Под черным флагом. Быт, романтика, убийства, грабежи и другие подробности из жизни пиратов - Дэвид Кордингли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда письма и свидетельства очевидцев дошли до Англии, стало ясно, что слухи не лгут. Страшное землетрясение накрыло Ямайку между 11 и 12 часами пополудни 7 июня 1692 г. и разрушило весь Порт-Ройал. Последовали еще два небольших сотрясения, и по немощеным улицам пошли песчаные волны. Кирпичные и каменные здания, включая церковь, обрушились, а набережная неподалеку от гавани и две улицы со всеми домами и магазинами ушли под воду. После землетрясения по городу прокатилась приливная волна. «Видно было только мертвых и умирающих, а слышно – лишь вопли и плач»[271]. В тот день погибло больше двух тысяч людей, и еще две тысячи умерло позже от полученных ран или болезней и лихорадки. В живых осталось так мало людей, что еще очень долгое время мертвые тела носило течением – они лежали непогребенными на скалах и пляжах, куда их выбрасывали волны. Джон Пайк, столяр, писал своему брату, что его дом оказался на морском дне. «Я потерял жену, сына, подмастерье, белую служанку, шесть рабов и все, что у меня когда-то было. Мою землю, на которой я собирался поставить пять домов, и где осталось бы место еще для десяти, полностью затопило, теперь над ней как по морю может проплыть немаленький шлюп»[272].
Город, который так сильно разрушило землетрясение, когда-то был самым богатым и оживленным портом в Северной и Южной Америке. Англичане, в 1665 г. отвоевавшие Ямайку у испанцев, построили форт в конце узкой полоски земли, изгибающейся в голубых водах Карибского моря на южном берегу острова. Намывная коса образовывала большую естественную гавань, и форт располагался очень удачно для того, чтобы защищать ее от нападения. За четыре года вокруг форта построили двести жилых домов, а также мастерские и склады. Порт-Ройал («королевский порт»), как его назвали после Реставрации Карла II, стал процветающим центром торговли между Англией и американскими колониям. Он также превратился в один из крупнейших невольничьих портов в Вест-Индии, и в период между 1671 и 1679 гг. с невольничьих судов сюда высадили почти 12 тысяч чернокожих африканцев. К 1680 г. в городе проживало 2850 белых и чернокожих людей[273]. Среди них были плотники, ювелиры, оловянщики, парусные мастера, кораблестроители и моряки. А больше всего здесь было торговцев, которые жили «в роскоши, непринужденности и достатке, богато одевались, их окружали и им прислуживали черные рабы»[274].
Большая часть города сильно походила на Бристоль, Бостон или любой другой оживленный английский или американский город того времени. Дома из кирпича и бруса теснились друг к другу вдоль дорог и переулков со знакомыми английскими названиями: Темз-стрит, Лайм-стрит, Куин-стрит, аллея Смитс и Фишерс-роу. Здесь была англиканская церковь, католическая часовня, квакерская молельня и две тюрьмы. Также здесь находились огромное количество таверн и борделей и «шайка дешевых потаскух и обычных проституток»[275]. Самый большой публичный дом держал Джон Старо, в его борделе работала двадцать одна белая и две чернокожих женщины. Самой известной проституткой Порт-Ройала была Мэри Карлион. Она родилась около 1634 г. в Кентебери и была малолетней преступницей, пока не попала на лондонскую сцену, где сыграла роль в пьесе «Немецкая принцесса», написанной специально для нее. В 1671 г. ее арестовали за кражу и двоемужество и пожизненно сослали на Ямайку. Она устроилась работать проституткой в Порт-Ройале, где два года вела скандальную жизнь. Про нее говорили, что «сходить к ней – все равно что к парикмахеру: не успевал уйти один, как уже входил другой. Коварная, хитрая, изощренная и упрямая, когда ей нужно добиться своих целей»[276].
Отличие Порт-Ройала от Бристоля или Лондона заключалось в климате, а также количестве буканьеров и пиратов, которые были завсегдатаями пивных и таверн. Тропический климат, такой приятный на склонах Блу-Маунтинс у Кингстона, в безветренные дни мог быть невыносимым, а периодические штормы и ураганы наносили большой ущерб домам и кораблям. Но дурную репутацию и столько богатства городу принесли именно буканьеры. Губернаторы острова охотно соглашались с тем, что пираты используют Порт-Ройал как базу, в надежде, что присутствие в гавани тяжеловооруженных кораблей отпугнет испанцев и французов от попыток захватить остров. Эта политика оказалась на удивление эффективной. На Ямайку не совершалось серьезных попыток нападения, а торговцы и лавочники Порт-Ройала богатели на добытом пиратами в нападениях на испанские корабли и города. Пиратов также устраивало и расположение острова. Ямайка была идеальной базой, с которой можно совершать нападения на испанские поселения в Центральной Америке или на корабли, курсирующие мимо островов Вест-Индии. В Порт-Ройяле была отличная гавань, где они могли пришвартовать корабли, а также средства для килевания и ремонта. В 1660-х гг. для пиратов было раздолье. В этот период сам Генри Морган базировался в Порт-Ройале – отсюда он совершал нападения на Портобело, Маракайбо и Панаму. Один только его поход на Портобело принес несметные сокровища, большая часть которых была растрачена в тавернах и борделях города. Буканьеры славились своей расточительностью, о чем в красках написал Чарльз Лесли в книге по истории Ямайки, которую он опубликовал в 1740 г.:
Вино и женщины истощали их кошельки до такой степени, что некоторые из них становились нищими. Известно, что они тратили по две-три тысячи пиастров за ночь, а один из них заплатил блуднице пять сотен, чтобы увидеть ее обнаженной. У них была привычка покупать целый бочонок вина, ставить его на улице и заставлять каждого прохожего выпить с ними.
Ямайка и Порт-Ройал в конце XVIII века
Разгульной жизни пришел конец, когда в 1671 г. Моргана и губернатора Томаса Модифорда отозвали в Англию после разграбления Панамы, и английское правительство больше не могло поддерживать пиратские нападения на испанцев. Двадцать лет спустя, после землетрясения, многие из выживших перебрались через гавань в город Кингстон и перенесли туда свое дело. Участок суши, ведущий к Порт-Ройялу, ушел
