Властелин Призраков - Лоуренс Йепп

Его солдаты уже давно и без особого труда перекрыли доступ провианта во дворец. А сейчас они, готовые к бою, томились в ожидании противника. Их было не так уж и много; вместе с отрядами личной охраны, возглавляемыми мелкими лордами, вместе с деревенскими ополченцами, войско принца Викрама насчитывало около шести тысяч воинов, построенных в боевые колонны по левому склону холма, правый склон которого упирался в реку. Впереди, по приказу командиров, солдаты устроили засеку из остро затесанных кольев, за нею выстроились воины с аркебузами и копьями.

Но несмотря на тщательные приготовления, войско принца выглядело жалкой кучкой людей по сравнению с армией Раху, вышедшей в полдень десятого дня к полю боя.

Прикрыв один глаз, принц пристально вглядывался в подзорную трубу с медной оправой.

– Если мы уцелеем в предстоящем сражении, то ты, Урми, должна будешь от всей души поблагодарить своих друзей. По их подсчетам, под рукой Раху собралось тридцать тысяч. К сожалению, они не ошиблись.

Урми с тревогой наблюдала за противником, занимающим исходные позиции.

– Этим тысячам, кажется, нет ни конца, ни края.

– Но сердце армии Раху – это синха. – Викрам указал на большой, сияющий белыми накидками, прямоугольник, построенный в тылу армии.

– Победи синха – и победишь всю армию. А их всего три тысячи против тысячи наших аркебузиров. Так что соотношение сил вполне приемлемое: три к одному.

Зулу внимательно рассматривал построение вражеских войск.

– Но, похоже, Раху намерен держать их в резерве. А бросив в бой других солдат, он просто задавит нас численным превосходством, не трогая свою гвардию с места.

– Сила синха в их гордости, – принц водил подзорной трубой из стороны в сторону. – А как известно, сила такого рода может в один прекрасный момент стать слабостью. – Подавшись вперед, Викрам всмотрелся в линию горизонта, где длинным, бесконечным потоком тянулись крытые фургоны и простые повозки армии врага. – Неужели они даже лагерь не собираются разбивать?

Защищаясь от слепящих лучей полуденного солнца, Урми приложила ребро ладони к шлему.

– Думаю, они хотят атаковать нас прямо сейчас, с ходу, пока солнце светит нам в глаза.

– Какое неблагородство с их стороны! – недовольно проворчал принц, опуская подзорную трубу. – Ведь мы запланировали то же самое для них.

Урми взяла из рук принца трубу и прильнула к ней одним глазом.

– Они выглядят усталыми. Все, без исключения, донесения разведчиков говорят о том, что войско Раху совершило утомительный переход, собираясь в один кулак. К тому же, враги наши голодны. Готова поспорить на что угодно: Раху не успел накормить своих людей и вряд ли будет кормить.

– Возможно, он стремится захватить меня как можно раньше, боясь, что я изменю первоначальное решение и скроюсь в Котахе.

Викрам кивнул в сторону развернутого голубого полотнища знамени с золотистым полукругом восходящего солнца.

– А вон и его символ. Поразительно, но я, кажется, готов ненавидеть эту вещь так же сильно, как и ее хозяина.

– Странно, что-то я не вижу ни мистера Спока, ни дедушку, – Урми с разочарованным видом сложила подзорную трубу.

От командира спасательного отряда, отправленного в деревню Гах, стало известно, что синха уже побывали там: предав огню полдеревни и захватив в плен Пугу и Спока, они поспешно отступили.

– Уверен, Раху держит их под рукой в качестве заложников. И для того, чтобы найти их, нам придется разгромить его армию, – принц подал знак полковнику Гилу:

– Думаю, пора начинать наше маленькое представление.

Готовясь к битве, Викрам сохранял свои планы в тайне даже от Урми и Зулу, поэтому они, как и все остальные, были немало удивлены, увидев гайа, скачущего по разделяющему войска полю. На спине животного красовался огромный лоскут материи, выкроенный по форме накидки синха, на нем отчетливо выделялся вышитый герб Раху. Верхом на гайа восседал солдат. Испуганное животное то и дело взбрыкивало, пытаясь сбросить наездника, но тот крепко держался за рога.

Волна оглушительного хохота прокатилась по рядам армии принца.

– Признаюсь, я немного смошенничал, – доверительно шепнул друзьям Викрам. – Это не солдат, а профессиональный шут.

Подняв подзорную трубу, он внимательным взглядом обвел армию врага.

– «Достойный» с голодным желудком становится невероятно злобным и раздражительным. Надеюсь, наше представление разозлит их еще больше.

