Половинный код. Тот, кто убьет - Салли Грин

Я рассекаю воду одной рукой, потом другой и чувствую, как все мое тело немеет. Озерная вода — это растаявший снег. Я ложусь на спину и начинаю смотреть в чистейшую голубизну неба, где опять вижу орла — теперь чуть ниже.

Некоторое время я наблюдаю за тем, как он описывает круги, забираясь все выше и выше, а потом вдруг камнем падает вниз, так что я могу разглядеть отдельные перья на концах его крыльев. Солнце стоит у орла за спиной, поэтому он кажется совсем черным. А я опускаюсь ниже поверхности воды и чувствую, как внутри у меня становится холодно, по-настоящему холодно. Под водой сумрачно, там ил и подводные травы. Над собой я вижу поверхность озера. Я вижу ее, и в то же время она кажется где-то далеко… уходит все дальше и дальше. Я пробыл под водой слишком долго… я начинаю барахтаться и тут же наглатываюсь воды.

Я снова на поверхности. В носу у меня вода, но я хватаю воздух ртом.

— Расслабься. — Это Роза. Она стоит в воде позади меня. — Перестань барахтаться!

Я смотрю на орла. Он вернулся, спустился пониже и висит у меня над головой. Я раскидываю руки, вода держит меня.

— Ты слишком долго был в воде. Я оттащу тебя на берег. — И Роза за волосы тянет меня к берегу, шагая ритмично и медленно.

За волосы!

— По-моему, это не совсем правильная техника.

— Перестань ныть. Мне всегда хотелось это сделать — кого-нибудь спасти.

Я улыбаюсь, вода попадает мне в рот, я ее выплевываю. Мое тело онемело от холода, но одним плечом я чувствую присутствие Розы. Маленький клочок тепла.

— Здесь ты уже можешь встать.

— Нет уж, тяни до конца.

Она дергает меня за волосы, подтягивает чуть ближе к берегу и брызгает несколько капель воды мне на лицо.

— Думаю, опасность миновала.

Я нащупываю ногами дно и встаю. Вода едва доходит мне до пояса.

Передо мной стоит Роза. Ее платье намокло и льнет к каждому изгибу ее тела, так что я отвожу глаза.

Она хихикает.

— Ты что, краснеешь, Натан?

Я выхожу из воды и оставляю ее теряться в догадках.

Я падаю на траву животом вниз, меня бьет дрожь.

— Тебе надо обсохнуть. Можно, я вытру тебя твоей футболкой? — А сама уже трет мне спину, не дожидаясь разрешения.

Я жду каких-нибудь комментариев насчет шрамов, но она молчит. Солнце печет по-прежнему, но внутри меня лютый холод. Я дрожу и не могу остановиться.

Роза ложится рядом, чтобы меня согреть. Странное чувство, когда лежишь так близко возле девушки. Я уверен, что Роза, не задумываясь, перерезала бы мне глотку, прикажи ей Меркури, но, видно, ничего такого ей пока не приказали. Наоборот, ей велено за мной приглядывать. Я откатываюсь от нее подальше и начинаю одеваться.

У Розы в сумке есть бутерброды с сыром, мы едим.

Я благодарю ее за то, что она спасла меня, хотя в этом и не было необходимости.

Она хихикает.

— Я сделала это, чтобы Габриэль приревновал.

— Ко мне? — Вот не думал, что Габриэль интересуется Розой.

— Нет. — Она хихикает и качает головой.

Не могу понять, что она задумала.

— Он бы все отдал за возможность спасти тебя. Чтобы показать, как он… ну, ты понимаешь… — Роза опять хихикает. — Как он тебя любит.

— Что?!

— Он влюблен в тебя. Влюблен по самые уши.

Так, она меня заводит.

— Он мой друг.

— Влюбился по уши. Отчаянно. Как безумный. И, увы, кажется, без всякой надежды на взаимность.

— Он мой друг.

— Ах, Натан, ему так хочется быть больше, чем просто другом.

Я трясу головой. Габриэль — это Габриэль. Конечно, ему нравится, когда мы вместе. И мне нравится, когда он рядом. Вместе мы лазаем, купаемся и разговариваем. Мне казалось, что именно так всегда и поступают друзья.

Несколько дней назад он сделал мне подарок. Нож. Я вытаскиваю его и смотрю на него. Он красивый. Оплетенная черными кожаными ремешками рукоять и черные ножны из плетеной кожи. Клинок не убирается, это классический нож боуи.[6] Казалось, он нервничал, когда делал для меня этот подарок. Похоже, ему было очень важно, чтобы он мне понравился. И он мне нравится.

— Любовь — странная штука, — говорит Роза. Она берет мой нож и смотрит на него. — Габриэль готов умереть, чтобы показать тебе, как сильно он тебя любит.

Роза смотрит на свое отражение в лезвии.

— А ты умерла бы за кого-нибудь, Роза?

— Я еще не встречала такого человека. — Она возвращает мне нож. — А ты?

