Роковая ночь - Юлия Шилова

Валентин, не сказав ни слова, скинул с себя полотенце и продемонстрировал свой стоячий детородный орган. Он был таких внушительных размеров, что мне стало немного жутко, как я вчера смогла все это вынести. Он же должен был проткнуть меня насквозь!

– Козел! – сказала я и пулей выскочила из комнаты.

Затем взяла поднос с чашечкой кофе для пахана и отправилась в его спальню. Постучала и спросила:

– Можно?

– Заходи, Валя, не бойся, – донеслось до меня. Я толкнула дверь и зашла. На кровати лежал пахан в ярких шелковых трусах и разговаривал по мобильному. Я быстро поставила поднос на тумбочку и хотела уже выйти из комнаты, как услышала:

– Подожди, останься.

Я обернулась и увидела, что пахан движением руки приглашает меня сесть на кушетку. Я села и уставилась в окно.

– Урой его, как щенка, это мое последнее слово… И никакой пощады, ему и так давали массу времени на раздумье, он это не оценил. Пусть забивает стрелку и дает полный расклад, – говорил пахан с кем-то по телефону. Его голос был жесткий, глаза горели нехорошим огнем, лицо приняло зловещее выражение. Мне стало как-то не по себе, я съежилась и подумала о том, как бы пахан говорил со мной, если бы узнал, кто я такая. Когда наконец он положил трубку, то стал прежним добрым папулей. – Не обращай внимания, Валя, это я так, коммерческие вопросы обсуждал. Бизнес штука серьезная, сама понимаешь, тем более крупный.

– Да, конечно.

– Выспалась? – улыбнулся он.

– Да, вполне.

– Чем будешь сегодня заниматься?

– Делать генеральную уборку в библиотеке.

– Да, это я наказал. У меня там на книгах уже здоровенный слой пыли. Я аллергик, как книгу возьму, так кашляю. Там давно уже никто не убирался. Валентина, ты на меня, старика, за вчерашнее не злишься?

– Да что вы, Леонид Станиславович, разве я могу на вас злиться? Вы такой культурный, интересный мужчина. Мне очень льстит, что вы ко мне так относитесь.

– Ты уж, Валя, извини, но мне пришлось навести про тебя кое-какие справки и кое-что выяснить.

От этой фразы у меня учащенно забилось сердце и потемнело в глазах.

– Это ваше право, ведь я же на вас работаю.

– Узнал, что ты журналистка, только вот странное дело, устроилась ко мне, а с прошлой работы не уволилась. В редакции думают, что ты находишься в отпуске за свой счет.

– Когда дядя меня сюда привез, я не надеялась получить здесь место, поэтому мне нужна была определенная страховка.

– Так надо уволиться, Валя.

– Обязательно, в первый же выходной.

– У тебя квартира на Садовом и дача на Истринском водохранилище.

– Вы очень хорошо осведомлены.

– Это тебе досталось от бывшего супруга?

– Да, он оказался очень благородным человеком..

– Ты уж, Валя, на меня не обижайся, но я в дальнейшем рассчитываю перейти с тобой на более близкие отношения, поэтому должен знать о тебе буквально все. Я не люблю ошибаться в людях.

– Это ваше право. Извините, мне пора, я на работе. Я направилась к выходу, но пахан подскочил с кровати, забежал вперед и загородил собою дверь.

– Извини, меньше всего я хотел тебя обидеть.

– Вы меня нисколько не обидели, просто мне нужно работать. Я только одного не понимаю, как вы хотите связать жизнь с человеком, если ни грамма ему не доверяете. Это не карточная игра, Леонид Станиславович, так нечестно. Вы пытаетесь защитить свои чувства, не думая о моих. Мне скоро тридцать лет, может, я отличаюсь от своих сверстниц наивными взглядами на жизнь, но моя позиция и мое отношение к жизни меня устраивают. Я не прошу у вас никакой милостыни. Мне просто хотелось устроиться работать в вашем доме, и вы мне не отказали, именно поэтому я здесь. Если вы рассчитываете, что я попала в ваш дом, чтобы окрутить вас и завладеть вашими деньгами, то вы глубоко ошибаетесь. Во-первых, вы не принадлежите к тому типу мужчин, которых можно окрутить. Во-вторых, я ни в чем не нуждаюсь. Для нормального существования у меня все есть, просто мне хотелось иметь нормальную зарплату. В любой момент, если хотите, я могу быть уволена. Но у меня тоже есть своя гордость. Давайте оставим наши отношения на том уровне, на котором они находились, когда я пришла в этот дом. Мне пора работать, всего доброго.

