Язык как инстинкт - Стивен Пинкер

Язык (tongue) — это наиболее важный орган речи; благодаря ему язык (language) поистине является «даром языков» (tongues). На самом деле, язык является тремя органами речи в одном: корпус языка, его кончик и корень (мускулы, которыми он крепится к челюсти). Произнесите несколько раз подряд гласные в словах bet [e] и butt [ʌ] — e-uh e-uh e-uh. Вы почувствуете, как корпус языка двигается вперед и назад (если вы поместите палец между зубами, то это можно почувствовать пальцем). Когда язык находится в передней части рта, он удлиняет полость позади себя — в горле — и укорачивает ротовую полость перед собой, изменяя резонансы: для гласного в слове bet рот усиливает звуки до приблизительно 600 и 1800 Гц; для гласного в слове butt он усиливает звуки около 600 и 1200 Гц. Теперь произнесите по очереди гласные звуки в словах beet [i:] и bat [æ]. Корпус языка запрыгает вверх и вниз под прямым углом к движению bet-butt, можно даже почувствовать, как, помогая произношению, движется челюсть. Это также изменяет форму горловой и ротовой полости и, соответственно, их резонансы. Мозг воспринимает разные варианты усиления и гашения звука как разные гласные.

Связь между положением языка и разными гласными звуками, которые он образовывает, порождает одну своеобразную особенность английского и многих других языков, носящую название фонетического символизма. Когда язык находится в переднем положении в верхней части рта, он создает там маленькую резонансную полость, которая усиливает некоторые высокие частоты, и получающиеся в результате звуки, например, выражаемые буквами ee [i:] и i [ɪ] (как в слове bit) вызывают у людей ассоциацию с маленькими вещами. Когда язык находится в нижнем положении и оттянут назад, он создает большую резонансную полость, которая усиливает некоторые низкие частоты, и получающиеся гласные звуки, такие как a [ɑː] в слове father и o в словах core [ɔː] или cot [ɔ] ассоциируются с чем-то большим. Поэтому мыши мали-усенькие (teeny [iː]) и издают писк (squeak [iː]), а слоны огромные (humongous [ɔː]) и ревут (roar [ɔː]). В аудио-колонках есть маленькие tweeters [iː] («пищалки») для высоких частот и большие woofers [uː] (басовики) для низких. Носители английского языка правильно догадываются, что в китайском ch’ing [чинг] означает ‘легкий’, a ch’ung [чанг] ‘тяжелый’. (В контрольных исследованиях на большом количестве иностранных слов уровень правильных догадок статистически выше, чем по теории вероятности, хотя и не намного.) Когда я допрашивал нашу местную компьютерную чародейку, что она имела в виду, когда сказала, что собирается произвести действие frob моей рабочей установкой, она провела для меня краткий обзор хакерского жаргона. Когда вы присоединяете новый графический эквалайзер к вашему стерео и бесцельно двигаете вверх и вниз рычажки, чтобы послушать, какой от этого будет эффект, это называется frobbing. Когда вы устанавливаете рычажки в среднее положение, чтобы достичь желаемого качества звука, — это называется twiddling. Когда вы делаете последние маленькие поправки, чтобы добиться идеала, это называется tweaking. Гласные звуки в -ob, -id и -eak идеально соответствуют простирающемуся от малого до большого диапазона фонетического символизма.

