Тайна точной красоты - Сергей Бакшеев

– Отчего же не поговорить.

Стрельников вышел в коридор, сунул ключ Матыкину и шепнул:

– Данин в опасности. Ищите его. Я пока здесь.

Старший лейтенант вернулся в кабинет, сел поближе к врачу, сцепил ладони.

– У нас есть серьезные основания подозревать гражданина Данина в совершении преступления. Что вы на это скажете?

– В лице Данина мы имеем ярко выраженную психопатическую личность, – согласился главврач. – От него вполне можно ожидать неконтролируемых поступков. Поэтому он и находится на лечении. А в чем вы его подозреваете?

– В убийстве родной матери.

– Это серьезно. Я рад, что мы его вовремя изолировали.

– Не совсем. Но это наша ошибка. Думаю, Данин успел совершить еще одно жестокое преступление.

– Вот как?

– После убийства матери, мы его арестовали. Но улики были не полными, пришлось отпустить. И в тот же день рядом с его домом был убит знакомый Данина, который, как нам кажется, хотел ему помочь.

Главврач во все глаза смотрел на милиционера. В душе он был рад. Если милиция валит на пациента уже два убийства, то с ним можно не церемониться. Родственники Данина не защитят, за неимением таковых. А общество будет благодарно за изоляцию опасного субъекта.

– Так что вы думаете, Дмитрий Борисович? Мог Данин убить человека?

– Несомненно! – категорично заявил психиатр и стал сыпать специальными терминами, описывая симптомы психического заболевания Константина Данина и те многочисленные опасности для общества, которые из них вытекают.

"А дела у нашего математика совсем швах, – грустно думал оперуполномоченный, глядя на уверенные жесты волосатых рук психиатра. – Неужели мы опоздали?"

53

– Куда идти? – спросил Алексей Матыкин Оксану.

Она уже успела переодеться в светло-зеленый медицинский халат, на голову водрузила такой же колпак. Лишь голубые джинсы выбивались из общего костюма.

– Нам в соседнее крыло в полуподвал. Будет лучше, если ключ вы дадите мне. Я в форме медперсонала. – Матыкин передал ключ. Женщина кивнула: – За мной.

Оксана уверенно направилась по коридору. За ней, покачивая корпусом, широким шагом шел оперативник. Сзади едва поспевала Вишневская со сломанной рукой.

Перед дверью на лестницу сидел санитар. Он пригляделся, осклабился.

– Оксан, ты что ль? Вернулась?

– Вернулась, вернулась, – женщина смело отперла дверь.

– А это кто?

– Больная на осмотр. В сопровождении родственника. По распоряжению Дмитрия Борисовича.

– Ага. Ну проходи.

Группа направилась вниз по лестнице. Санитар закурил, задумался. Морда мужика ему не понравилась. Смотрел нагло и кулаки сжимал. К чему бы это? Он позвонил главврачу.

– Борисыч, тут это. Ваша племянница пошла в первый сектор. А с ней мужик.

– Остановить, – процедил сквозь зубы главный врач. – И запереть куда-нибудь до моего прихода. – Он старался не показывать волнения и, положив трубку, с улыбкой объяснил Стрельникову: – Больной колобродит. У нас бывает.

– Будет сделано, – ответил начальнику санитар.

Волосатые пальцы притушили окурок. Огромные ботинки на толстой подошве застучали по ступеням. На нижней площадке санитар догнал нарушителей, рявкнул:

– Ну чё, уроды, куда прете?

– Кажется нас застукали, – тихо произнес оперативник и повернулся к санитару с радушной улыбкой: – Зачем же сразу грубить?

– Чего? – санитар отвел плечо для широкого удара.

Мощный кулак просвистел над пригнувшемся милиционером. Встречный удар Матыкина угодил противнику в незащищенный живот. Тот закряхтел, но удержал равновесие и отступил.

Оксана тем временем открыла дверь. За ней оказался еще один санитар. Первый засипел:

– Вяжи их! Приказ Борисыча.

Борьба на два фронта Матыкину не улыбалась, следующий удар пришелся в челюсть отступившему санитару. Новый противник увидел, как падает его товарищ, и понял расстановку сил. Прежде чем ввязаться в драку, он позвал на подмогу. По коридору тяжело затопали две пары ног.

– Ступайте. Я справлюсь, – выдохнул Алексей.

Женщины одна за другой протиснулись в коридор. Санитар не обращал на них внимания. Он следил за коренастым оперативником и ждал подкрепление. Подбежали еще двое санитаров в расстегнутых халатах. Матыкин попятился, загораживаясь растопыренными ладонями.

– Без шума, мужики. Я сдаюсь.

Осмелевшие санитары, мещая друг другу, гурьбой сунулись за ним. Завязалась нешуточная драка.

