София: тернистый путь феи - Мари Мэй

Даниэль по-прежнему носит перчатки. Я не успела полностью излечить этот шрам. Но я не теряю надежды…

Когда доблестные рыцари покидают нас, чтобы продолжить охоту на таинственных похитителей, мы с Мирандой отводим молчаливую незнакомку в баню, а затем решаем порадовать ее красивой одеждой из сундука Натали. Миранда достает туфельки из белой кожи, а наша новая подруга вскрикивает и пытается спрятаться, забежав за печь.

— Что с тобой? Ты боишься белых туфель? — страшная догадка осеняет меня. Туфли отдаленно похожи на те, что я видела в доме мадам Ивонн. Нет, они обычные и не сильно на них похожи, но…

— Ты Маргарита? Кухарка из дома мадам Ивонн? Ты смогла сбежать?

Девушка молча кивает в ответ.

Даниэль прав. Здесь происходит что-то нехорошее. С момента, как эта девушка пропала прошло уже очень много времени. Особняк мадам Ивонн в нескольких днях езды отсюда. Как Маргарита оказалась здесь? Выходит, сбежала из Паучьего замка?!

Я помогаю бедняжке лечь в кровать, а сама возвращаюсь к малышу Антуану.

— Что происходит? — спрашивают напуганные няньки.

Мне приходится вкратце пересказать им все произошедшее со мной за последние два месяца. Странно, но девочки мне верят. Мы сидим рядом с малышом Антуаном, по очереди качая колыбель.

Где-то вдали раздается страшный грохот. Слышу, как подъезжают всадники.

— Даниэль вернулся! — бросаюсь к окну… И тут же отступаю.

Вместо наших храбрых рыцарей вижу тех людей в коричневых камзолах. Их не меньше пятнадцати. Они дождались, когда наши защитники уйдут. Усугубляет наше положение и то, что почти все мужчины из деревни последовали за Даниэлем, прихватив с собой лопаты, вилы и прочие орудия. Здесь остались только старики, дети и женщины.

— Выходите! Мы знаем, что Маргарита тут! Прятаться бесполезно! Отдайте ее или ребенка, и мы уйдем! — кричит их главный.

"Змея хочет забрать моего ребенка!" — вспоминаю слова Натали.

Хватаю кочергу возле печи и бегу на улицу.

— Мы никого вам не отдадим! Вы не получите ничего! Уходите, пока не поздно! — размахиваю кочергой, пытаясь отпугнуть их.

— Глупая девчонка! Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! — смеется главный.

Двое здоровяков хватают меня за руки, а остальные расходятся по деревне. Закинув Маргариту на лошадь, главный поспешно уезжает. У меня появляется надежда, что они уйдут, забрав девушку, а после мы их найдем… Меня отпускают. Вернее, с силой кидают на землю.

В руках всадников появляются зажжённые факелы, и бросив их на крыши домов, они уносятся прочь.

Сильный ветер подхватывает пламя, и уже через мгновение полыхает вся деревня. Крытые соломой крыши, стога сена возле окон — все охвачено пожаром. Я бросаюсь обратно в дом. Языки пламени вслед за факелом влетели в разбитое окно… Горит занавеска, загорелась и солома на кровати. Едкий дым щиплет горло, глаза слезятся, и я почти ничего не вижу. В открытое окно соседней комнаты врывается ветер, помогая огню распространиться. Миранда с Марианной испугались и сбежали. Слышу плач малыша! Они оставили ребенка! Думали, их не тронут, когда заберут малыша. Вбегаю в комнату, до кроватки огонь еще не добрался, но вокруг все полыхает. Становится трудно дышать. В ужасе понимаю, что мне с Антуаном уже не выбраться. Ноги подкашиваются, и я падаю на пол.

Словно в тумане вижу лицо крестной-феи. Наверно, мне уже кажется, мерещится.

— София, твоя сила на в кулоне, не в красивом кусочке камня, а в тебе самой! Погаси огонь! Ты сможешь! — слышу ее голос.

Собрав остатки сил слегка привстаю и вытягиваю перед собой руку.

— Погасни! — приказываю огню и тут же падаю.

Мне видится, будто в воздухе начинает что-то мерцать. Что-то сиреневое, похожее на цветы… Мои глаза закрываются против воли, и я проваливаюсь в темноту.

Глава 29

Открываю глаза. Яркий свет от лампы заставляет веки вновь сомкнуться. Где я? Не понимаю. Горло щиплет от дыма, но, принюхавшись, понимаю, что здесь дымом не пахнет. Силюсь открыть глаза, наконец прихожу в себя. Над головой деревянный потолок. Значит, я в деревне. Пытаюсь пошевелиться. На лбу у меня примочка, пахнущая сеном.

— Очнулась девочка! — слышу незнакомый женский голос. Мягкий и чуть скрипучий.

Надо мной склоняется Даниэль. Он берет меня за руку и целует.

— Любимая, как ты?

— Я… Не знаю. Голова болит. Что произошло? Пожар! — вздрагиваю, едва вспомнив. — Малыш Антуан? Что с ним?

— Все хорошо, Софи. Ты остановила пожар. — в глазах Даниэля и любовь, и восхищение, и гордость.

— Как? Я смогла? — в памяти всплывает видение. Перед тем, как потерять сознание, я видела крестную. Она сказала, что моя сила не в кулоне…

— Пока мы прочесывали лес, проклятые наемники обошли деревню с другой стороны и подожгли дома. Жена старосты и другие женщины видели, как над этим домом поднялся сиреневый туман, и пламя тут же погасло. Везде! Даже дым пропал. Никто не пострадал. Тебя нашли на полу без сознания.

— И долго я… болею? — чуть приподнявшись, вижу, что за окном поздний вечер.

— Сутки. Ты пришла в себя, и теперь все будет хорошо.

— А Маргарита?

— Ее мы не нашли. Следы теряются в лесу недалеко от… — Даниэль вдруг замолкает, будто сказал что-то лишнее.

— Где? Почему ты молчишь?

— Рядом с Паучьим замком. Но не можем же мы безо всякой причины и доказательств пойти на штурм! Там вооруженная до зубов охрана. Маргарита могла нам что-то рассказать, вот ее и забрали.

— Да хватит уже болтать! Ее покормить нужно! — раздается голос женщины в годах за спиной у Даниэля.

— София, это Феодора, знахарка, о которой я тебе говорил.

Невысокая и довольно полная женщина смотрит на меня по-доброму.

— Что со мной? — спрашиваю у нее, когда понимаю, что у меня нет сил подняться с постели.

— София, ты фея, ты смогла побороть заклятие, твой дар вернулся, но ты потеряла много сил. Ты еще и человек… Надышалась дыма, вот тебе и худо. Полежишь денек-другой, попьешь отвар, и все пройдет. — знахарка искренне улыбается, поправляя цветастый платок на голове.

В дверях появляется Марианна. Взгляд опущен, ей стыдно смотреть мне в глаза.

— Вот, я принесла тебе ужин. София, прости нас! — пряча слезы, она убегает. Даниэль садится напротив и подает мне маленькую чашку бульона и кусочек хлеба. Я нехотя съедаю несколько ложек и вновь прижимаюсь к подушке.

— Можно он зайдет? — тихо спрашивает Даниэль у Феодоры.

— Можно, только ненадолго!

— Кто зайдет? — услышав, спрашиваю я.

Он не отвечает, выходит, и тут же возвращается вместе с братом.

Александр опускается на колени возле моей постели.

— Прости меня, София! Я был таким глупцом! Я так тебя