И, рискуя уподобиться Энди Руни из передачи «Сиксти минитс»[77], я хочу спросить: вы никогда не задавались вопросом, почему мы говорим fiddle-faddle ‘пустячный’, а не faddle-fiddle? Почему ping-pong ‘пинг-понг’ и pitter-patter ‘топотать’, а не pong-ping и patter-pitter? Почему dribs and drabs ‘обрывки’, а не наоборот? Почему кухня не может быть span and spic (правильно — spic and span — ‘безупречно чистый’). Откуда берут свое начало riff-raff, mish-mash, flim-flam, chit-chat, tit for tat, knick-knack, zig-zag, sing-song, ding-dong, King-Kong, criss-cross, shilly-shally, see-saw, hee-haw, flip-flop, hippity-hop, tick-tock, tic-tac-toe, eeny-meeny-miney-moe, bric-a-brac, clickety-clack, hickory-dickory-dock, kit and kaboodle и bibbity-bobbity-boo? Ответ такой: слова с гласными звуками, образованными при переднем и верхнем положении языка, всегда предшествуют словам с гласными, образованными при нижнем положении языка, когда последний оттянут назад. Никто не знает, почему порядок именно таков, но, похоже, это является следствием двух других странных явлений. Первое состоит в том, что слова, связанные с понятиями «me-here-now» («я-здесь-сейчас»), склонны иметь гласные с более высоким и продвинутым вперед местом образования, чем слова, обозначающие удаленность от нашего «я»: me [miː] ‘я’ и you [juː] ‘ты’, here [hɪə] ‘здесь’ и there [ðeə] ‘там’, this [ðɪs] ‘этот’ и that [ðæt] ‘тот’. Второе явление состоит в том, что слова, связанные с понятиями «я-здесь-сейчас», склонны предшествовать словам, связанным с буквальной или метафорической удаленностью от нашего «я» (или говорящего в обобщенном смысле): here and there ‘здесь и там’, а не there and here ‘там и здесь’, this and that ‘этот и тот’, now and then ‘сейчас и потом’, father and son ‘отец и сын’, man and machine ‘человек и машина’, friend or foe ‘друг или враг’, the Harvard-Yale game ‘матч Гарвард-Иель’ — для студентов Гарварда, the Yale-Harvard game ‘матч Иель — Гарвард’ — для студентов Иельского университета, Serbo-Croatian ‘сербско-хорватский’ — для сербов, Croat-Serbian ‘хорватско-сербский’ — для хорватов. Силлогизм намечается, похоже, следующий: «я» = звук с высоким передним местом образования; я — прежде всего, поэтому звук с высоким передним местом образования ставится перед другими. Создается впечатление, что сознание не может решиться пустить порядок слов на самотек: если он не определяется значением, то за дело принимаются звуки, и логическое обоснование основано на способе образования гласных при помощи языка.

Давайте рассмотрим другие органы речи. Обратите внимание на свои губы, произнося по очереди гласные в словах boot [uː] и book [ʊ]. Произнося boot, вы вытягиваете губы вперед и округляете их. Это добавит полость, обладающую своими собственными резонансами, к передней части голосового тракта, усиливая и гася другие наборы частот и таким образом определяя другие типы противопоставления гласных. Благодаря акустическому эффекту губ мы в буквальном смысле слышим улыбку, когда разговариваем по телефону с радостным человеком.

Помните, как ваша школьная учительница рассказывала вам, что гласные звуки в словах bat [æ], bet [e], bit [ɪ], bottle [ɒ] и butt [ʌ] являются «краткими», а звуки в словах bait [eɪ], beet [iː], bite [aɪ], boat [əʊ] и boot [uː] являются «долгими»? Тогда вы не понимали, о чем она говорит? Ну и забудьте об этом, ее информация устарела на пять столетий. В древнеанглийском языке существовало смысловое различие звуков по тому, произносились они быстро или их «тянули», что напоминает современное отличие слова bad в значении “bad” ‘плохой’ и baaaad в значении “good” ‘хороший’. Но в пятнадцатом веке английское произношение претерпело катаклизм под названием «Великий сдвиг гласных». Те гласные, которые раньше просто произносились как более долгие, теперь стали «напряженными»: благодаря тому, что корень языка (мускулы, крепящие язык к челюсти) подался вперед, язык стал выгнутым и напряженным, а не плоским и расслабленным, и изгиб языка вверх сузил пространство полости рта над собой, изменяя ее резонансы. Кроме того, некоторые напряженные гласные в современном английском, такие как в словах bite [aɪ] и brow [aʊ], стали «дифтонгами» — два звука произносятся в быстрой последовательности так, как если бы они были одним целым: ba-eet, bra-oh[78].

Вы можете ощутить, как действует пятый орган речи, протянув гласные звуки в словах Sam и sat и «смазав» произнесение последнего согласного. В большинстве английских диалектов эти гласные будут разными: звук в слове Sam будет гнусавым, носовым. Это происходит потому, что мягкое нёбо или нёбная занавеска (лоскуток ткани в задней части твердого нёба) поднимается, позволяя воздуху проходить как через рот, так и через нос. Нос — это еще одна резонансная полость, и когда через нее проходит вибрирующий воздух, то отфильтровывается (усиливается или гасится) еще один набор частот. В английском назальность гласных не является смыслоразличительным признаком, но во многих языках, таких как французский, польский или португальский, такое различие присутствует. Про тех носителей английского языка, которые поднимают нёбную занавеску, даже произнося слово sat, говорят, что у них «носовой» голос. Когда вы простужены, и у вас заложен нос, не имеет значения, поднята у вас нёбная занавеска или нет, а ваш голос является противоположностью носовому.