Он подал сигнал.

Знаменосец, развязав ленты на древке, развернул знамя принца. Над войском заполыхал красный прямоугольник с вышитыми на нем золотыми горными вершинами. Но так же неожиданно, как и налетел, порывистый ветер затих, полотнище безвольными складками повисло вдоль древка.

Принц тяжело вздохнул:

– Природа – самый суровый критик.

Тем временем на лугу продолжался спектакль. Шут спрыгнул с гайа и подхлестнул животное бичом. Возмущенно встряхивая головой, гайа пробежал метров двадцать и остановился, как вкопанный, словно не веря неожиданному избавлению от назойливого седока, а оглядевшись и успокоившись, принялся мирно пощипывать травку. Шут поднял пронзительный крик, отчаянно размахивал руками, подзывая животное к себе, но оно, и ухом не вело, довольное своей участью.

С презрительной гримасой, пожав плечами, шут принял гордый вид победителя и триумфальным шагом, широко раздувая щеки в ритме парадного марша, под гром аплодисментов, замаршировал навстречу ликующим рядам армии принца.

И тут передние ряды армии Раху расступились, пропуская вперед отряд синха: без белых накидок, сброшенных перед атакой, каждый воин сверкал дорогими, богато украшенными доспехами.

– Да, у них достаточно золота и серебра, чтобы заплатить целой армии за год, – обронил Зулу, потуже затягивая ремешок шлема.

– Да, пожалуй, и за несколько лет, – принц задумчиво провел по своей простой солдатской кирасе, как бы проверяя ее надежность. – Но только в сражении выяснится, чего стоит этот внешний блеск.

Среди солдат принца воцарилось напряженное молчание, нарушаемое лишь редкими, хорошо слышными приказами командиров. Передний ряд аркебузиров четко отработанными движениями стал на колено, за ним в полный рост встали еще две шеренги. То здесь, то там слышался веселый перезвон: многие солдаты, последовав примеру принца, прикрепили к оружию такие же ленты с колокольчиками, как на «ловушках для теней».

Противник не медлил. Знамя Раху слегка приспустилось, горнисты протрубили сигнал боевой готовности и раздался оглушительный барабанный бой.

Мирно пасущийся гайа тревожно поднял голову, прислушался, но то ли от страха, то ли из упрямства так и не сдвинулся с места. Наблюдая за глупым животным, Зулу мысленно понукал его покинуть поле, где вскоре должна пролиться кровь: заботясь о гайа, он как бы прогонял от себя мысли о том, чья кровь зальет поле.

Вся армия Раху издала воинственный рев, уподобясь гигантскому хищнику перед прыжком. Прислушиваясь к кровожадному реву, солдаты принца беспокойно поглядывали друг на друга. Сержанты и офицеры, стараясь подбодрить подчиненных, отдавали последние деловые приказы и замечания.

– Мой пистолет.

Принц отвел в сторону руку с подзорной трубой.

Пожилой ангириец почтительно протянул наследнику пистолет с колесообразным замком, забирая подзорную трубу.

Согласно традиционным правилам ведения боя, отряд синха должен был выйти на поле, четко маршируя под барабанный бой. Но оскорбленные недавним представлением, воины-синха яростно бросились вперед, нарушая и ритм, и строй. Они походили на огромную свору гончих псов, сорвавшихся с поводка и устремившихся в погоню за дичью. Где-то на полпути до вожделенной жертвы от дисциплинированного воинского подразделения ничего не осталось, – по полю бежала разрозненная, ослепленная яростью и надеждой на легкую добычу, толпа.

– Внимание! – произнес сержант, командующий первой шеренгой аркебузиров. – Стрелять только по моей команде.

Синха неотвратимо приближались к заостренным кольям засеки, вкопанным в пятидесяти метрах от первой линии войск принца. Они сотрясали воздух торжествующими возгласами, словно уже праздновали победу. Тяжелые доспехи не мешали им продвигаться вперед без видимых усилий.

Солдаты принца не скрывали тревожного волнения, но ни один из них не покинул своего места. Когда противник приблизился к кольям, Зулу нетерпеливо глянул на принца, ожидая приказа к наступлению. Но наследник, прищурившись от слепящих лучей солнца и облизывая пересохшие губы, упорно хранил молчание. Он ждал, когда большая часть воинов-синха, – а они сейчас окончательно превратились в уличную толпу, ничем не напоминающую воинское подразделение, – окажется по эту сторону кольев.

– Сэр? – обеспокоено крикнул полковник Гилу, когда первый синха взобрался на засеку, а остальные, лишь ненамного отставшие, скопом ринулись за ним.