Вирус - Сергей Гатаулин

   - Тех на костер, или на дыбу?

   Старик удивленно посмотрел на собеседника. Батюшка явно не понимал, как может молодой человек столь бесцеремонно отрицать прописные истины.

   Он явно не привык к попранию церковного авторитета и вынужден был замолчать, внимательно всматриваясь в горящие глаза Потемкина.

   - У Отца нашего для всех найдется место. Церковь всегда заботилась не только о верующих, но и о тех, кто, не веруя, нуждался в поддержке, - через некоторое время затянул святой отец, словно на проповеди.

   - Вранье! - оборвал его Дмитрий. - Инквизиция, крестовые походы - не ваши дела! Идолов, что веками стояли на капищах, тоже не вы жгли.

   - Отжили они свое, вот и сгинули! - уверенно возразил святой отец. - И, вообще, жгли их или нет - никто на знает наверняка, - закончил он менее убедительно.

   Потемкин удрученно вздохнул.

   - Ну вас, батюшка: лукавите на каждом шагу!- он устало махнул рукой в сторону старца, открывшего было рот для возражений.

   - Не по пути мне с вами! Не враг я вам, но и не друг. - Потемкин замолчал и решил, что больше не произнесет ни слова, как бы ему этого ни хотелось.

   Он напрягся, прислушиваясь к ощущениям возникающим в теле. Внутри него что-то происходило. То казалось, что из него вытащили раскаленный гвоздь - вывернули тело наизнанку , то, вдруг, наступала необычайная легкость - хотелось летать.

   «Сеть!!! - заревел в мозгу голос Тромба. - Отключайся напарник!»

   Дмитрий мгновенно оборвал связь с церковным компьютером. Синий огонек мигнул в последний раз и погас. Ноутбук священника выполнил свою роль и отключился.

   Старик сверкнул злобным взглядом, но опомнившись, справился с эмоциями, спрятав негодование внутрь себя.

   - Отчего ты так резок? Я ведь ничего еще не сказал, а ты уж и меня, и церковь нашу во врагов всему человечеству превратил, - промурлыкал святой отец.

   - Мы ведь, - сделав ударение на «мы», продолжал сухонький старичок, - одного просим: держать в тайне то, что внутри тебя зреет. Хотя, похоже, ты и сам до конца не познал, что это.

   Дмитрий вновь ощутил чувство неуверенности. Желание узнать источник информированности батюшки свербило, как зудящая пятка. Но задавать вопросы нельзя - в этом Дмитрий был абсолютно уверен: каждый вопрос - подсказка, а он не хотел делиться своими секретами.

   С трудом преодолев желание продолжить разговор, Дмитрий встал и без слов двинулся к двери.

   - Здесь есть выход прямо на улицу.

   Услышав позади себя резкий голос, в котором уже не было и тени добродушия, Дмитрий обернулся.

   Отец Михаил с неожиданной для его лет проворностью вскочил из-за стола, быстро открыл толстую, как в бомбоубежище, дверь за своей спиной.

   - Уверен, вы передумаете и еще придете к нам, когда почувствуете приближение Зверя. Только не было бы поздно, - предостерегающе произнес батюшка, толкая тяжелую плиту. - Мы не враги.

   Клацнул замок и солнечный свет померк.

   Дмитрий ткнулся в дверь, желая удостовериться, что назад пути нет, оглядел серые стены, всмотрелся в темноту уходящей вниз винтообразной лестницы и, улыбаясь, подумал: « Что там монашек говорил?»

   Ощущение необычайной легкости, охватившее его с момента выключения батюшкиного ноутбука, не проходило. Отзвуки нечеловеческой битвы, которую вел Тромб в глубине его сознания, затихли, и на мгновение воцарилась полная тишина. Абсолютное душевное спокойствие. Но только на мгновение.

   Ощущение тревоги вернулось, как только он ступил на первую ступень.

   Не обращая внимания на чувство опасности, Дмитрий спешно двинулся вниз. Не успел он сделать несколько шагов, как шумно громыхнув, каменные прямоугольники начали исчезать из-под ног, сдвигаясь в невидимые пазы.

   С замиранием сердца Потемкин полетел вниз, ожидая скорого и болезненного столкновения с землей. Но ожиданиям его не суждено было сбыться: падение затянулось. Мгновение, другое - сердце стукнуло десяток раз, но удара все не было. Время замедлилось.

   «Расслабься и осмотрись» - появилась в голове чужая мысль.

   Легко сказать «расслабься» летящему в неизвестность человеку!

   Дмитрий закрыл глаза и тут же закричал, заметив далеко внизу частокол острых металлических штырей. Он не мог видеть хищные жала, торчащие из бетонного пола, но знал, что они там, и они ждут именно его тела. Одновременно он чувствовал, как сверху, набирая скорость, летит потолок, ощерившись лесом сверкающих копий. Он видел. Он знал. Он ощущал - не понимая, как у него это получается.

   «Средневековье какое-то!» - появилось в голове, но и эта мысль мгновенно исчезла, растворившись в безумном крике.

   Тело вздрогнуло, взорвавшись множеством мельчайших частей, и просыпалось в темную подрагивающую воронку. Волна горячего воздуха ударила в разочарованные острия, оставшиеся без жертвы.

   Спустя несколько секунд упитанный бородач, засунув голову в маленький металлический люк, удивленно посмотрел на блестящие копья.

   - Здесь никого нет! - закричал он, задирая голову.

   - И быть не должно! - спустя мгновение, отразилось сверху.

   За стеной сердито взвыла сирена, оповещая администратора локальной сети о вирусном вторжении.

   Компьютеры тихо гудели, и этим в настоящий момент ограничивался список их функциональных возможностей. Они были мертвы для внешнего наблюдателя, исчезнув для пользователей еще до того, как завыла сирена.

   Церковная сеть замкнулась в себе.

   Сидящий за клавиатурой неуклюжий молодой человек в просторной рясе поднял к небу воспаленные от долгого бодрствования глаза и, оглянувшись, тихо прошептал:

   - Не было печали - черти накачали.

   Тряхнув лохматой головой, он ругнулся:

   - Тьфу ты!

   И смиренно закончил:

   - Прости меня, Господи!

   Что-то происходило во внешнем мире, но Тромб не имел возможности покинуть своё убежище, не подвергнув опасности Дмитрия: в темных углах пещеры еще могли остаться вирусы просочившиеся за ним из компьютерной сети.

   Вселенная вспыхнула и пропала, вместе с бойцом и его собакой, вместе с убежищем, приютившим их, и телом, в котором оно располагалось. Они просто растворились в бесконечном подрагивающем организме Мироздания, рассыпаясь на отрицающие друг друга сущности: ин и янь, да и нет, ноль и единица, черное и белое.

   Боец не впервые ощущал себя информацией, без носителя, и потому спокойно ожидал, когда тело Дмитрия соберется в единое целое.

   Готово! Носитель вернулся, но вернулся и зверь. Противник поменял тактику: вместо полчищ мелких кусающих, рвущих и жалящих гадов, тела которых валялись повсюду, появился один большой и очень сердитый монстр - гигантский и коварный. Большая темная тварь постоянно изменяющая форму, казалось обучается, умнея после каждого поединка.