выход.