– Валя… – Пахан по-прежнему не отходил от двери.

– Прошу вас, пропустите меня, я на работе.

– Но здесь я хозяин.

– Хорошо, если вы меня не выпускаете, тогда я начну уборку с вашей комнаты.

Пахан стоял в дверях, а я подошла к кровати и стала ее застилать. Застелив, достала из кармана платок и принялась вытирать пыль.

– Мои слуги не имеют такой привычки – убираться при мне, – сказал пахан ледяным голосом.

– Тогда я прошу вас выпустить меня отсюда. Я начну уборку другого помещения.

Пахан подошел ко мне совсем близко, положил руки на плечи и покрыл мое лицо поцелуями. Я слегка отстранилась и прошептала:

– Извините. – Затем выбежала, хлопнув дверью. Сработало отлично. Надо и в самом деле убегать из этого дома, а то неизвестно, к чему могут привести мои отношения с паханом. Он личность непредсказуемая, с ним шутки плохи.

Позавтракав в столовой, я поболтала с Толиком о разной ерунде и направилась в библиотеку. По дороге встретила пахана. Он уезжал по делам, а оттуда на банкет.

– Леонид Станиславович, желаем вам хорошо отдохнуть, – сказала ему вслед домохозяйка.

– Спасибо, – буркнул он и вышел из дома.

– Что-то наш хозяин сегодня не в духе.

– Не знаю, что с ним случилось, – пожала плечами я.

Я набрала воды в таз, взяла тряпку и пошла убираться. С этой библиотекой не все понятно. Уж больно хозяин за нее трясется.

Наконец я осталась одна там, куда уже давно стремилась. Причем мне не нужно прятаться, скрываться. Я нахожусь в этой комнате на вполне законном основании. Мне нужно только искать. Наверное, около двух часов я возилась с книжными полками, в надежде именно за ними найти какой-либо тайник, но это ни к чему не привело. Убрав комнату и полностью ее обыскав, я почувствовала, как мной овладело отчаяние. Все напрасно. В который раз все напрасно!

Мое внимание привлекла огромная картина, висевшая за столом пахана. Она была размером с человеческий рост. На ней был изображен натюрморт. Красиво, конечно, со вкусом, но меня никогда не притягивали картины подобного рода. Я всегда любила авангардизм. Если я и повешу картину в своем доме, то это будет работа художника-авангардиста. Натюрморт – это как-то скучно. Я намочила тряпку и забралась на дубовое кресло пахана, напоминающее трон. Да, действительно здесь уже давно никто не орудовал тряпкой, пыль просто въелась в рамку картины. Аккуратно стерев пыль, я обратила внимание, что на правой стороне картины она отсутствует. С чего бы это? Пыль всегда ложится равномерно, тем более что поблизости нет окна. Странное дело, правый бок у картины чистый, словно его постоянно кто-то вытирает, а левая сторона так сильно запылилась, что ее с трудом берет даже мокрая тряпка. Я попробовала сдвинуть картину в сторону, но она не поддалась. Попробовала ее простучать, но стена оказалась глухая. Нет, с этой картиной явно что-то не так. Я слезла вниз и отодвинула кресло. В самом низу картины нащупала маленькую выпуклость. Простому глазу она, конечно, недоступна, а вот если прощупать, то можно ее найти. Я встала на колени и постаралась как следует рассмотреть эту выпуклость. Она была в виде небольшого отражателя. Я попробовала нажать на него, но это ничего не дало. Развернувшись, я стала тщательно исследовать содержимое стола. Верхние ящики были открыты, а вот два нижних закрыты, ключей нигде не было. Проведя рукой по нижней стороне крышки стола, я наткнулась на небольшую полочку, на которой был закреплен пульт. Я стала внимательно рассматривать его. На торцевой части пульта точно такой же отражатель, как на картине. Мое сердце учащенно забилось, дышать становилось все труднее и труднее. Взяв пульт в правую руку, я направила его на картину. Это дало определенный результат: на пульте загорелась красная лампочка.