Летающий полководец - Лео Франковски

времени, чтобы что-то изготавливать.

Оруженосцы и пажи обнаружили себя произведенными в рыцари и обучающими свои

собственные копья из шести человек каждое. Рыцари теперь стали знаменосцами или даже

капитанами, а мы оказались в затруднительном положении, чтобы предотвратить от скатывания

в хаос командной ситуации.

Всюду был хаос, ну или, по крайней мере, так казалось со всеми этими вновь

прибывшими людьми. Всюду стояли большие знаки, но половина новеньких не умела читать, и не было времени, чтобы их этому учить. Некоторым из них даже пришлось нарисовать

на рукаве номер барака, чтобы они могли сравнить его с номером над дверьми бараков и найти

свою койку.

Но почему-то оружие и доспехи были выданы и подогнаны, мужчины были накормлены

и обучение полным ходом пошло вперед. Требовалось очень мало умственных усилий

для составления действующего расписания, поскольку мужчин не учили читать и писать

и им совсем немного рассказывали про стратегию и тактику. У нас уже были все лидеры, которых мы планировали иметь, и у нас оставалось всего четыре месяца для обучения людей, которые будут только сражаться.

Это были тренировки, тренировки и еще раз тренировки – с пиками, топорами

и пушками. Даже меч был отложен в сторону, поскольку, чтобы сделать мечника, требуются

годы. В качестве второго оружия новым солдатам были выданы топоры. Большинство из этих

деревенщин уже знали, как использовать топор.

И на фоне всей этой работы, делая то, что никто из нас раньше не делал, и, имея дело

с вшестеро большим количеством людей, чем мы когда-либо имели, пытаясь отслеживать

миллионы деталей без помощи компьютеров или даже приличной бюрократии, ко мне в гости

пришел мой сюзерен, граф Ламберт.

67

- Барон Конрад, есть очень серьезный вопрос, который я хотел бы с тобой обсудить.

- Да, мой господин?

Черт. Наш новый пароход только что затонул, и это ломало все планы, шесть тонн

боевых топоров были неправильно закалены и, кажется, у нас закончились наколенники пятого

размера. Что он хочет?

- Можем ли мы поговорить наедине?

- Конечно, мой господин.

Я повел его к моему личному кабинету, оставив Петра выяснять, куда пропали

пятьдесят пять наборов карт.

- Речь пойдет о моей дочери, барон Конрад. Она приехала в Польшу и я о ней

беспокоюсь.

- Ваша дочь, мой господин? Я забыл, что она у Вас есть. Ну, есть еще дети, которые у вас

родились от крестьянских девушек, но, я полагаю, вы говорите не о них.

- Нет, конечно, нет. Я имею ввиду мою настоящую дочь - ребенка моей умершей

супруги.

- Мне очень жаль, мой господин, я не слышал, что Ваша жена умерла.

- Полагаю, тебя извиняет тот факт, что в последнее время ты был чрезмерно занят, а также никогда с ней не встречался. Последние одиннадцать лет она вместе со своими

родственниками жила в Венгрии и, конечно же, наша дочь жила вместе с ней. Но теперь, когда она умерла, мой ребенок вернулся ко мне.

Его внезапная вспышка родительской любви удивила меня. Раньше я никогда не слышал

о сентиментальности графа, а его привычки с девушками в Окойтце были таковы, что, должно

быть, он был отцом сотни детей. Нет, конечно же, он всегда убеждался в том, что девушка

хорошо вышла замуж и получила достойной приданное, но его интерес всегда на этом

заканчивался. Почему он пришел ко мне с этой проблемой?

- Полагаю, что это приведет к определенным изменениям в вашей семье, мой господин, но могу Вас заверить, что ребенок привносит много нового. Несомненно, по мере того, как Вы будете становиться старше, она станет для Вас большим утешением.

Думаю, будет лучше все сгладить сладкими речами. Иногда это срабатывает.

- Ну, разве ты не понимаешь? Она уже не ребенок. Она молодая девушка!

Ей четырнадцать лет и моя обязанность заключается в том, чтобы найти ей подходящего мужа.

- Это, конечно, хорошие христианские мысли, мой господин, но зачем обсуждать это

со старым убежденным холостяком вроде меня? Лучше всего Вам будет поговорить со всеми

вашими родственницами и попросить их быть начеку в ожидании подходящего молодого

человека.

- Конрад, ты же знаешь, что большинство из этих старых сук не любят меня и, в любом

случае, я знаю человека, которого хочу для своей дочери.

За девять лет, это был первый раз, когда он меня назвал просто "Конрад". У меня

начинали возникать очень плохие предчувствия относительно этого разговора.

- Что это еще за разговоры о наследнике, мой господин? Вам едва за сорок