Я думаю об этом, но не отвечаю.

Она говорит:

— Ты похож на отца.

— Ты видела Маркуса?

— Один раз. Лет десять назад, мне было тогда двенадцать. Ты вылитый он. Точная копия. И голос тот же. Ты даже молчишь как он.

— Ты с двенадцати лет его помнишь?

— А он запоминающийся… да и я не какая-нибудь рядовая шайтская тупица.

— Нет, Роза, ты, конечно, не тупица. Как ты встретила Маркуса — ездила к нему сама или он приходил сюда, к Меркури?

— Он приходил к Меркури. Просил ее об одном одолжении. Она ему отказала, разумеется.

— Потому что Маркус убил Мерси?

Молчание. Она хочет, чтобы я сам додумался.

— А о чем он просил, Роза?

Она хихикает.

— Может, я и скажу тебе… а может, нет.

Она ложится на бок и смотрит на меня.

— Нравится мне дразнить тебя, Натан. Ты так быстро заводишься. Приятно посмотреть.

— Маркус тоже был такой? Скорый на гнев?

— Я видела его всего несколько минут. Он показался мне вполне спокойным. Меркури тогда бесилась куда сильнее его.

— И он просил ее…?

— Ну почему я не могу потянуть еще чуть-чуть… заставить тебя еще помучиться?

— Да уж ты можешь.

Она снова хихикает.

— Он просил Меркури о том, чтобы она взяла на воспитание его сына. Тебя. Она отказалась. Ей не очень нравятся маленькие мальчики.

— Только в тушеном виде.

Роза опять хихикает.

Но Меркури говорила, что мой отец никого не любит, кроме себя. Значит, она все врет. Но ведь Маркус наверняка тоже это знает, а значит…

— Почему он просил Меркури о помощи?

— Думаю, теперь она жалеет, что не согласилась помочь ему Ей бы очень хотелось иметь власть над Маркусом. Но тогда она злилась из-за Мерси.

— Но почему он пришел просить ее?

— Он думал, что Меркури должна помочь. Вы ведь все же родственники.

— Меркури моя родственница?

— Ее сестра, Мерси, была матерью Сабы.

Что?

— Маркус убил собственную бабушку?

— Ничего необычного. Только Меркури никогда ему этого не простит. Она любила Мерси. Такое не забывается. Меркури, конечно, не из тех, кто умрет за того, кого любит, но вот убить за нее она вполне может. Даже смешно. Черные Ведьмы то и дело убивают своих родственников, жен, возлюбленных. И чего шайты к ним привязались: оставили бы их в покое, они бы сами друг друга скоро перебили.

Я снова смотрю в небо. Орла нет. Меркури моя двоюродная прабабушка… А мой отец следит за мной, наблюдает всю мою жизнь.

ДОВЕРИЕ К ГАБРИЭЛЮ

Я возвращаюсь к коттеджу и жду Габриэля на траве.

Новость об отце взволновала меня, я рад — я просто в восторге.

Я хочу рассказать Габриэлю. Но день постепенно переходит в вечер, а вечер — в ночь. Я забываю свою радость и думаю об Охотниках. Женева кишит ими, а Габриэль так неосторожен. Он легко может сделать какую-нибудь ошибку, или его предаст тот, с кем он должен встретиться, или кто-нибудь из полукровок, о которых он меня все время предупреждает.

До следующего полудня остаются считаные минуты, когда Габриэль, наконец, появляется на крыше. На его лице ни тени улыбки; похоже, он не спал всю ночь.

Я говорю ему, что он плохо выглядит.

Тут он улыбается.

— Ты тоже. — Я заскакиваю на крышу и сажусь рядом с ним.

Он говорит:

— Есть одно прекрасное английское выражение, которое полностью отвечает моему самочувствию. — Он ложится на спину. — Чувствую себя, как будто мне яйца отрезали.

— Ты случайно не пробовал еще раз столкнуться с Охотницей?

— Нет, но сложностей стало больше. Нам пришлось пойти в обход… большой крюк сделали. Я хотел переночевать у Пайлот — она живет под Женевой, — но та только взглянула на девчонку, которая была со мной, и сказала «нет». Девчонка — чистокровная Белая Ведьма, чище не бывает, говорит, что сбежала от Совета. Но я уже не знаю, чему верить. К тому же девчонка паниковала, а это не помогло делу. Короче, все было плохо.

— И где же эта девчонка теперь?

— В квартире. Хотя я не знал, стоит ли ее туда вести. Я ей не доверяю. — Габриэль покачал головой. — Она отмалчивается со мной, говорит, что отвечать будет только Меркури, а я, как ты знаешь, ничем не могу ей помочь, пока она не расскажет все. А она не хочет. И я не хочу. Мы с ней долго ходили кругами. И в прямом, и в переносном смысле.

— Подозрительно, что кому-то приспичило сбегать от Совета и просить помощи у Меркури именно сейчас, когда они ищут меня. Как думаешь, кто ее послал, Совет или Охотники?