Оксана тянула Валентину Ипполитовну дальше. Они открыли очередной замок и оказались в изолированном боксе из нескольких комнат.

– Он должен быть здесь. – Оксана старалась говорить шепотом, но голос ее дрожал от волнения.

За их спинами мощный доводчик плавно захлопнул тяжелую дверь.

"Как она переживает за Константина, – с умилением думала Валентина Ипполитовна. – Если они соединятся, то будут счастливы". Учительница послушно следовала за тонкой фигурой в медицинском халате с чуть ссутуленными плечами. "Ей бы вытянуться, ведь она стройная", – вздыхала сердобольная учительница. Она прикидывала, как будут глядеться рядом Данин и Оксана.

Неожиданно медсестра остановилась, напряглась. Валентина Ипполитовна легко ткнулась ей в спину рукой в гипсе. Характерный изгиб позвоночника взволновал пожилую женщину. Где еще она видела такую же осанку, кроме тех случаев, в которых призналась Оксана?

– Сюда, – прервала смутные воспоминания Оксана.

Звякнул поворачиваемый ключ. Женщины вошли в комнату с табличкой "Операционная". Внутри было темно. Они находились в глухом подвале без окон.

Медсестра нащупала выключатель. Под потолком в центре белой комнаты вспыхнул круг, составленный из ярких лампочек. Вишневская зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела под лампами высокий стол на колесиках. На нем под белой простыней покоилось тело. Лицо было полностью закрыто, и лишь на макушке блестел выбритый круг.

Оксана первой шагнула к операционному столу, сдвинула повязку на голове.

– Это он, – прозвучал ее ледяной голос.

Встревоженная услышанной интонацией, Валентина Ипполитовна высунулась из-за ее плеча. На каталке, не подавая признаков жизни, лежал бледный осунувшийся Константин Данин.

– Что с ним? – испугалась учительница.

– Мы успели. Сейчас я что-нибудь придумаю, – ответила Оксана.

Она исчезла. В операционной, помимо основного входа, имелись две боковые двери. Валентина Ипполитовна не заметила, куда скрылась Оксана. Учительница присела на стул около стены.

"Если мы успели, значит с Костей пока всё в порядке", – сделала вывод она, пытаясь успокоиться.

Рядом распахнулась боковая дверь. Вернулась Оксана. Теперь ее рот и нос скрывала широкая повязка, и если бы не характерные узкие очки и голубые джинсы под халатом, Валентина Ипполитовна могла ее не узнать. Пальцы медсестры сжимали большой шприц. Она двинулась с ним к учительнице.

– Что это? – удивилась пожилая женщина.

Но медсестра и не думала отвечать. Она вцепилась в здоровую руку учительницы и наклонилась, целясь иголкой под локоть. Вишневская вскочила, стул с грохотом опрокинулся. Учительница захромала к входной двери. Медсестра последовала за ней. Ее спокойные уверенные движения вселяли ужас. Валентина Ипполитовна дернула за ручку. Дверь не подалась. Она захлопывалась автоматически и открывалась только ключом. Медсестра невозмутимо наблюдала за нервными движениями жертвы, запертой в подвальном помещении психбольницы. Под широкой повязкой угадывалась зловещая улыбка.

Вишневская крикнула. Звук родился и умер в маленькой комнате. Припомнив тяжелую дверь в данный отсек подвала, учительница поняла всю тщетность своей попытки. Она оказалась в ловушке рядом с беспомощным Даниным. Кто на самом деле эта женщина? Какая участь уготована им? И где же, наконец, славные милиционеры?

Алексей Матыкин отбивался от санитаров, стараясь всех противников держать перед собой. Это были крепкие мужики с хорошей реакцией. Удары боксера-легковеса хоть и достигали цели, но приводили лишь к ссадинам и кровоподтекам, которые только распаляли злость санитаров. Вдобавок ко всему их становилось больше, они вытеснили оперативника в коридор. Здесь численный перевес и знание помещения перевесили мастерство. Кто-то из санитаров оказался за спиной оперативника. Последовал удар по голове. Матыкин рухнул под ноги разъяренных противников.

Валентина Ипполитовна поняла, что помощи ждать не откуда. Она дерзко отпихнула коварную медсестру, не жалея руки, скованной гипсом, и заковыляла к противоположной боковой двери. На этот раз медсестра преследовала ее с большей агрессивностью. Чувствовалось, что ее терпение на исходе. Она в любой момент готова была повалить учительницу и вколоть шприц силой.

Боковая дверь на счастье оказалась незапертой. Валентина Ипполитовна проскочила в распахнутую створку. За ней метнулась рука со шприцем. Учительница хлопнула дверью и зажала руку противника на уровне локтя. Медсестра зарычала, дверь сотрясалась от свирепых толчков. Учительница навалилась на створку, но удары становились сильнее. Еще немного, ее отбросят на пол, и она не сможет сопротивляться.