Избушка - Алексей Палей

Девочка очень внимательно посмотрела на меня, аккуратно дотронулась до моего лба рукой и успокаивающе проговорила:

— Всё хорошо, Ин. Ты его прогнала, совсем–совсем прогнала. Он больше не вернётся. — В её глазах блеснули сдерживаемые слёзы.

Нда. Плохо, шутки шутками, однако, наверное, не следует проделывать их настолько серьёзно и натурально.

— Юми. Ты чего? Это была шутка. Извини! — Растерянно говорю я.

— Ты стукнула один раз, а после стояла, изумлённо уставившись на дверь.

— Шутка? — серьёзный тон Юми заставил меня насторожиться. Ага, от слёз и следа не осталось. — Значит, ты так шутишь?

Легко уворачиваюсь от удара. Стремительный разворот с одновременным приседанием и подсечка. Юми подскакивает в воздух и бьёт ногой, метясь мне в голову. Делаю перекат вправо и встаю.

— Юми, прекрати! Признаю, неудачная шутка, извини!

— Ты! Ты!

— Ага. — Соглашаюсь я и довольно улыбаюсь.

— Ладно. — Девочка устало подходит к креслу и почему–то начинает смеяться. Сначала тихо, а потом уже громко не сдерживаясь.

— Ты чего? — Чего это она?

— Ничего… — Проговорила Юми, сдержав хохот. — Я просто представила удивление маньяка, когда вместо беззащитной жертвы он увидел бы готовую к драке ведьму. — Закончив говорить, она осела на пол, не в состоянии больше удерживать смех.

Угу. Смешно. Ждёт бедняга, мысли всякие извращённые думает. Ага, а тут я с дополнительной электрификацией для мозгов и охлаждением для излишне разгорячённого воображения.

Мы хохотали вместе. Валялись на полу, потому, что стоять было невозможно. Смеялись до слёз. Пересказывая, что бы подумал и куда бы бежал этот несостоявшийся маньяк. Так нас и нашли минуты через две.

Вооружённые и готовые к отражению атаки и нападению воинствующие монахини, во главе с мастным мастером меча.

— Кто напал? Что с вами случилось?

— Никто, это мы так. — Отвечаю я, с трудом удержав смех.

— Точно? — С недоверием уточнила Мастер меча.

Их недоумение понять очень даже можно. В коридоре остатки сильнейшего морозного заклятия, в моей комнате горящие обломки дерева, куски треснувшего камня и слабые всполохи тлеющих разрядов.

И при всём при этом ничего не случилось? Тогда почему смех?

— Тогда почему смеётесь? — Спрашивает лекарь. Она успела протолкнуться сквозь толпу и теперь с профессиональным интересом смотрела на меня и Юми.

— Вы ещё лоб потрогайте. — Простонала я, не удержав нового приступа смеха.

— Думаю, нам следует их успокоить. — Серьёзно говорит женщина и её послушались. Меньше чем через минуту на нас обрушился поток ледяной воды.

Холодный душ немного упокоил, и мы смогли объяснить причину смеха. Однако взрослые сочли это глупыми вредными фантазиями.

— Посмотри, что ты наделала! — Воскликнула в праведном негодовании очень хозяйственная на вид монахиня. Наверно она здешний завхоз.

— Да ничего страшного. — Совсем успокаиваясь, отвечаю я, и одним взмахом рассеиваю созданную иллюзию.

Комната приняла нормальный вид. В том смысле, что ничего не поломано. Однако и такая обстановка почему–то тоже не понравилась.

— А что с комнатой?

— Не знаю. Оно само так. Просыпаюсь, а тут всё такое красивое и солнце в глаза. — Непонятно объясняю я. — Вернее, просыпаюсь оттого, что солнце в глаза светило, а после смотрю, а тут всё изменилось….

— и немного подумав, добавляю, — в лучшую сторону. И кровать мягкая стала.

Все молчат. Ошарашено, ошеломлённо, изумлённо и так далее и тому подобное.

— А чего?

— Ин, ты как обычно. — Сокрушённо вздохнув, сказала Юми.

— И что вам не нравиться?

— Всё нравится. Просто это как–то неожиданно. — Ответила лекарь.

— Да? Тогда ладно. Но, мне пора.

В ближайшее время в монастыре будет много работы, а у меня совершенно другие планы, даже на приближающуюся зиму. Впрочем, меня не задерживали, но в отличие от вчера, смотрели уважительно. Не знаю, чем закончилось внеочередное совещание этой ночью, однако результат хорошо видимый — все довольны. Вероятно, завтрак в кое веки понравился. Юми шёпотом предупредила, что некоторые решили устроить в мою честь праздник, так что пришлось срочно сбегать. Нет, я люблю праздники, но только если я участник, а не главное действующее лицо. Всё же, просто так меня не отпустили. Дали какую–то штуку похожую на брошку, объяснив, что это знак ордена Светлой Воительницы; благословили на всякие свершения, пожелали хорошего пути, а от всего остального мне удалось отказаться.

Провожать меня никто не пошёл, со стен не махали. Это не потому, что устав запрещает или все кинулись работать или что такое прочее.

Мне не нравиться прощание. Тяжело расставаться, а так вроде не очень.

За стенами монастыря во всю развлекался холодный ветер. Осень почти прошла, но зима пока ещё не торопилась вступать в свои права.

Зелень пожухла, сменив цвет на желтовато чёрные оттенки. Дождей давно не было, снега в этом крае пока ещё не было, и, как результат, пыль. Та самая дорожная пыль. Порывы ветра поднимали её тучами, закручивая в маленькие смерчи. Мерзко. В том смысле, что холодно. К моему счастью в этом мире существует магия. Привычно закрыв себя защитой, я направляюсь на северо–запад в сторону темнеющей на горизонте полоски леса. Где–то, в том же направлении, должно встретиться засоленное поле.

Оставшийся позади монастырь выглядел одиноким строением. Зачем его построили далеко от людей, непонятно. Ближайшая деревня находится в двух горизонтах к северу, на расстоянии половины горизонта, с востока на запад проходит торговый тракт. Вообще–то к северу много деревень, там хорошая почва, и вполне возможно, что через десяток лет они объединятся в один город. Дальше на восток будет река, на юго–западе горный массив. Говорят, там обитают гномы.

Вокруг монастыря степь. Летом это красиво — зелёное море травы.

Зимой тоскливо — чёрно–белое безмолвие.

Сейчас мне предстоит вернуться немного назад. Нужно посмотреть, почему происходит засоление земли и, что это за такие эльфы–альтруисты. После опять возвращаться. На этот раз пойду по тракту и вполне возможно, что кто–нибудь меня подвезёт до города на востоке. За рекой расположен город. Первый крупный город на моём пути.

Чтобы наверняка найти засолённый участок, иду прямо над подземным током воды. Идти долго, особенно, если не по дороге. Земля устелена высохшей упавшей травой, перерыта мышами и щедро запылена ветром.

Идти нужно, поэтому иду. Меня гонит вперёд чувство приближающейся необратимой беды. Нет, с монастырём всё буде в порядке, Юми в ближайшее время тоже ничего не грозит особенно страшного. Проблема где–то впереди, уже случилась, но ещё обратима. Поэтому я иду, временами переходя на бег. Нужно спешить.