Танцы на снегу - Сергей Лукьяненко

Он привстал и, бросив одну машинку на пол, принялся ожесточенно топтать ее ногами. Вначале я подумал, что это он переволновался от приезда Лиона и сейчас опять будут рев, слезы и вопли. С маленькими такое бывает, особенно если их слишком балуют.

Но он вовсе не собирался плакать или кричать.

Он топтал машинку. Упорно и сосредоточенно, как взрослый. Топал маленькой ножкой в крошечных сандаликах, все колотил и колотил по пластмассовому корпусу. Игрушка оказалась прочной, те, кто ее делал, тоже знали о балованных детях. Взрослые только не догадывались, что малыши могут быть такими упорными. Он все топтал и топтал, сопел, переворачивал машинку поудобнее, когда она отлетала в сторону, и принимался колотить то пяткой, то носком.

Наконец пластик треснул и развалился на маленькие округлые кусочки. Это все-таки была специальная, безопасная пластмасса для детских игрушек.

Тогда малыш снова сел на пол и стал стягивать сандалету.

Я соскочил с перил, присел с ним рядом и помог разуться.

– Ногу усиб, – строго глядя на меня, сказал малыш и принялся тереть пятку.

– Зачем же так сильно топтал, дуралей? – спросил я.

– Я не дулалей, – обиделся малыш. – Я Саса.

– Ну и зачем было так колотить, Саша?

– Это влаги, импелцы, – с готовностью пояснил он. – Ты сам дулак. Это генелал Володя Ихин и профессол Эдикян из Бастиона, они самые стлашные импелцы.

Я вспомнил мультик «Бастион Империи» и его героев: отважного генерала Володю Ихина, который летал между звездами на волшебном скакуне, и мудрого профессора Геву Эдикяна, который сидел в Бастионе и все время придумывал гениальные идеи. Они повсюду защищали Империю и побеждали всех врагов. Значит, и этот мультик делали на Инее. Он вроде как хвалил Империю, а на самом деле всех малышей настраивал против нее. Я тоже этот мультик смотрел! Только совсем немного, потому что он оказался очень уж детский. А если бы посмотрел побольше – у меня бы появилась в голове программа…

Или она у меня все-таки есть и только из-за старого нейрошунта не сработала? А если сработает – я сразу возненавижу Империю, Авалон, Стася… и даже смешных рисованных человечков из мультика…

– Чего молчис? – спросил Саша.

– Думаю, – ответил я. – А разве нельзя было взять врагов в плен?

– Нельзя, они из плена всегда убегают, – разъяснил малыш. – Ты будес со мной иглать?

– Я уже большой, – сказал я. – Я в машинки не играю.

Саша спорить не стал. Для него я и впрямь был большим.

– Тиккирей! – позвала меня миссис Аннабель. – Домой!

– Иду! – откликнулся я и вздрогнул. Она меня позвала почти как мама. – Сейчас…

Лион, завернувшийся в халат, уже сидел на диване, а миссис Аннабель радостно подступала к нему с машинкой для стрижки. У Лиона явно были какие-то опасения, потому что он требовательно заявил:

– Только не как в прошлый раз! Мама, только не коротко!

– Хорошо-хорошо, – не слишком-то искренне пообещала миссис Аннабель. – Только чтобы волосы рот не закрывали, а то подавишься.

– Ну мама! – взвыл Лион. – Вот посюдова, не выше!

Миссис Аннабель подмигнула мне, словно заговорщица. Лион и впрямь сильно оброс.

– Тиккирей, иди мыться, потом я и тебя постригу. Я повесила тебе чистое полотенце, большое зеленое, увидишь. И положила чистую одежду. Маечка и трусики новые, а штанишки и рубашка Лиона, но чистые и выглаженные. Ты помоешь голову сам или помочь?

– Мама! – взвыл Лион. – Тиккирей уже большой! И я тоже!

– Для мамы вы всегда маленькие, – укоризненно сказала миссис Аннабель. – Так, не вертись и закрой глаза…

Машинка в ее руке торжествующе загудела.

Я быстро зашел в ванную, чтобы Лион лишний раз не переживал. Вытолкал его сестренку, которая стояла перед раковиной и держала руки под струей холодной воды. Заперся. Пустил в ванну воду и вылил колпачок пены.

Потом прислонился лбом к кафельной стене и закрыл глаза. Шумела вода, за дверью гудела машинка, Лион возмущался длиной стрижки, снова хныкала его сестренка.

А я вспоминал, как в первый раз познакомился с родителями Лиона. Они знали, что я сирота. И что у меня денег нет. И вообще… что я тут совсем один. Но вовсе не бросились меня обнимать, целовать, купать, стричь и подыскивать мне одежду.

Мама Лиона стала другой. Неправильной. Может быть, даже стала добрей и заботливей. Но она не сама такой стала.

