Тафгай - Владислав Викторович Порошин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Спокойно! Верни мне! — Потребовал я, откатившись назад.
Федотов, действуя по игроку, бросился меня опекать, но я перед получением шайбы резко бортанул его плечом. И воспользовавшись свободным пространством, быстро перебирая коньками, полетел в атаку. А перейдя центральную красную линию, я, не мудрствуя лукаво, навесом кинул шайбу прямо во вратаря команды заводоуправления. После чего снова ускорившись, поскользил на добивание. Голкипер Минеев само собой шайбу прижал ко льду. Рефери свистнул вбрасывание в правом круге.
— Мужики сейчас делаем, как договорились, — сказал я своим джигитам, прикрыв по старой хоккейной привычке рот рукой.
— Шайбу! Шайбу! — Дружно закричали девчонки из общаги, к которым присоединился довольный сосед Василий и такая же довольная Танька.
Из чего я сделал вывод, что стыковка кораблей Таня-Союз и Вася-Аполлон произошла успешно. Я первым поставил клюшку на лёд и приготовился. И вдруг внутри меня исчезли все тревоги и сомнения, по всем членам пролетел какой-то неясный холодок. Я почувствовал, что вот она цель чёткая и осязаемая, достаточно протянуть руку, и успех гарантирован. А вот к чему приведёт этот успех — оставалась тайной за семью печатями.
Наконец, судья бросил шайбу, всё перед глазами завертелось, я откинул её куда-то за спину и ломанулся на пятак. Защитники Астафьев и Фёдоров просто разлетелись в стороны, когда я развернулся спиной к воротам. И лишь в последний момент заметил, как Казимир накидывает резиновый диск на высоте бедра прямо в меня. Резкий поворот, мах клюшкой, крюк чётко подправляет шайбу вниз и она по кривой траектории юркает в сетку ворот.
— Да-а-а! — Заголосил я, услышав краем уха, как радуется весь стадион вместе со мной.
— Гол! — Заорали мои партнёры по команде, бросившись меня обнимать.
— Первая пошла, — сказал я мужикам, покатив на центр. — Сейчас ещё организуем парочку. Не расслабляемся!
— Я вам расслаблюсь! — Погрозил кулачком Данилыч остальным партнёрам.
Вторая шайба вышла копией первой, я так же продрался в среднюю зону и запулил чёрный диск на вратаря навесом. Дальше вбрасывание уже в правом круге, небольшая война на пятачке, где я встал как асфальтовый каток на детской площадке, наброс от Палыча, подставление, и «Торпедо» — вынимай вторую.
— Тафгай! Тафгай! — Стали вновь скандировать трибуны.
— Ещё шайбу запихай! — Добавили от себя девчонки из общаги около самого хоккейного борта.
— Не надорвись, — хмыкнул перед очередным вбрасыванием центрфорвард «Торпедо» и заводоуправления Александр Федотов.
— Ты смотри, что Коноваленко творит! — Я глянул за спину форварду, и тут же выиграл вбрасывание, пока тот хлопал глазами.
Затем я откатился назад, чтобы разыграть комбинацию номер один, и полетел, что есть злости на «торпедовские» ворота. «Советы даёт, млять, — бубнил я про себя, уходя от силового приёма защитника Фёдорова. — Ты бы сначала смену за станком отстоял, потом на тренировку съездил, после чего с девчонками ночь покувыркался, — на этих мыслях я толкнул плечом защитника Астафьева. — С одними дедами в команде весь турнир отыграл, и с вами ещё повоюю!» В конце фразы я выкатился один на один, убрал шайбу под неудобную руку и бросил резко вверх прямо под перекладину.
— Да-а-а-а! — Гаркнул что есть мочи я. — Е-е-е! Так!
Молодой горьковский вратарь Володя Минеев от досады хлопнул клюшкой по льду, и стянул с себя навороченный вратарский шлем.
— Го-о-ол! — Обрадовались трибуны тому, что в финале ещё ничего не ясно.
— Ну, Ванюха! Две поллитры выставлю, если одолеем «Торпедо»! — Заорал Данилыч.
— А я — три! — Приобнял меня физорг Самсонов. — И закусь! Сразу после игры.
— Да я из принципа, мужики, ради победы здесь костьми лягу, — я зло посмотрел на немного растерявшуюся пятёрку лучших игроков главной команды города Горького, которые сейчас предъявляли претензии друг к другу.
Глава 19
Под конец второго тайма, когда мои «деды» подсели, я снова выпустил ПТУшников, но засушить игру на последней минуте не удалось. И форварды «Торпедо» Мишин, Федотов, Фролов нам залепили пару безответных банок. Табло хоккейного стадиона под открытым небом во время перерыва показывало неутешительные цифры: 5–3. Кто-то крикнул с трибун нам, что сливай воду ремонтники. А кто-то наоборот подбодрил: «Мужики давай, все работяги за вас!»
— Может, поставим сейчас пацанов в защиту, а нас ветеранов в нападение? — Предложил «новую» тактическую уловку Данилыч.
— Хоть так вас переставляй, хоть сяк, всё равно вместо двух больших разниц, получается две большие задницы, — я нервно постучал кулаком по краю деревянного борта. — Погоди, мужики, сейчас узнаю регламент турнира, есть одна хитрая идейка.
Я перемахнул через борт, пересёк хоккейную коробку и обратился к организатору заводских соревнований, который сидел за столом:
— Товарищ главный судья, а если встреча закончится вничью? Что дальше?
— Ну, ты и наглец, — захохотал товарищ из профкома, что вёл протокол игры. — Хотите сыграть вничью с «Торпедо»! В одном месте не треснет?
— Будете пробивать по три штрафных броска, — к нам подъехал судья в поле Володя Кудряшов.
— А может все три буллита исполнить один и тот же игрок от команды? — Я пропустил мимо ушей колкость про то, что в одном месте может и треснуть. Хотя кулаки сжались сами собой, и на какой-то миг товарища из профкома я увидел в гробу в окружении заплаканных родственников.
— Если вы сыграете вничью, то можете пробивать штрафные как угодно, чем угодно и кем захотите, — продолжал потешаться профкомовский деятель.
— Ха-ха, — хмыкнул я. — Занесите ваши слова в протокол, чтобы потом не возникло необоснованных претензий.
Я развернулся и покатил к своей скамейке запасных. План второго тайма перед моим внутренним взором выстроился с невероятной четкостью. Девять минут тянем время, валяем дурака. За это время «Торпедо» не будет рвать жилы, чтобы нас добить и дожать. А в последнюю минуту заталкиваем им две шайбы, как в первом тайме. Они даже не успеют разозлиться и включиться на полные обороты, как придёт время пробивать штрафные броски, в которых я — дока! Я
