Проект «Нужные дети» - Дмитрий Федотов

— Нет. Потому что еще никому не удавалось одолеть большую рать малым числом. Ищи настоящего союзника — такого же могучего, как и твой противник…

«Черта с два! — подумал волхв, выруливая на стоянку перед главным корпусом научного центра. — Еще Суворов говорил: «Воюй не числом, а умением». Я найду способ расправиться с этой ГПИ!..»

Едва Стас появился в столовой, к нему подошел озабоченный Зухель.

— Уважаемый волхв, вам пришло сообщение!

— Что пришло? — не понял Белогор.

— Через сетевой коммуникатор «Агент» вам поступило сообщение с вложением, — важно выговорил профессор.

Стас едва не прыснул — до того потешный вид был у Зухеля.

— Благодарю, Иннокентий Абрамович, — улыбнулся Белогор от всей души. — А от кого сообщение?

— От Пустельги, кажется…

Веселость мгновенно покинула Стаса, и нагрянуло тяжкое предчувствие беды. Оно всегда появлялось в виде темного плотного облака, окутывающего окружающее пространство, и волхву порой было нелегко рассеять его даже путем волевой концентрации. Он понимал, что так реагирует его экстрасенсорика на возможную опасность, приводя организм в настороженное состояние, но все равно это было неприятно — будто невидимые холодные лапы прикасались изнутри к мозгу.

— А почему вы мне об этом сообщаете, а не дежурный связист?

— Потому что сообщение пришло на мой компьютер, — жизнерадостно, не замечая изменения настроения Белогора, пояснил профессор и отправился за подносом. — Можете пойти почитать, почтовая программа открыта!..

Стас пулей вылетел из столовой.

В лаборатории маячила одинокая фигурка лаборантки Сонечки, любимицы и наставницы Зухеля. Хрупкая девчушка бдительно сторожила хозяйство безалаберного профессора, пока тот пополнял запас «полезных калорий», по его собственному выражению.

— Здравствуйте, господин Белогор, — вежливо кивнула Сонечка. — Чем могу вам помочь?

«Ну, что за прелесть в белом халатике!» — тепло подумал Стас, на секунду отстранившись от мрачных мыслей. — Добрый вечер, мисс, — улыбка получилась почти естественной. — Иннокентий Абрамович передал, что к вам на «Агент» пришло для меня какое–то вложение?

— Да, пожалуйста, — девушка махнула изящной ручкой в сторону сетевого терминала. — Только мне больше нравится обращение «мадемуазель»! — кокетливо стрельнула она на Стаса глазами.

— Спасибо, Сонечка, я запомню.

Сообщение действительно было от Глеба. Всего три слова: «Срочно для Белогора!». Во вложении запакованы три больших текстовых файла.

Темное «облако» надвигающейся беды вновь уплотнилось, стремясь замкнуть кокон вокруг волхва. Стас углубился в чтение. Ему хватило пяти минут, чтобы просмотреть всю вложенную информацию, и когда он поднялся из кресла перед монитором, Сонечка, увидев выражение его лица, побледнела и тихо вскрикнула:

— Что случилось, Станислав Валерьевич?!

— Глеб Зотов умер, — глухо бросил Белогор и стремительно вышел из лаборатории.

По коридору он почти бежал. Выхватив на ходу мобильник, нажал «горячую» кнопку вызова.

— Медведь, поднимай разведчиков и — ко мне!

Сотник в сопровождении пятерки хмурых и сосредоточенных парней появился в кабинете волхва спустя пять минут.

— У нас ЧП, — начал без предисловий Стас, расхаживая вдоль стола и то сжимая, то разжимая кулаки. — Пустельга, по всей видимости, погиб…

— Как?! — почти одновременно вырвалось у всех бойцов. Новость действительно была ошеломляющая, ведь до сих пор ни один из «перуновцев» ни погиб, хотя они и попадали в очень неприятные ситуации.

— Что произошло? — за всех задал вопрос сотник.

— Не знаю. Думаю, мы засветились на квартире у Стершина. Там была какая–то девчонка, наверное, из эскорта… Похоже, она нас запомнила…

— Ну и что? Она могла обрисовать вас только милиции. Значит, Глеба могли задержать по описанию…

— Вряд ли это милиция, — покачал головой Белогор. — Ясно, что на квартире побывали опера из ГПИ. Им ведь тоже нужна информация из компьютера Стершина, даже больше чем нам. От нее зависит их дальнейшее существование как структуры… — волхв остановился у темного окна, сцепил руки за спиной. — Скорее всего, дело было так. Они обследовали квартиру Стершина, поняли, что их опередили, и что это — не милиция. Выяснили, зная привычки и слабости своего сотрудника, с кем он проводил вечер накануне гибели, допросили эту девчонку и принялись искать уже нас. Естественно, в первую очередь проверили квартиры — сюда–то им путь заказан. Меня не нашли, а вот Пустельга им попался!..

— А почему ты думаешь, что его убили? — с трудом выговорил вопрос Медведь.

— Потому что он сбежал от них. Эти ребята поняли, что у Глеба есть нужная информация, и решили во что бы то ни стало ее забрать… Пустельга отправил мне расшифрованные данные из Интернет–кафе, отправил на первый доступный адрес — профессору Зухелю. С тех пор на связь не выходил, мобильник его в сети, но не отвечает…

— Может быть, они его в плен взяли?

— Н–нет, Серега, Пустельга убит. Я его не чувствую!.. — Стас повернулся к сотнику, и тот невольно отпрянул: глаза волхва светились жутковатым синим светом.

— Так что будем делать? — спросил сотник, старательно отводя взгляд.

— Из того, что накопал Глеб, можно сделать однозначный вывод, — будто не слыша его, заговорил Белогор странным «металлическим» голосом. — Центр «Юность мира» и вместе с ним «Перун» обречены. Нас либо расформируют и переподчинят — той же ГПИ, например, — либо просто ликвидируют. Поэтому надо действовать на опережение.

— Как именно?

— Вычислить их основную базу и атаковать.

— Пожалуй, не справимся, — скептически поджал губы Медведь. — Сил маловато для такого дела.

— «Воюй не числом, а умением», — произнес любимую фразу почти нормальным голосом Белогор. — Нам и не надо громить базу. Нужно добыть компромат, достаточный для возбуждения дела прокуратурой.

— Лады, с чего начнем?

— С вычисления базы.

Стас сел за свой комп и поманил к себе разведчиков.

— Вот здесь, ребята, вся необходимая информация, которую добыл для нас Пустельга. Сколько вам нужно времени для анализа?

— Пару–тройку часов дашь? — деловито спросил старший группы.

— До утра…

***

К вечеру на зимней даче Прохоровых собралось человек двадцать — самые близкие друзья. Братья в кои то веки решили встретить Новый год в «тесном кругу», почти по–семейному. Договорились на скромный пикничок с шашлыком из осетрины и 15–летним «Мартелем». А для дам подвезли настоящее «Шардоне» 1968 года.

Когда прозвучали официальные тосты и были съедены первые, самые аппетитные куски, Александр кивнул брату и не спеша двинулся в сторону оранжереи с бокалом вина в одной руке и куском осетрины на шпажке в другой.