Страж Арконии - Лерси Маршал
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тейе вдруг стало жутко не хватать воздуха.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — пробормотала она.
— Начало — это всего лишь начало. Но после него произошло многое. Мы заплатили большую цену. Теперь у всех есть счеты с людьми, помимо Разлома. Так и не нужно будоражить клан такой несущественной деталью.
— Но люди тоже не знают правду! Они думают, что это вы призвали монстра!
— О, это их оправдывает… — иронично произнес Йорай.
— Если бы все знали, ничего бы и не было.
— Но оно было! — вдруг рявкнул росомаха. — А ты предлагаешь притвориться, будто все хорошо? Забыть обо всем только потому, что оно началось как-то неправильно? Ты еще слишком мала. Ты не можешь понять, что такое потерять близких, а потом узнать, что это все не имело смысла!
— Так теперь вы решили построить смысл на их крови? Сколько еще ваших близких должно умереть, чтобы оправдать эту вражду?
— Мы будем сражаться до тех пор, пока не падет последний человек.
— Или ани!
— Я не собираюсь проигрывать бесшерсткам, девочка.
— Вы просто чудовище!
Тейя вывернулась из руки волка. Перед глазами все плыло, сердце стучало как бешеное, а тело изнутри жгло подступившим пламенем.
— Угомони свою протеже, иначе я за себя не ручаюсь, — бросил Йорай волку и вышел из гуриги, снова замуровав выход камнем.
Артей протянул руку, и ани шарахнулась в сторону.
— Тейя, иди ко мне.
— Не трогай меня! Я сама, — прижавшись к дальней стене, рыкнула она.
Она обхватила себя руками, пытаясь успокоиться. Ее всю трясло от перепалки с вожаком. Заходя сюда, она думала, что готова ко всему. Оказалось, нет.
«Это бесполезно» — вспомнились слова Бланка. Он знал. С самого начала все знал. Оттого-то в его глазах застыла такая безысходность, оттого-то он и сопротивлялся ее просьбе. Зная людей, он тут же уловил сходство с кланом ани. Тейе не мешало бы прислушиваться к нему. Разве не предупреждал он, что между кланами мира быть не может? Они враги и точка. И между ними не встанешь. Надо выбирать свою сторону.
— Тейя, — раздалось над ухом.
Она даже не заметила, как Артей приблизился к ней.
— Ты с ним согласен? — подняв на него глаза, спросила ани.
Что-то бунтарское мелькнуло в облике волка и сразу же пропало.
— Он вожак. И он принял решение, — с непривычным смирением ответил он.
— Единолично? А что сказали бы остальные?
— Не стоит это проверять, — он вздохнул и стал терпеливо объяснять, словно непослушному ребенку: — Помнишь, насколько все серьезно? Речь о твоей жизни и смерти. Ты вообще понимаешь, что такое смерть?
— Нет, — огрызнулась она. — Я ведь маленькая, как я могу что-либо понимать!
— Не ерничай. Мне кажется, я переживаю за тебя больше, чем ты сама.
В тоне волка сквозила неподдельная тревога, и Тейе очень хотелось ему верить. Во всем мире он остался единственным, кому было до нее дело, кто не прогонял и не уходил, а, напротив, стремился держаться рядом. Жаль, что невозможно забыть, чем вызвано такое его расположение.
— Все правильно, — она издала то ли всхлип, то ли смешок. — Кому, как не тебе беспокоиться о потере такого чудесного оружия, которое по мановению твоей руки послушно перебьет всех этих гадких бесшерстков?
— Что? — встрепенулся Артей, а потом закрыл глаза ладонью, сокрушенно качая головой. — Это все Слай тебе наплел, да? У него язык с головой не дружит, вот и треплет что попало… Тейя…
— Тогда поклянись, что не хотел заставить меня убивать!
Вместо ответа он взял ее запястье и попросил:
— Создай огонь, — она послушалась. — Хорошо. А теперь не подчиняйся мне.
Тейя ощутила его магическое присутствие и всю силу, что он прикладывал, чтобы поколебать ее магию, но никакого отклика не было.
— Видишь, я не могу тебя заставить, — сказал он. — Теперь ты мне веришь?
Она кивнула.
— Так что ты решила? — перед ней уже была его раскрытая ладонь, но напряжение, с которым волк ждал ответа Тейи, не ускользнуло от нее.
Что-то происходило в этот самый момент, что-то непонятное. Она вдруг осознала себя маленькой глупой девочкой, которая беспомощно барахталась в еще слишком большом для нее мире взрослых. Над головой ее клубились тяжелые тучи, а в воздухе витали разряды молний. Она не знала, что делать, она ничего не могла решить. Но посреди всего этого стоял Артей и предлагал ей точку опоры. Тейя схватилась за его руку, как за спасение.
— Вот и умница, — одобрительно улыбнулся волк.
На негнущихся ногах проследовала ани за ним из гуриги. Только странное чувство никак не отпускало ее: будто хватается она за соломинку.
Тейя покорно шла за волком. С их разговора она не проронила ни слова. Артей сам отвечал за нее перед вожаком и уверял того, что проблем больше не будет.
Со стороны могло показаться, что мысли полностью поглотили ани, но это было не так. Наоборот, она делала все, чтобы избавиться от них. Сейчас она сосредоточенно рассматривала тропу сквозь сгущающиеся сумерки, стараясь не поранить босые ноги. Но как только взгляд ее касался светлого просвета между деревьями, говорившего о том, что до Перелесья осталось совсем немного, в голове тут же начинала яростно пульсировать мысль: «Не сейчас, еще рано, пусть эта дорога никогда не закончится». Много Тейя отдала бы, чтоб она и не начиналась вовсе. Наверное, так и должны чувствовать себя те, кого ведут на эшафот.
Тейя мысленно одернула себя: ей-то нечего жаловаться, ее ведь вели не на казнь, а в семью. И все же высокий мускулистый Артей сейчас больше, чем когда-либо, напоминал ей конвоира.
Перелесье представляло собой большую поляну между Старым лесом, в котором жили ани, и Будущим лесом — совсем еще молодой дикой порослью, образовавшейся на месте разрушенных плесенью человеческих полей. В центре поляны возвышался Йорай, стоя на трибуне, созданной земляной магией. Вокруг него уже собрались жители деревни.
Тейя сперва подумала, что они что-то обсуждают между собой, но потом заметила на трибуне просторную металлическую клетку. Именно она была центром внимания толпы. Ани смеялись, показывали пальцами, а кто-то, разыскав толстую палку, и вовсе совал ее между прутьев. Йорай с полуулыбкой на лице наблюдал за этим.
И тут Тейя увидела Бланка. Он сидел на полу в центре своей новой тюрьмы, скрестив ноги и опустив голову. Принц был абсолютно неподвижен, и только прицельные тычки по незажившим ранам заставляли вздрагивать его каждый раз. Тейя сжала кулаки