Ее такой сделали.

Глава 4

Лион вначале ничего не замечал. Он радовался. И маминому пирогу, и тому, что сестренка по нему соскучилась, и тому, что все родные живы и здоровы. Он даже посматривал на меня виновато и в то же время – торжествующе. Мол, видишь? Ничего страшного не случилось.

Миссис Аннабель и впрямь про Империю ничего не говорила, а когда Лион попытался заговорить о пойманном фаге-диверсанте, только досадливо махнула рукой.

Но вечером пришел мистер Эдгар.

– Папа! – завопил Лион, бросаясь к распахнувшейся двери. Мне захотелось отвернуться, но я смотрел. Только в горле стало шершаво и колко.

Мистер Эдгар, чтоб он там про космиков ни говорил, сам выглядел как настоящий потомственный житель космических станций. Высокий, худощавый, с длинными цепкими пальцами, смуглой кожей, короткой стрижкой и немножко выпученными глазами. И одевался он очень легко – в рубашку с коротким рукавом и шорты. Космики все такие, при низкой гравитации на станциях люди мерзнут, у них кровь к коже плохо приливает, поэтому на планетах космикам жарко.

Когда Лион повис у отца на шее, я даже подумал, что мистер Эдгар грохнется. Но он все-таки устоял. Подождал несколько секунд, потом отстранил от себя Лиона на вытянутую руку, внимательно посмотрел на него. И произнес:

– Ты вырос, сынок.

– Папа! – как-то по инерции повторил Лион.

Мистер Эдгар взъерошил ему волосы.

– Мы очень волновались. Здравствуй, Тиккирей… Ну с чего вас понесло прятаться в лес, сынок?

Лион начал снова рассказывать нашу историю, отец его внимательно слушал. И про то, как мы уехали из кемпинга вместе с капитаном Стасем, а потом он нас бросил в лесу. И как мы пошли подальше от города, к горам, «как в кино про инопланетных захватчиков». И как жили в пустом домике лесничего, ловили рыбу и даже научились ловить силками кроликов. А назад идти боялись, потому что в небе видели очень много космических кораблей, а со стороны столицы иногда раздавались взрывы. Но потом все-таки решили вернуться. На плоту сплавились по реке, вышли к поселку и убедились, что везде мирная жизнь и все хорошо. И как нас подвез добрый водитель, накормивший нас хлебом и молоком.

– Удивительные приключения, – сказал мистер Эдгар. Я решил, что он ничуть не поверил Лиону и сейчас нас разоблачит. Но мистер Эдгар как ни в чем не бывало продолжал: – Думаю, ты должен сделать вывод из случившегося, сынок. Нельзя слепо бояться неизвестного. Надо идти навстречу своему страху и подминать его под себя! Ты потерял целый месяц, ты вовремя не приступил к занятиям. Но, – он поразмыслил, – с другой стороны, ты приобрел замечательный опыт выживания в лесу и получил серьезный жизненный урок. Я ничуть не сержусь!

– Папа… – пробормотал Лион.

А я вспомнил, как еще в пути с Авалона он размышлял, что с ним сделают родители. Вначале обрадуются, конечно. Потом выдерут, хоть папа и противник телесных наказаний.

Кажется, Лион предпочел бы быть наказанным.

– Ну что, молодые люди? – Мистер Эдгар разулся, надел уютные домашние тапочки. – Садитесь за стол. Я вымою руки и присоединюсь к вам.

– Я приготовила твою любимую запеканку, – сказала миссис Аннабель. – И купила торт-мороженое, который любит Лион. Саша, Полина, умывайтесь и за стол!

Малыши бросились в ванную вслед за отцом.

Я сел за покрытый красивой зеленой скатертью стол рядом с Лионом – растерянным и помрачневшим. И вдруг понял, что мне все это напоминает.

Сериал. Семейное кино вроде «Папа, мама и мы» или «Комедии и драмы Эдема». Там обязательно были небольшие тайны, нестрашные проблемы, послушные маленькие дети и непокорные подростки. Обязательно кто-нибудь убегал из дома или терялся, а потом, когда возвращался обратно после разных неприятных приключений, ему все радовались, немножко читали мораль и садились за праздничный стол.

И мистер Эдгар, и миссис Аннабель вели себя как герои этих сериалов.

– Полагаю, ребятам тоже можно налить капельку вина! – сказал мистер Эдгар.

Лион едва заметно вздрогнул.

Поздно вечером мы с Лионом легли спать в его комнате. Кровать там была только одна, но мне постелили рядом, на полу, и получилось совсем неплохо. Вот только Лион был будто пришибленный, молчал, и лишь когда мы погасили свет, тихо спросил:

– Слушай, что с ними, Тиккирей? Что теперь делать?

Я пожал плечами: